– Я очень извиняюсь, – сказал он через несколько минут, – но, честно говоря, мне жарковато.
Он собрался было снять шляпу, но пустынник удержал его:
– Не трогайте шляпу! – заверещал он, нахлобучивая Баттисте на глаза непрезентабельный котелок, на который всеобщее внимание теперь было обращено. Пустынник сурово посмотрел на него. – Вы стесняетесь, – сказал он, – а здесь стесняться не надо. Здесь вы хозяин. Понятно?
– Невероятно, – тихо сказал Фалькуччо Эдельвейс, – чтобы человек, живущий в одиночестве, был таким любезным и гостеприимным. Но нам лучше уйти.
Перед уходом он обратился к аскету.
– Добрый человек, я часто слышал про историю под названием «Секрет старого отшельника». Вы случайно не есть тот самый отшельник?
– Именно, – приветливо сказал любитель одиночества.
– А не расскажите ли нам эту историю?
– А что? С большим удовольствием.
Аскет пригласил всех сесть на землю и начал рассказ:
«По поводу, – сказал он, – кражи, происшедшей десять лет назад, я помню, как однажды слышал: один человек рассказывал, что он узнал от своего друга историю про одного типа, рассказывавшего о том, как он получил письмо, в котором один дальний родственник сообщал ему, что обокрали его знакомого. Я не буду углубляться в лишние подробности. Расскажу о самом главном. Да и время уже позднее. И потом, не следует злоупотреблять терпением слушателей. Не говоря уже о том, что времени у меня в обрез; потому что время – деньги, или
– Что с тобой? – спросили у него встревоженные домочадцы.
– Спокойно, спокойно, – сказал он, – к счастью, ничего страшного. У меня украли бумажник со ста тысячами лир.
– Несчастный! И где тебя обокрали?
– В трамвае.
Уступая вежливым настояниям домочадцев, жертва кражи рассказал, что стоял на задней площадке трамвая, как вдруг заметил, что у него вытягивают бумажник. Он дал себя обокрасть, не проронив ни звука, не сказав ни единого слова.
– Как же так, – спросила у него жена, – в трамвае было пусто?
– Было набито, как сельдей в бочке.
– И ты не бросился в погоню?
– Это было невозможно. В тесной толпе нельзя было пошевелиться.
– Но вору удалось уйти?
– Нет.
– Ну а ты, осел, не мог закричать: «Держите вора!»?
Обокраденный потемнел лицом.
– Нет, – мрачно сказал он.
– Но почему? Может быть, от волнения у тебя отнялся язык?
– Ничего подобного. Я прекрасно мог кричать.
– Может быть, – сказала горничная, – вы боялись мести?
– Чтобы я испугался? – воскликнул обокраденный. – Да мне сам черт не страшен.
– Ну, так в чем же дело?
Обокраденный молчал, терзая пуговицы пижамы, которую он тем временем надел.
– Ну же, – закричала жена, вне себя от ярости, – говори; почему ты не закричал: «Держи вора!»?
– Ну, – ответил муж, – я не мог.
– Но по какой причине? – закричали все хором, аккомпанируя себе на старой гитаре.
– Потому что, – печально сказал обокраденный, – это была воровка.
Все было совершенно правильно. Как же можно кричать: «Держи воровку!»?»
Пустынник окончил свой рассказ, и некоторое время все задумчиво молчали.
– Однако, – сказал старый отшельник, нарушая молчание, – я прошу вас никому об этом не рассказывать, потому что это моя тайна.
– А, понятно, – воскликнул Фалькуччо, – вот почему это называется «Тайна старого отшельника»! – Он полез в карман. – Вот, добрый человек, – сказал он отшельнику, – возьмите эти пять лир. Они фальшивые, но я дарю их вам от чистого сердца.
Наши друзья пустились в обратный путь. Внезапно звук волынки вывел их из задумчивости.
– До чего мы дошли, – сказал Солнечный Луч, – пастухи в рединготах.
