— Я знаю, дорогая, — ласково сказала Тамара. — Но нам придется подождать, пока не освободится ваш дядя Говард.

— Мы должны его так называть? — поинтересовался Шандор, оторвав взгляд от коллекции миниатюр, лежавших на столе.

— Да, так, — подтвердила Тамара. И, понизив голос, добавила:

— И не забудьте, дети, что меня вы должны называть мисс Уинн.

Они тренировались во время всего путешествия, и все же Вава, когда уставала, продолжала говорить тетке «тетя Тамара».

— Я помню, — сказала Кадина.

— Как ты думаешь, дядя Говард будет рад нам? — спросил Шандор.

Судя по оказанному им приему, Тамаре это показалось крайне маловероятным, но, не желая расстраивать детей, она сказала:

— Ну конечно! Он ведь — брат вашего дорогого папочки. И помните — папа наверняка хотел бы, чтобы вы были вежливы с дядей.

— Я хочу к мамочке, — неожиданно заявила Вава. — Мне здесь не нравится, я хочу домой, к маме!

Тамара обняла девочку и крепко прижала к себе.

Вава, несомненно, очень устала. Путешествие оказалось утомительным для всех, но особенно для пятилетнего ребенка, которому больше пристало бегать и прыгать, чем весь день сидеть, скрючившись в душной и тесной почтовой карете.

Иногда им везло, и карета оказывалась полупустой, но большую часть пути она была битком набита пассажирами, не пожелавшими открывать окна, в результате чего путешественники чувствовали себя как в душегубке.

— Как только мы поздороваемся с дядей, — попыталась уговорить Ваву Тамара, — я уложу тебя в постельку и принесу попить. А пока ты будешь пить молочко, я расскажу тебе сказку!

Обычно такое обещание оказывало на ребенка магическое действие, но сейчас Вава слишком устала и не хотела ничего слушать.

Чтобы хоть как-то облегчить страдания племянницы, Тамара сняла с нее шляпку, пригладила волосы и взяла на руки. Девочка тут же задремала. В этот момент дверь в гостиную открылась.

Тамара предполагала, что чисто внешне герцог должен производить внушительное впечатление, но вот чего она никак не ожидала, так это того, что он окажется еще и красавцем.

Его брат лорд Рональд был чрезвычайно привлекательным мужчиной, и фамильные черты Грантов передались Шандору.

В герцоге же они приобрели великолепный классический оттенок, что вкупе с высоким ростом, широкими плечами и походкой — герцог не просто шел, а величественно шествовал, как будто ему принадлежал весь мир, — производило незабываемое впечатление.

Однако на лице герцога застыло выражение циничной скуки, что придавало ему недовольный вид.

«Да он и впрямь похож на злодея — героя моего романа!»— подумала Тамара.

В этот момент ее глаза встретились с глазами герцога, и сердце девушки сжалось от недоброго предчувствия.

Когда-то ей казалось, что ее зять одевается весьма элегантно и красиво, особенно когда он облачался в вечерний костюм. Герцог же в вечернем туалете выглядел просто сногсшибательно.

Ни разу в жизни Тамаре не довелось видеть столь ослепительно белого накрахмаленного галстука, к тому же весьма искусно повязанного, атласного фрака, который был сшит так умело, что, казалось, составлял одно целое со своим владельцем, штанов до колен и шелковых чулок, придававших тому, кто их носил, необыкновенно изысканный вид.

Она с усилием оторвала взгляд от герцога и сделала реверанс.

— Кто вы и что вы здесь делаете? — строго спросил герцог.

— Разве вы не получали письма от мистера Лоусона, стряпчего?

— Какого письма? — удивился герцог. — Нет! Мои слуги только что сообщили мне, что эти дети — мои родственники.

У Тамары перехватило дыхание.

Герцог разговаривал таким ледяным, равнодушным тоном, что она почувствовала, как в ней закипает гнев.

— Тогда ваша светлость, по всей видимости, не осведомлены о том, что ваш брат, лорд Рональд, мертв, — отчеканила Тамара.

— Мертв? Почему же мне ничего не сообщили?

—  — Два или три дня назад вы должны были получить письмо, в котором рассказано о произошедшей трагедии.

Герцог нахмурился. Четким шагом он пересек комнату и встал спиной к камину.

— Прошу вас, расскажите, как это случилось «

— Лорд Рональд и его жена утонули во время морской прогулки. Мне ничего не оставалось делать, как привезти этих детей — ваших племянников — сюда.

Тамара произнесла эти слова медленно и отчетливо, не сводя глаз с герцога.

— А кто вы такая?

— Меня зовут Уинн, ваша светлость. Я гувернантка детей.

Герцог окинул Тамару, как ей показалось, недружелюбным взглядом и спросил:

— Надеюсь, мой брат оставил распоряжения относительно своей семьи?

— Боюсь, что нет, ваша светлость. Денег у них нет, ехать им некуда. Вот почему я — по совету мистера Лоусона, стряпчего лорда Рональда — привезла детей сюда.

— Черт бы побрал его советы! — в сердцах бросил герцог. — А что, по-вашему, я должен делать с этими детьми? Тамару снова охватил гнев.

— Но, ваша светлость, вы же не допустите, чтобы ваши племянники голодали или попали в приют?

Глаза герцога сверкнули — было видно, что ему не понравился тон, которым с ним говорила эта девушка. Затем он повернулся к Шандору, который внимательно наблюдал за ним, и спросил:

— Как тебя зовут, мальчик?

— Шандор, дядя Говард.

— А сколько тебе лет?

— Скоро исполнится двенадцать.

Герцог перевел взгляд на Кадину.» Не может же он не заметить, — подумала Тамара, — как хороша его племянница, какие у нее роскошные белокурые волосы и большие глаза, обрамленные густыми черными ресницами!«

Герцог не успел вымолвить ни слова, а Кадина, которая никогда не робела перед взрослыми, уже затараторила:

— Вы очень похожи на нашего папочку, только выше ростом. Он рассказывал, что когда вы были детьми, то часто забирались на вершину замковой башни. А можно нам тоже?..

— Как тебя зовут? — перебил ее герцог.

— Кадина.

— А вот это — Валида, — поспешила вмешаться Тамара. — Но мы зовем ее Вава.

Она сама себя так окрестила, когда была еще совсем малышкой.

— Что за театральные имена! — с неудовольствием заметил герцог, и Тамара поняла, что он обвиняет в этом ее покойную сестру.

Ее уже буквально трясло от негодования, но она сумела овладеть собой и заговорила спокойным, холодным тоном:

— Мы были в дороге целых три дня, ваша светлость, и очень устали, особенно дети. Мне кажется, первым делом нужно уложить их спать, а все интересующие вас вопросы можно обсудить позднее.

— Итак, вы намерены остаться здесь, — подытожил герцог.

— А что вы предлагаете? — спросила Тамара. Возможно, тон был слишком враждебный, но она с первой же минуты возненавидела герцога всей душой и не смогла с собой справиться.

Тамаре было противно его высокомерие, то, как он фыркнул, услышав имена детей — что, на ее взгляд,