сделать для вас.

Если бы у нее было что-либо тяжелое под рукой, Крис швырнула бы это в его голову. Какая наглость! За кого он ее держит? За беспомощного ребенка?

— Ну, если вы не хотите, чтобы я пользовалась своей машиной, возьмите свою благодарность назад и засуньте ее… — прошипела она, как разъяренная пантера. — И то же самое можете сделать со своими приказами. Пусть ваша семья позволяет вам быть диктатором, но со мной этот номер не пройдет! Это мой джип, и если я хочу поехать на нем, то и поеду. — Вызывающе сверкнув глазами, она запихнула ключи в карман джинсов.

В одно мгновение он оказался рядом и схватил ее так, что у нее перехватило дыхание.

— Что вы делаете? Отпустите меня сейчас же!

— Ни за что, милочка, — проворчал он и сунул руку в ее карман за ключами.

При первом же прикосновении его пальцев к изгибу ее бедра их обоих мгновенно ударило током. И оба испуганно замерли. Желание… Не настолько уж она и неопытна, чтобы не узнать признаки желания, исказившие его лицо до неузнаваемости. Гари хочет ее… и очень сильно. Жар охватил все ее существо, и собственное сердце загрохотало где-то в ушах.

— Гари…

Его имя в ее устах прозвучало как мольба, перед которой Гари не мог устоять. Он понимал, что вот- вот нарвется на неприятность, но уже не мог пойти на попятную. Застонав, он выдернул руку вместе с ключами из ее кармана и с силой прижал ее к себе.

Он ожидал яростного сопротивления, но Крис лишь оцепенела, словно боясь пошевельнуться и дать волю своим чувствам. Затем, что-то невнятно шепча, как бы растаяла, и сама плотнее прижалась к нему. Издав хриплый стон, он поцеловал ее так, будто ждал этого момента чуть ли не тысячу лет.

Моментальный, опаляющий жар совершенно ошеломил его. Голова у него пошла кругом, а руки с еще большей силой сжали ее узкую талию. Неожиданно Крис погладила его по спине, а ее язык робко вступил в игру с его языком, и остатки самообладания, которым он всегда гордился, окончательно оставили Гари.

Ее тело наполнялось желанием, ее колени ослабели, и она еще теснее прильнула к нему. И все повторилось снова: страсть воспламенила Крис, как бы насмехаясь над ее хваленой сдержанностью. Скоро, пообещала она себе, я вспомню, почему сержусь на него, почему не хочу, не могу хотеть этого. Но не сейчас. Еще немного. Ей нужно еще немного этих искр, которые никто до него не смог зажечь в ней.

И она заставила его забыть обо всем на свете. Ее жадный рот опалял его, ее блуждающие по его телу руки оставляли обжигающие следы на его теле. Он чувствовал ее желание, она не могла скрыть его, и одна-единственная мысль жгла его — повалить ее немедленно на землю и взять самым диким и примитивным образом.

Гари был потрясен до глубины души своими ощущениями, голова у него пошла кругом. С большим усилием воли он удержался на самом краю и оторвал свои губы от ее сладких уст. Целую, казалось, вечность он не мог пошевелиться, не мог поделать ничего, кроме как тупо взирать на ее разгоряченное лицо. Что, черт возьми, я делаю? — думал он. Я же целую не кого-нибудь, а Крис Макговерн. Она же ведь женщина совершенно из другого мира! Она же городская женщина — что между нами общего! К тому же она считает меня властным, деспотичным грубияном.

И все же он хотел ее так, как давно уже не хотел ни одну из женщин.

Ошеломленный этой мыслью, он внезапно отпустил ее и отступил назад, подальше от искушения. Звякнув ключами перед ее глазами, он хрипло проговорил:

— Ключи я забираю, а к вечеру зайду за джипом. К ночи у вас уже будут новые покрышки.

Не оставляя ей шанса возразить, он резко повернулся на каблуках и поспешил к пикапу. Через секунду гневный рев мотора взорвал тишину…

Ноги не держали ее, и с дико бьющимся сердцем Крис беспомощно опустилась на ступеньки крыльца, провожая взглядом облако сизой пыли, тянувшееся за черным пикапом. Гари целовал ее так страстно, словно изголодался по ней. И она отвечала на его поцелуй не менее пылко. Боже милостивый, он пробудил в ней такое дикое желание! Она все еще чувствовала вкус его губ на своих губах, все еще ощущала силу его рук. Еще немного — и она не устояла бы. Она так жаждала его ласк!

