о стихах компьютеров,но думал, думал:новое мое желанье не исполнилось —было оно тысяча первым,
КОНСТАНТИН ВАНШЕНКИН
Болгарский дождьЯ возвращался от друзейПо Софии или Софии.Днем вовсе не было дождей—Тогда стояли дни сухие.Но к ночи всё менялось вдруг:Деревья грозно шелестели,Дождь поднимал свой плеск и стук.Но я-то был уже в отеле,Я дверь балкона открывалИ, резкой сыростью пронизан,Смотрел на блещущий обвалВоды, гремящей по карнизам.Потом клонило в сон слегка.Ложился и читал сначала.Глаза слипались, и рукаСвет машинально выключала.…Жизнь у дождя была своя —То бился, то смолкал устало.Лишь, с крыши падая, струяПо-прежнему не затихала.Но хоть была и не слаба,—Ещё могущественней силаНебрежно, будто прядь со лба,Ее в сторонку относила.Я чутко спал под шум дождя.Под этот мерный пир природы,Вновь день минувший проходяИ даже прожитые годы.А дождь струился по листве,Звенел по цинку, бил по доскам.Я смутно думал о Москве,О молодости, о Твардовском…В Красной ПахреИ сразу же, в дверях,Меня пронзила жалость,—Пропал мой долгий страх,И только сердце сжалось.Он, словно между дел,И словно их немало.Средь комнаты сидел,Задумавшись устало.Ушла за дальний кругМедлительная властность,И проступила вдругБеспомощная ясностьНезамутненных глаз.А в них была забота,Как будто вот сейчасЕму мешало что-то.Он подождал, потом(Верней, слова, ложитесь!]Негромко и с трудомПромолвил: — Покажитесь…Я передвинул стул,Чтоб быть не против света,И он чуть-чуть кивнул,Благодаря за это.И, голову склона,Взглянул бочком, как птица,Причислив и меняК тем, с кем хотел проститься.У многих на виду,Что тоже приезжали,Он нес свою бедуИ прочие печали.Какой ужасный год,Безжалостное лето,Коль близится уходВеликого поэта.…Как странно все теперь.В снегу поля пустые…Поверь, таких потерьНемного у России.* * *
