всегда сводились к тому, что ему бы повидать Нонну, но обязательно в домашней обстановке. Почему-то Нонна в кафе или Нонна в другом общественном месте его не устраивала. Вот приспичило ему, чтобы их встреча произошла обязательно на квартире у Нонны. И это вторая странность в его поведении. А третья странность, что буквально через несколько дней после развода с Нонной он вдруг начал мне звонить и допытываться, кто были наши с Нонной родители. Да когда они получили ту квартиру, в которой сейчас живет Нонна.

Но тут вспомнив, что, возможно, ее сестра уже никогда не будет там жить, Лида снова залилась слезами. Немного успокоившись с помощью воды, которую принесла ей Юлька, она продолжила.

– Ну скажите на милость, какое Никите было дело, где работали наши родители, а в частности наш отец? Он никогда не встречался с ним, потому что папа погиб еще до того, как Нонна познакомилась с Никитой. А сам Никита, пока жил с Нонной, никогда не интересовался жизнью своего тестя. Никогда! А тут буквально засыпал меня вопросами. И главное, предлог такой дурацкий выбрал, чтобы оправдать свой интерес! Дескать, он хочет получше узнать о родителях своей Нонны, чтобы понять ее. Вы представляете! Столько лет с ней бок о бок прожил и не смог узнать! А тут по моим рассказам о нашем с Нонной папе его бы озарило, что его Нонна из себя на самом деле представляет!

– И в самом деле, на первый взгляд глупость несусветная, – согласилась с ней Мариша, переглянувшись с Юлей.

– Вот и я о том же, – вздохнула Лида. – Я тогда еще подумала, что, должно быть, Никитка совсем помешался, раз ему такое в голову влетело.

Лично подругам вовсе не казалось, что Кураев сошел с ума, расспрашивая об отце своей жены. Напротив, зачем-то ему эти сведения были позарез необходимы. Как и то, что ему было крайне важно попасть в квартиру Нонны. Но вот зачем? Это другой вопрос. Хотя в глубине души подруги полагали, что уже знают ответ на него.

– А в самом деле, кем был ваш отец? – спросила у Лиды Юлька. – Может быть, действительно в этом кроется причина интереса Никиты к Нонне?

– Он был ученым! – пожала плечами Лида. – Очень хорошим. Он защитил докторскую диссертацию и работал в каком-то закрытом ведомстве. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. В те годы куча людей работала в таких закрытых конторах – ящиках, которые даже адреса не имели, только абонентский ящик, от чего и получили свое название. Но вообще-то про папину работу у нас в доме не принято было говорить, так что я почти ничего и не знаю о ней.

– Но по какой части он был ученым? Это вы знаете?

– Папа был физиком, – сказала Лида. – Изучал электромагнитные волны и всякое такое. Точней я вам не скажу. Но эту квартиру, в которой остались жить Нонна с мамой, папа получил от своего ведомства. Я тогда была еще совсем крохой, но на папиной работе сочли, что ведущему специалисту с двумя детьми нужна достойная квартира. И выделили это жилье. Это было в самом начале шестидесятых. И мама говорила, что эта квартира долгое время простояла пустая. Когда они туда въехали, то всюду была пыль и даже паутина.

– А кто в ней жил до вас? – спросила Мариша.

– Этого я точно не знаю, – покачала головой Лида. – Я была еще слишком маленькой, когда мы туда переехали. И сама лично ничего не помню. Так что могу только передать вам со слов Нонны.

– А она знала о прежних жильцах?

– Просто она была постарше и уже многое понимала из того, о чем говорили при ней взрослые. В общем, одна из наших соседок однажды проговорилась, что раньше в нашей квартире жил какой-то член партии, который в начале пятидесятых вдруг исчез. И до нашего появления в квартире никто не жил. Ничего особенно таинственного в этой истории, на мой взгляд, нет. Тогда такие времена были, что за одну ночь не то что человек, а вся семья исчезнуть могла, – сказала Лида. – Но почему-то Никиту эта история очень взбудоражила. Он прямо затрясся. И куда-то умчался. А через день или через несколько дней снова приехал и начал допытываться у меня, не было ли в нашей квартире какого-нибудь тайника, который остался бы от прежних владельцев.