И все же он уехал, даже не оглянувшись. Но почему? Он же добился своего. Приказал ей не ездить на джипе, и ей оставалось лишь подчиниться. Что еще могла она сделать? Ведь он забрал ключи…

И ты собираешься спокойно рассиживать здесь и терпеть от него такое только потому, что он размягчил тебя парой горячих поцелуев? — язвительно произнес внутренний голос. И ты считаешь, этого достаточно, чтобы превратить тебя в одну из тех женщин, что позволяют властным мужчинам распоряжаться их жизнью, словно у них самих не хватает мозгов, чтобы спрятаться от дождя? Достаточно, чтобы превратить тебя в твою мать?

Оскорбительные слова, похожие на пощечины, привели ее в чувство. В ужасе Крис вскочила на ноги. Уж не потеряла ли она рассудок? Не станет она подчиняться ни одному мужчине, и уж меньше всего Гари Уилсону! Черт бы его побрал, за кого он себя принимает, когда приказывает ей и считает это естественным только потому, что поцеловал ее пару раз? Он ей не босс, не муж, и она поступит так, как ей Бог на душу положит.

Со сверкающими от ярости глазами Крис бросилась в дом и подбежала к письменному столу в гостиной. В первую неделю своего пребывания в этом доме, когда она копалась в бумагах деда, ей попалась еще одна связка ключей — наверняка там есть и запасные ключи от джипа. Вспомнить бы только, куда она их положила. Вытаскивая один за другим ящики, она скоро нашла их, и через десять секунд уже выбежала из входной двери.

Джип завелся с пол-оборота. Со зловещей улыбкой она вырулила на шоссе в сторону города. Ее устраивало, что Гари давно уже исчез из виду. Скоро он узнает, что она не столь уж покладиста. Когда вечером он приедет за джипом, то увидит его уже с новыми покрышками. Вот бы посмотреть на изумленное выражение его лица!

Но ей не пришлось ждать так долго. Преодолев на скорости в пятьдесят миль небольшой подъем перед поворотом на ранчо Уилсонов, она едва не врезала по тормозам, увидев черный пикап Гари на обочине. Сам он стоял у ряда почтовых ящиков, принадлежавших ближайшим ранчо, и беседовал с местным почтальоном.

Крис довольно усмехнулась — о большем она не могла и мечтать. Поравнявшись с Гари и почтальоном, она нажала клаксон и помахала им рукой. Она проскочила их так быстро, что лица мужчин смазались в едва различимые пятна. И все же ей показалось, что у Гари отвисла челюсть от удивления. Ее разобрал смех. Месть. Сладкая месть!

— Послушай, это не внучка Макговернов? Докторша, что недавно поселилась в их доме? — спросил у Гари почтальон, Патрик Брукс, автоматически подняв руку в приветствии. — Я еще незнаком с ней, но слышал, что она красавица. Ей должно быть одиноко здесь. Да и почты она получает мало…

Гари не хотел верить собственным глазам, и он почти не слышал почтальона. Она-таки не послушалась его! Он пришел в ярость, как бык, раздразненный красной тряпкой. Проклятье! Вот уж он доберется до нее! Не ради красного словца предупредил он ее насчет покрышек — ездить на них действительно опасно. Она несется как угорелая. Что она себе позволяет?

— Да, это она, — зло бросил он. — Извини, Патрик, но у меня срочное дело.

Ругаясь на чем свет стоит, он рванул вслед за ней. Не женщина, а головная боль, которая ему совсем ни к чему. Проклятье! Пока Боб и Аллен болеют, ему приходится вкалывать за троих! Мало ему пропавших годовичков и беспокойства по поводу уплаты ссуды. Некогда ему гоняться по шоссе за вздорной бабой, выбравшей, похоже, неповиновение в качестве образа жизни. Пусть кто-то еще беспокоится о ней. Он за нее не отвечает.

Убеждая себя, что должен немедленно повернуть назад, он все же нажимал на газ — его подгоняло видение того, как лопается одна из шин ее джипа. Если произойдет авария…

Ему даже думать об этом было страшно. Стиснув зубы, он несся за ней, и мощный двигатель пикапа легко укорачивал разделявшее их расстояние. Уже через несколько минут он приблизился к ней вплотную и увидел испуганные зеленые глаза Крис в зеркале заднего вида.

Крис была ошеломлена тем, что он настиг ее так быстро. Она и не ожидала, что он последует за ней. Но чему тут удивляться? Этот мужчина не выносит непокорности. Она чуть не рассмеялась. Лицо у него