– Вот как?.. – Хозяйка придвинулась к нему ближе. – Хорошо. Только ответь сразу, не задумываясь: ты любишь меня?

– Нет, – отрезал он. – Я близок к тому, чтобы тебя возненавидеть.

– Спасибо за откровенность. Дай руку.

– Хватит полетов. Чудес тоже хватит. Я человек. Ты ангел. Так будет всегда. Мы с Селеной пошли у вас на поводу не для того, чтобы потерять друг друга. Что вы сделали с ней? Ее руки изранены, платье разорвано и грязно, а глаза… Она перестает узнавать меня. Я ненавижу ваш вертеп. Я ненавижу Спектакль. Верни нам друг друга и найди себе другие игрушки.

– Дай руку, – нежный голос Кристеллы внезапно изменился: низкий, трубный звук, не слишком громкий, но разом наполнивший пространство.

Порыв ветра лавиной прошелся по земле, смял траву, разметал стайку встревоженных воробьев. Дуб над головой загудел, из его ветвей с пронзительным стрекотанием взмыли испуганные сороки. Река под откосом плеснула неожиданно высокой волной.

И наступила тишина.

…Анж пришел в себя в нечеловечески сильных объятиях Кристеллы.

– Успокойся! – Голос ангела приобрел былую мягкость. – Так надо. Что ты чувствуешь?

…и вновь это проклятое нежное тепло завораживает, сковывает, принуждает к покорности…

– Меня тянет к тебе… Но я люблю Селену! – Анжу хотелось крикнуть эти слова, однако он услышал собственное обиженное, противное бормотание. – Прошу, оставь нас в покое. Дай нам уйти…

– Это связь, это наши узы, – говорила Кристелла, положив голову на плечо художника. – Разве не прекрасно чувствовать друг друга?..

– Прекрасно! Ты права… или прав! – Третий голос неожиданно вмешался в воркующий дуэт человека и ангела. – Отпусти его. Ты ангел, и можешь предсказать, что я не промахнусь.

Хозяйка ослабила объятия. Анж тут же вырвался и оглянулся. За их спинами стояла Селена. В ее руке опасно поблескивал серебряный нож из столового прибора Мима. Сам демон застыл в некотором отдалении, не решаясь что-либо предпринять.

– Андрей, в сторону… А тебе, Кристелла, придется доказать на деле, что ты ангел смерти.

– Если хочешь, – хозяйка поднялась во весь рост. – Лишние, вон отсюда! Мим, кажется, ты не расслышал? Помоги Андрею уйти, если потребуется – силой.

– Вы слышали, мсье Дежан? – Демон смутился. – Я уверен, что всё обойдется…

– Молчите! – Анж уже пришел в себя. – Я не позволю ни ангелу, ни дьяволу разрушать нашу жизнь…

– Тогда мне придется остановить вас силой!.. – Мим совершил стремительный прыжок и повис на плечах художника.

Анжу показалось, что на него обрушилась гранитная глыба. Он застонал, покраснел от усилия и всё же сумел распрямиться. Руки демона ослабили хватку. Пытаясь удержаться, Мим завертелся змеей. Дежан поймал его за ремень и швырнул как можно дальше. Демон пушечным ядром улетел в заросли. В следующее мгновение Анж уже стоял между Кристеллой и Селеной.

– Этого не будет. Я отменяю Спектакль. Мы уходим.

– На сегодня репетиция закончена, – будничным тоном произнесла Кристелла. – Я довольна.

Она неторопливо зашагала к шатру. Сопящий Мим вылез из травы и засеменил следом. Мимоходом он бросил на Дежана взгляд, полный детской обиды и, как показалось художнику, уважения.

– Беги за ней! – насмешливо сказала Селена и с силой метнула нож в землю. Лезвие до половины увязло в грунте. – Нет, постой… если ты пойдешь, мы расстанемся навсегда.

– Не хочу, – сказал Анж и уселся рядом с ножом. – Я устал. Мне надо подумать.

– Как хочешь, – девушка равнодушно повела плечом и начала спускаться к реке.

