светлость уехал еще рано утром и вряд ли вернется раньше обеда.

Таким образом, появилась возможность исследовать сад и конюшни, от которых Шандор пришел в полный восторг, а Вава тут же потребовала, чтобы ее посадили на лошадь.

Главный конюх — похоже, единственный приятный слуга в доме — пошел навстречу девочке. Под его присмотром она объехала весь конный двор. В этот момент лошадей как раз вывели размяться.

Когда Тамара объяснила конюху, что это дети лорда Рональда, он с любовью оглядел их и сказал:

— Помню, помню я лорда Рональда. Ох и лихой был наездник! Ничего не боялся, садился на любую, хоть самую необъезженную… Похоже, молодой джентльмен в него пошел.

— Мне хотелось бы доказать вам, что я езжу верхом не хуже своего отца, — с вызовом произнес Шандор.

— Вам надо поговорить об этом с его светлостью, сэр, — отвечал конюх. — Вполне возможно, что для молодых леди он купит пони.

При этих словах он взглянул на Тамару и улыбнулся.

— Мы тоже на это надеемся, — сказала она. — Вот увидите — мисс Вава может держаться в седле так же бесстрашно, как и лорд Рональд.

В данный момент, правда, это не совсем соответствовало действительности — сидя верхом, Вава кричала от страха, а когда ее спустили на землю, тут же потребовала:

— Я хочу опять на лошадку!

Только когда девочке предложили отправиться к озеру и посмотреть на рыбок, она немного успокоилась и перестала бегать за конюхами, объезжавшими остальных лошадей.

— Как жаль, что мне нельзя с ними! — с завистью вздохнул Шандор.

— Вначале надо попросить разрешения у дяди, — твердо сказала Тамара.

Однако и без этого вокруг было столько всего интересного, что утро пролетело незаметно, и настала пора возвращаться в замок на ленч.

Еще до прогулки Тамара попыталась увидеться с миссис Хендерсон, но ей ответили, что домоправительница сейчас занята. Теперь же в ответ на просьбу девушки миссис Хендерсон пришла в детскую. Выражение ее лица, по мнению Тамары, никак нельзя было назвать дружелюбным.

— Боюсь, что завтрак был слишком скудным. Дети явно не наелись, — начала Тамара. — А яйца совсем остыли — их даже ничем не накрыли…

— Это не входит в мои обязанности, мисс Уинн, — холодно отвечала миссис Хендерсон. — Я лишь передала повару утром, что вам требуется завтрак, а сейчас — что вам нужен ленч. Меню составляет он, и его светлость целиком доверяет своему повару.

— Я понимаю, конечно, что путь из кухни сюда неблизкий, поэтому все и остыло, — продолжала Тамара. — Но ведь в замке наверняка есть и другие комнаты, более удобно расположенные?

— В замке масса комнат, мисс Уинн, — с достоинством отвечала миссис Хендерсон, — но они, разумеется, совершенно не подходят для детей!

— Когда вы узнаете этих детей поближе, то увидите, что они умеют вести себя в любых апартаментах, — заметила Тамара.

Обворожительно улыбнувшись, девушка продолжала:

— Когда были живы их родители, дети размещались в лучших комнатах дома.

Поверьте, они привыкли к дорогим вещам и знают, как с ними обращаться…

Это была истинная правда. Лорд Рональд и его жена души не чаяли в своих детях и считали, что они достойны только самого лучшего.

В родном доме дети занимали спальни, которые обычно отводятся гостям, а для игр у них была уютная детская.

Эта комната располагалась на первом этаже и была лучшей гостиной в доме, к тому же обставленной самой элегантной мебелью.

Миссис Хендерсон, полагая, что разговор окончен, собиралась уже выйти из комнаты, но Тамара остановила ее вопросом:

— Надеюсь, сегодня горничные сделают здесь уборку? Вы ведь понимаете — эти комнаты столько лет были закрыты…

— Боюсь, что девушки и так сегодня заняты, — сухо ответила миссис Хендерсон. — Может быть, на этой неделе им и удастся улучить часок-другой для уборки… Пока же, мисс Уинн, не могу обещать, что комнаты будут немедленно приведены в порядок.

После этих слов она с гордым видом удалилась. «Да, — сказала себе Тамара, — эта женщина возненавидела детей лишь только потому, что ей прибавилось работы. Похоже, что миссис Хендерсон — изрядная лентяйка!»

— Впрочем, чего же еще ожидать от слуг такого человека, как герцог! — с негодованием произнесла она вслух.

Однако Тамаре ничего не оставалось, как самой убрать постели, тем более что ленч запоздал так же, как и завтрак.

На сей раз еда оказалась просто несъедобной. Баранина опять была холодная и такая жесткая, что дети не смогли откусить ни кусочка.

Никаких овощей к ней не прилагалось, гарниром служило лишь блюдо переваренной картошки. Довершал трапезу полусырой неаппетитный пудинг из почек, к которому, по обыкновению, забыли подать горчицу и пикули.

Это было совсем не то, к чему привыкли дети в родном доме. Еда там всегда была очень простой, но умело приготовленной. Занимались этим или Тамара и Майка, или Люси, которую они выучили всему, что умели сами, так что в конце концов она стала такой же искусной кухаркой, как и сестры.

Майке была невыносима мысль, что ее муж, женившись на ней, вынужден терпеть лишения, вот почему она старалась готовить для него самые изысканные блюда. В основном это были кушанья, распространенные на континенте, рецепты которых в свое время поведала Майке мать.

По вечерам трое взрослых собирались за обедом, и, как утверждал лорд Рональд, он нигде и никогда не ел с таким аппетитом.

Детям, конечно, было не очень полезно использовать в пищу жирные соусы, которыми наслаждался их отец, но в остальном еда, приготовленная для них, отличалась отменным вкусом и была вполне подходящей для растущего организма.

У себя в саду лорд Рональд выращивал особые сорта овощей и фруктов, к которым дети очень привыкли, и теперь Тамара боялась, что отсутствие привычной пищи не только пробудит в детях тоску по дому, но и повредит их здоровью.

— Это же невозможно есть! — с возмущением объявил Шандор, когда его мужественная попытка разрезать баранину не увенчалась успехом.

— Да, действительно, — грустно согласилась с ним Тамара.

— Я хочу есть! Хочу есть! — захныкала Вава.

— Я обязательно поговорю с вашим дядей. Надеюсь, уже завтра все будет по-другому, — пообещала Тамара.

Правда, про себя она подумала, что добиться этого, по всей видимости, будет нелегко. Наверное, отношение герцога к своим родственникам — полное равнодушие и невнимание — отразилось на поведении его слуг.

— Давайте пойдем в сад и нарвем персиков, — предложил Шандор, оттолкнув тарелку с недоеденным пудингом. — Там их просто тьма! Я видел утром, когда ходил гулять…

Тамара полагала, что такая вылазка вряд ли будет одобрена, но видя, что предложение Шандора с энтузиазмом встречено и Кадиной, и Вавой, она скрепя сердце вынуждена была согласиться, и вся компания отправилась в сад.

Тамара надеялась увидеть там садовника и спросить его, можно ли им взять немного фруктов, но, похоже, в саду никого не было. Шандор же тем временем уже скрылся в оранжерее, где росли персики.

Вскоре он появился на пороге, держа в руках четыре восхитительных крупных плода, которые были настолько спелые и сочные, что Тамара тут же забыла о своих сомнениях и съела свой персик с не меньшим удовольствием, чем дети.