раз бежали кросс… как пришли на первое занятие к Кровавому…как я запихиваю кишки в разрезанный живот Крыса…как Цветочек стояла на помосте на аукционе рабов… Дерьмо! Я попыталась заткнуть (м.б. засунуть) свои материнские чувства в самый дальний уголок души. Сейчас я не имею права на жалость.

– Смирно! – едва я ступила на плац, Тайка, верная себе и своему прошлому, отдала самую главную команду. – Равнение – на – Командира!

Я чуть улыбнулась. Одними глазами.

Дракон. Синий, Зеленый, Оранжевая… без всякого вызова стояли в строю. Ырк и Норкс. Едва не поддерживая друг друга. Серьёзно выглядящий Кровавый. Зорро, снявший лубок с повреждённой руки. Головастик, на вид – по-прежнему придурок, но сверкающий глазами, полными знаний. Дроу-Мечник, смотревший очень внимательно и готовый выполнить любую мою команду.

И в центре плаца – Тайка: ноги на ширине плеч, руки сжаты за спиной. За ее плечами – Кабан с новенькими шевронами, горячим сердцем и вооружённый до зубов колюще-режущими предметами и магическим оружием. Крыса я отправила на осмотр к Маньке.

– Вольно! – я хрустнула пальцами и стала наблюдать, как перед нами появляются прибывшие штрафники.

– Кабан! – окликнула старшину.

– Слушаю, Капитан!

– Ковровую дорожку почему не постелили, хлеб да соль на вышитый рушник не положили, баню не натопили? – В каком бы состоянии я не пребывала, а характерец-то нечем не исправить.

– Зато розги замочили, чтобы Вам, высокоблагородие, было чем их уму-разуму учить! – браво отрапортовал Старшина.

Да, длительное общение со мной явно идёт на пользу подрастающему поколению. Мы едва закончили ржать и приняли подобающие командному составу позы, как показалась колонна то ли замерзающих под Москвой немцев, то ли недобитых под Смоленском французов. Глядя на еле плетущихся, замотанных в тряпки и накинутые на плечи одеяла демиурчиков, я испытала такое моральное удовлетворение, что приготовленная загодя приветственная речь обогатилась ещё несколькими цветистыми оборотами. Но с другой стороны… жалость. И собственная неудовлетворённость сделанным… Проиграли – не они. Проиграла – я! Черт бы побрал всех демиургов!

В давящей тишине детишки стали строиться в шеренгу. Я прошла мимо, заглядывая в глаза, которые салаги пытались прятать. Кивнула Тайке. Командир гарнизона скомандовала:

– Вы – все вы! Разжалованы! Из Рядовых – до новобранцев!

– Кто хочет к папочке с мамочкой – тому я хоть сейчас дам пинка для ускорения! Предатели! Будь моя воля, я б всех вас на кол посадила! – Тайка чуть успокоилась. – Скажите спасибо командиру! Кто хочет вернуться домой – шаг из строя!

В течение минуты шеренга была сомкнута. Девочки, которым было гораздо тяжелее мальчишек, пытались не разреветься, а пацаны – сжали кулаки и смотрели в землю. Домой не хотел никто.

– Кто хочет стать рядовым? Шаг вперёд! – Скомандовала Тайка.

Этот один шаг был очень дружным. Я чувствовала, что злость начала уходить. Возможно, ещё не все потеряно.

– Старшина! – Кабан обернулся, вытянувшись по стройке смирно. – Изъять амулеты. Отодрать от их голов парики и проверить на наличие вшей и чесотки. Выдать форму. В течение 20 дней – провести курс молодого бойца. Индивидуальности больше не нужны. Прапорщик, обеспечьте сухим пайком. Нам требуется боеспособный отряд. Не глядя на вскинувшихся неудачников, я скомандовала:

– Вольно! Разойдись! Уроды мамины.

Круто развернувшись на каблуках, собралась покинуть место экзекуции, но в спину долетел дрожащий голос Мальвины:

– Капитан, а что с Крысом?

– Странно, что спросили, я-то думала, вы первым делом поинтересуетесь, что у вас сегодня на обед, – разворачиваюсь и смотрю в упор.