– И что – был?

– Нет, конечно! – фыркнула Лида. – Во всяком случае мне лично о нем ничего не известно. Да и вообще, я очень рано вышла замуж, мне только восемнадцать исполнилось. И сразу же переехала жить к мужу. Так что если тайник и был, то обнаружили его Нонна с мамой уже без меня. Но только вряд ли. Если бы они нашли что-то подобное, то мне бы уж мама точно разболтала. Она обожала всякие такие жутковатые истории.

После этих слов в конце коридора снова появился смущенный полковник. Он наконец набрался храбрости и присел рядом с подругами. Так что интересный разговор пришлось свернуть. Юлька сверкнула в его сторону пронзительным взглядом, но этим и ограничилось. Воспоминания о проведенной вчера ночи с Глебом из-под кровати были весьма смутными, но как ни крути, а спать они должны были в одной постели, больше в квартире спальных мест просто не было. Этот факт несколько поумерил возмущение Юльки тем, что ее поклонник переметнулся к другой женщине. Что ни говори, а у Лиды было большое преимущество перед Юлькой. Нет, боже упаси, не красота. И не молодость. Просто она жила по соседству с полковником, да к тому же имела в своем распоряжении отличный участок земли, который купила за бесценок, но который от этого не стал менее ценным, ну и ее собственный дом и землю тоже сбрасывать со счетов не приходилось.

Распрощавшись с Лидой и полковником, решившим остаться с ней, чтобы продолжить свою утешительную миссию вплоть до полного выздоровления Нонны, подруги вышли из больницы. Делать им тут больше было нечего. Все, что знала, Лида им уже рассказала. А Нонна все еще не пришла в себя. И оказавшись на улице, Мариша повернулась к Юльке и задумчиво произнесла:

– Нет, ты только подумай, чего только в жизни не случается!

– Еще бы! – фыркнула Юля. – Видела я, не слепая! Если хочешь знать мое мнение, то этот полковник оказался обычным бабником. Прямо даже смешно, что я могла на него всерьез рассчитывать.

– Ты это о чем? – с недоумением спросила у нее Мариша.

– То он за мной как хвостик бегал по всему Ольгино! – возмущалась Юлька. – Изображал бог весть какую страсть, планы нашей совместной жизни строил, одним словом, обнадеживал. А теперь взял и переметнулся к этой Лиде. Однозначно, повеса и подлец!

– Да ты не о том думаешь! – воскликнула Мариша. – При чем тут этот полковник? Тебе он что, так понравился?

– Н-у-у, – протянула Юля, – вообще-то да.

– Совсем с ума сошла! Он же старше тебя в полтора раза!

– Это ни о чем еще не говорит! – возразила Юля. – Он совсем не стар. Как раз мужчина в самом расцвете сил.

– Ничего не понимаю, – помотала головой Мариша. – Ты же сегодня утром толковала мне о каком-то Глебе. Тоже, кстати говоря, загадочный тип. Но как ни крути, а ведь был такой инцидент.

– Был, – согласилась Юля.

– И он тебе понравился?

– Понравился, – не стала спорить Юля.

– И вы провели вместе ночь! – воскликнула Мариша. – Так какие у тебя могут быть претензии к полковнику?

– Видишь ли, – смущенно выдавила из себя Юля, – насчет ночи с Глебом у меня как-то никаких воспоминаний не осталось. Помню только вечер, а дальше провал в памяти.

– Понятно! – хмуро кивнула Мариша. – Ты напилась до чертиков и вырубилась на самом интересном месте.

– Что-то вроде того, – призналась Юля.

– Нельзя тебе столько пить, всех мужиков растеряешь, – наставительно произнесла Мариша.

Юля хотела сказать, что первый бокал она выпила, еще даже не подозревая, что у нее под кроватью, так сказать, в непосредственной близости находится интересный мужчина. Да и пять или шесть последующих бокалов, если уж на то пошло, тоже. Но потом она передумала и решила, что не стоит ей признаваться Марише в том, что иногда она позволяет себе пить в одиночку. Определенно, это признание