тропам, и тот парень, что нас остановил, готов показать одну из них.

– Может быть, нам всем проще застрелиться? – проговорил лейтенант, лишившийся во вчерашней схватке ног. – Мы будем только обузой.

– Не говори ерунды! – доктор зло сплюнул. – Мы потащим вас на носилках!

Лейтенант покачал головой и горько улыбнулся.

– Ты-то как? – спросил Мартинес. – Сам сможешь идти?

– Смогу, – ответил Роберт. – Вот бы съесть чего-нибудь и одеться, тогда жизнь показалась бы раем.

Желания эти исполнились довольно быстро. Подошедшие к транспортеру с ранеными здоровые солдаты разгрузили машину, а вскоре рядом с ней объявился пыхтящий сержант из хозяйственной службы.

Он волок в руках ящик консервов, а двое солдат-помощников – упакованную в пластиковые пакеты форму.

– Ну что, доволен? – спросил Мартинес, с треском разрывая один из пакетов.

– Доволен, сомий хвост, – ответил Роберт.

Выданная ему форма оказалась велика, так что брюки с трудом удалось запихнуть в ботинки, а рукава пришлось засучить. Зато Роберт согрелся, а когда затолкал в себя триста грамм витаминизированных бобов с мясом, ощутил сильное желание спать.

– Заканчиваем завтрак, заканчиваем, – вдоль транспортеров прошелся капитан Ван Мин. – Кто здоровые – подойти за грузом…

Груз раздавали около штабного транспортера, чудом уцелевшего во вчерашней схватке. Солдаты получали мешки с продуктами, боеприпасами или назначение тащить носилки с ранеными.

Роберту достался небольшой, но увесистый ящик с пулеметными лентами.

– Солдаты, слушайте меня! – даже в этой ситуации полковник Клаус не отказал себе в удовольствии сказать речь.

Изнуренные, замученные люди подняли головы, глядя на командира, и во взглядах их не было ничего, кроме усталости. Только сейчас, когда полк собрался вместе, Роберт осознал, до чего же мало их осталось.

Чуть больше полутора сотен – из семи с лишним.

– Нам предстоит путь через горы, но мы… – дальше полковник понес вовсе какую-то чушь, упоминая слонов Ганнибала и гренадер Суворова.

Солдаты слушали без интереса.

– Вперед! – закончил Клаус выспренную болтовню.

– За мной, – много тише добавил паренек с длинноствольным ружьем, одетый в балахон из шкур.

Вереница людей потянулась в сторону от дороги, по едва заметной между скал тропке.

Роберт шагал где-то в середине, низко склонив голову, чтобы ветер не так сек лицо. Снег шел все гуще, и вскоре можно было различить только спину шагающего впереди человека.

Мир исчезал, поглощенный белой круговертью.

Труп лежал на спине, в уголках глаз блестели кристаллики замерзших слез, а белая рука застыла в судороге.

– Ничего себе? – удивился идущий первым Джим. – А что у него с ногами?

Ног ниже колен у человека просто не было, а обрубки оказались обмотаны белыми тряпками.

– Вот почему они идут так медленно, – здоровенный лысый форсер из другого звена почесал затылок. – Они тащат на себе раненых. И потихоньку их бросают.

– Думаешь, заметили погоню? – спросила Марта.

– Вряд ли, – хмыкнул Карел. – Скорее он умер сам или ему ввели что-то.

Три дня прошло с того момента, когда авангард форсеров завяз в ущелье. Пройти через него удалось только после двадцати часов боя, но через пару километров солдаты угодили в очередную засаду.

Люди цеплялись за каждую гору, их не смущала ни высота, ни отвратительная погода.

– Посмотрели, и хватит, – проговорил субтактик по имени Вальдес, командующий маленькой группой.

У него в подчинении Марта, Карел и Джим оказались вчера, когда выделенное в боковое охранение звено Вальдеса обнаружило людей и вступило с ними в перестрелку.

Бой оказался коротким, но кровавым. Люди отступили, а сводный отряд под командованием Вальдеса отправился следом.

– Хватит, так хватит, – вздохнул Карел.

Идти приходилось по узкой тропе. Ветер завывал, горстями швыряя в глаза крупный снег. Метель продолжалась третий день, и за это время намело сугробы по пояс.

Марта никогда не видела столько снега. И без лишних уговоров согласилась бы не видеть всю