Под моим взглядом девчонка бледнеет и жалобно блеет:

– Даша… Дарръя… прости…

– Даша, но мы хотели как лучше, – решил подпеть ей Гламурчик, но нарвался на суровую отповедь:

– Хотели как лучше? А кто вам сказал, что вы, дегенераты, знаете, как должно быть лучше!!!!Кто?!!! – проснулась моя злость. Вы сорвались как алкоголик, у которого истёк срок кодировки, как только оказались без моего надзора! Вы забыли все, чему вас учили!

Хотели лучше наступить в дерьмо! Так вот, теперь вы в нем по уши! Эгоистичные дебилы! Как вы теперь будете смотреть в глаза своим товарищам, которых предали? Своим командирам? Мне, в конце концов? А? Как???

Над поляной повисла гнетущая тишина.

Гламурчик, словно кидаясь в холодную реку, поднял голову, яростно сверкнул на меня расширившимися от ожесточённости глазами и заговорил. Твёрдо. Решительно. Видать, долго репетировал.

– Капитан! Может, хватит втаптывать нас в грязь? Да, нам нечем гордиться. Но этот урок… мы обсудили, когда возвращались… Мы сможем измениться! Говорю от имени нас всех. Просто скажи, что нам нужно сделать, чтобы заслужить ваше уважение и прощение. И чтобы ты начала считать нас людьми.

– Ну, людьми я вас считать никогда не буду, слишком у вас состав крови от нашей отличается, – я чуть усмехнулась. Если кто не понял, я в переносном смысле, ранимые вы мои. А теперь повторю в миллионный раз: вы должны стать командой, единым целым. И теперь без магической защиты амулетов, если кто забыл, напоминаю – добытых мной, будете учить защищать свои задницы от вражеских покушений. Может, хоть тогда вы научитесь прикрывать спины друг другу, и думать головой, а не задницей.

– Капитан, а как же мы без магической защиты будем воевать? Нас же могут превратить в червяка и просто раздавить ногой! – прошептала Плюшка.

– Значит, научитесь уворачиваться от летящих в вас заклинаний, не поворачиваться к врагу тылом и наносить удар первым.

– Нам придётся убивать?- обречено выдохнула Цветочек.

Из-за моей спины вышла Тайка. Глядя поверх голов замерших демиурчиков, мёртвым голосом она стала говорить вещи, от которых у меня пошёл мороз по коже.

– Именно это и будет. Те месяцы, что с вами занимались – это лишь теория, которую необходимо закрепить практикой. Вы не на прогулке. А на войне. В которой или убиваете вы, – майор пронзительно взглянула на новобранцев, – или вас! И не важно, что смерть будет ненастоящей! Предсмертные муки от копья, застрявшего между рёбер, или перерубленного позвоночника будут самые подлинные! Это я вам обещаю! – Тайка слегка перевела дух. – В бою есть две вещи, которые определяют ваши действия. Первое – это готовность убить противника. Второе – это готовность умереть самому. Если вы готовы драться не на жизнь, а на смерть – вы будете драться за свою жизнь! Это то состояние, когда человек готов пройти свой путь до конца. Это серьёзное испытание в жизни каждого человека или не человека, кого угодно. Способность пройти такое испытание называется безупречностью духа. Тогда вы сможете победить!

Демиурчики внимали, словно майор открывала им глаза на промысел Господень. К Таисии подошёл Зорро.

– Майор совершенно права. Вспомните, о чем мы говорили на занятиях. Когда вы не готовы умереть – вы будете бояться. Для того, чтобы преодолеть страх убийства, вы будете работать несколько дней на городской бойне, и я покажу вам, как надо убивать. Вы будете убивать животных. Убивать потому, что у них такая судьба – они выращивались на мясо. И это будет ваша работа. Вы научитесь убивать, потому что так надо и – если сможете – научитесь относиться к этому как к работе.

Слова Зорро, дополнили монолог Таисии а мне резко поплохело. Усилием воли заставила себя оставаться бесстрастной, когда больше всего на свете хотелось заползти в кровать, укрыться пледом с головой и не высовываться из тёплого кокона мнимой защиты от мира несколько лет. Если мне стало хреново, то что говорить о детишках…

– В казарму – шагом марш! – скомандовала майор. – Сдать амулеты старшине!

Проходя мимо Кабана, каждый молча клал ему на раскрытую ладонь цепочку с подвеской и отходил.