прекрасно вижу, что может сделать красивый мужчина, если постарается.

— В том, что касается моей внешности, вы преувеличиваете. Однако, если уж говорить правду, это наверняка первые порядочные чаевые за все время работы служанки.

— Ну что ж, значит, нам придется жить под девизом «Взяточничество и коррупция», — изрекла Надин, — но я так голодна, что мне это безразлично.

— Мне тоже, — сказал Лайл. — Я уверен, она постарается, но если вы хотите, чтоб я спустился в кухню и помог ей, то я так и сделаю.

Надин совсем развеселилась.

— Я ведь ваша жена, а вы заставляете меня ревновать!

Они расхохотались.

— Что ж, пока мы обходились без приключений, — заметил Лайл.

Надин с интересом посмотрела на него.

— Вы ожидаете их — но почему?

Наступило молчание, и девушка поняла, что Лайл раздумывает, говорить ей правду или нет.

— Возможно, я ошибаюсь, — наконец ответил он, — но, когда мы отъезжали от причала в Канаккале, я заметил человека, наблюдавшего за прибывшими. Он не был похож на турка.

Надин приглушенно вскрикнула.

— Вы хотите сказать?.. — только и смогла произнести она едва слышно.

— Я почти уверен, что это был русский.

Они не стали спускаться вниз, и служанка, которую звали Гюлизар, пришла сказать им, что обед готов.

Надин взглянула на Лайла, и он произнес:

— Моя жена очень устала, поэтому поступим так. Мы поедим здесь, а я помогу вам принести наверх подносы.

— Хорошо, сэр, — ответила служанка. — Только вы уж поторопитесь, не то рыба испортится, а я так старалась.

— Вижу, ты очень добрая девочка, — похвалил ее Лайл, и Гюлизар захихикала.

К тому времени как принесли подносы, Надин поставила маленький столик на середину комнаты, и на нем расставили еду. Но сильнее голода девушку мучило любопытство по поводу сказанного Лайлом, хоть она понимала, что не стоит выказывать своей тревоги.

Рыба была прекрасна, и они ели с удовольствием; тем более резким контрастом прозвучали слова Лайла:

— Боюсь, вам будет скучно, но, думаю, не следует без особой нужды выходить из комнаты днем.

— Я предвидела, что вы это скажете, — тихо молвила Надин. — Мне совсем не хочется выходить на люди и... все время оглядываться.

— Значит, мы останемся здесь, — заявил он. — Кстати, вам не помешало бы отдохнуть.

Желая отвлечь девушку от тягостных раздумий, он стал рассказывать ей о Трое и других примечательных местах, которые когда-то посетил. Надин завороженно ловила каждое его слово.

Когда они доели, Лайл сложил подносы и отнес их вниз.

На кухне Гюлизар была одна, хотя прежде он видел помогавшую ей старуху. Лайл понял, что служанка делает всю работу по дому, от приготовления еды до уборки в комнатах.

Он небрежно спросил:

— А кто еще здесь живет?

— Ни за что не догадаетесь! — воскликнула Гюлизар. — Два немецких туриста, которые все время жалуются на еду, и человек, который пишет исторические книги и едет в Трою.

Лайл решил, что она имеет в виду археолога, — что ж, по крайней мере этот безопасен.

Впрочем, он решил не рисковать. Поблагодарив Гюлизар и похвалив ее — что вызвало новый приступ хихиканья, — Лайл поднялся наверх.

Он рассказал Надин о том, что узнал, и заключил:

— Мне все-таки кажется, разумнее было бы оставаться здесь. Как только стемнеет, я выйду и поищу наиболее удобный и быстрый путь до крейсера, когда он прибудет.

— А вы... уверены... что он придет? — робко спросила Надин.

— В депеше, которую я послал из Константинополя, ясно сказано, что мы будем ждать в Интепе.

Воцарилось молчание. Вскоре его нарушила Надин.

— Как вы думаете... человек, которого вы видели, когда мы сходили с парома... он узнал вас?

— Вопрос не в этом, — ответил Лайл. — Просто агенты секретной службы, которые ищут меня, предупредили его, что я могу пересечь Дарданеллы. — Он помолчал немного и чуть слышно добавил: — У них нет оснований предполагать, что я уеду в Англию на крейсере.

— И они вряд ли ожидают, что вы переоденетесь миссионером, — продолжила Надин.

Они проговорили до ужина, и Лайл снова спустился вниз за едой. Она была не так вкусна, как обед. Гюлизар пришлось готовить другим постояльцам, которые вернулись в гостиницу после поездки по окрестностям.

Проходя мимо двери, Лайл покосился на них. Он по-прежнему считал, что Надин должна оставаться в комнате, потому что даже в парике и очках она привлекала к себе внимание. Да к тому же гостям могли задать ничего не значащие на первый взгляд вопросы, и все открылось бы.

Когда они отужинали, Лайл сказал:

— Я пошел.

— Вы думаете, это... нужно? — встревожилась Надин. — А вдруг они... ждут вас... и вы больше... не вернетесь?

— Клянусь вам, — сказал он проникновенно, — я буду очень осторожен, потому что должен заботиться о вас.

Надин очень хотелось уговорить его остаться, но она понимала, что если придется спешно идти на берег, то нужно по крайней мере знать к нему дорогу. Поэтому она скрепя сердце промолчала.

Лайл подошел к окну и стоял там, пока огненная корона солнца не скрылась за горизонтом.

Спустились сумерки. В небе проклевывались первые звезды. Только они и освещали дорогу от гостиницы к морю.

Лайл снял рясу и остался в белой рубашке и черных брюках. Потом достал из чемодана черную куртку и надел ее. За курткой последовал черный шарф, он обернул его вокруг шеи. Увидев, что Надин с удивлением наблюдает за ним, он пояснил:

— Я буду держаться в тени — буду тенью. Меня никто не заметит, даю вам слово.

— Пожалуйста, прошу вас... будьте осторожнее! — взмолилась девушка. — Вы же знаете, что я... не могу потерять вас.

Услышав дрожь в ее голосе, Лайл едва удержался, чтобы не поцеловать ее. Он повернулся, взмахнул ладонью и покинул комнату.

Когда он ушел, Надин стала молиться.

— Господи, прошу тебя... позаботься... о нем. Пожалуйста... пусть русские не... не найдут его.

Она молилась и о том, чтобы отец довел их с Лайлом до крейсера в безопасности.

— Вы лучше всех знаете, папенька... о трудностях, которые... поджидают нас. Мы выжили... пока... и должны добраться до Англии... оба.

Надин молилась так самозабвенно, что вздрогнула, когда открылась дверь. Увидев Лайла, она вскрикнула от радости.

— Вы... вы вернулись! С вами все в порядке? Ничего не случилось?

— Ничего, — ответил он. — Если не считать того, что теперь я знаю, как добраться до берега, который находится совсем недалеко. Там достаточно глубокая и спокойная вода, и я уверен, крейсер