Еще несколько минут он слышал плеск воды, потом наступила тишина.

Через четверть часа Дежан заставил себя подняться и подкрался к краю обрыва. Он надеялся, что Селена еще не ушла, но при этом боялся встретиться с нею глазами. Если ее не окажется, значит, между ними всё кончено.

А ведь на фронте меня могли бы убить, подумал Анж. Прекрасно умереть с мыслью, что ты любим. Она бы еще долго ждала, с замиранием сердца вглядываясь в окровавленные лица раненых. Извещение о смерти могло где-то затеряться. Но однажды Селену найдет его боевой товарищ и отдаст самое последнее, самое нежное письмо… Нет, она не заплачет. Пригласит солдата в медицинскую палатку; они молча, не чокаясь, выпьют разбавленного спирта, и солдат уйдет навсегда. А Селена отправится встречать новую партию искалеченных бойцов и на время забудет о погибшем Андрее. И с каждым днем будет вспоминать его всё реже, пока боль потери не исчезнет совсем.

Так лучше ли выжить, но расстаться?..

Я снова думаю о ней и даже чувствую боль. Может, еще не всё потеряно.

Дежан осторожно поглядел вниз.

Селена не ушла. Она лежала на песке в промокшей ночной сорочке и отрешенно смотрела, как течение уносит подаренное Анжем платье.

Художник прыгнул с обрыва в воду…

Когда он выбрался на берег, прижимая к груди скомканную красную тряпицу, Селены уже не было. Анж остановился и рассеянно поглядел на цепочку маленьких следов.

В лагере Дежан первым делом развел костерок. Когда платье девушки высохло, он поднялся в фургон и аккуратно сложил его на стуле. Анжу хотелось спать, но он решил дождаться Селену.

Девушка вернулась к вечеру. Она бесшумно забралась в повозку и сразу нырнула под одеяло. Анж почувствовал, как она дрожит: сорочка всё еще оставалась влажной. Робкая попытка обнять Селену была решительно пресечена. Девушка мгновенно отодвинулась к своему краю кровати. Художник укрыл ее своей половинкой одеяла.

Он не заметил, как задремал. А через некоторое время проснулся и обнаружил, что Селены нет в фургоне.

– …Кристелла, выходи. Мы не закончили разговор.

– Орфелина, ты почему не спишь? Ну, хорошо, я сейчас.

Хозяйка вышла из шатра с маленьким зеленым фонариком в руках. Она была в платье, словно и не собиралась ложиться.

– Послушай, девочка, ну что ты бегаешь в ночнушке? Ведь холодно, все-таки осень…

Селена не ответила. Отвернулась и пошла по тропинке к берегу.

– Возьми нож, – посоветовала она хозяйке. – И погаси фонарь.

– На месте разберусь, – Кристелла невозмутимо задула огонек. – Мы идем к дубу?

Девушка промолчала. Хозяйка смотрела, как под полупрозрачной сорочкой Селены двигаются тонкие лопатки.

Смелая и решительная, она не остановится ни перед чем, подумала женщина-ангел. Этот ребенок способен доказать, что достоин счастья. Художнику повезло. Некоторым за подобную любовь приходится платить жизнью. Чем он отблагодарит ее за преданность? Ведь ради него трогательная красивая девочка готова сойтись в поединке с ангелом смерти. Браво! Но если бы ты знала, какая судьба ждет тебя…

Селена безошибочно ориентировалась в темноте. Когда Кристелла подошла к дубу, в руке девушки уже поблескивал давешний вытащенный из земли нож.

– Условимся заранее, – предложила хозяйка. – Мы все-таки женщины, поэтому в лицо не бить.

Девушка серьезно кивнула.

– Согласна. Это благородно.

– Тогда до первой крови?

– Как получится.

– Ты бы объяснила, почему я должна с тобой драться.

– За моего Андрея, – Селена ответила на чистом русском языке. – Если ты убьешь меня, держи в тайне, кто я. И тем более, если… если мы обе выживем. Я хотела сделать Андрею сюрприз, но в случае моей