Ясень втолкнул Пака в фаэтон и вскочил на место возницы; Грималкин пристроился рядом с принцем. Я вскарабкалась в повозку и бросилась к Паку; тот лежал на полу и тяжело дышал. На груди у него расцветало кровавое пятно, кровь сочилась на дощатый пол.
— Держитесь! — крикнул Ясень и с диким гиканьем хлестнул поводьями. — Н-но!!!
Лошадь заржала и понесла. Повозка промчалась на красный сигнал светофора, едва не столкнувшись с гудящим такси. Машины ревели, люди выкрикивали нам вслед проклятия, но звуки погони стихли вдалеке.
— Ясень! — через некоторое время крикнула я. — Пак не шевелится!
Принц не сводил глаз с дороги, однако Грималкин спрыгнул с козел в фаэтон и приблизился к Паку. Лицо Плутишки Робина побелело, как яичная скорлупа, кожу покрыл холодный липкий пот. Я безуспешно пыталась остановить кровотечение с помощью рукава куртки. Мой лучший друг умирал, а я ничем не могла помочь.
— Ему нужно к врачу, — всхлипнула я. — В больницу…
— Подумай, человек! — перебил Грималкин. — В больнице фейри не выживет. Там столько металла, что Пак и до утра не протянет.
— Что же делать? — истерически вскрикнула я.
Грималкин вспрыгнул на козлы к Ясеню:
— Отвезем его в парк, — невозмутимо скомандовал он. — Надеюсь, дриады сумеют помочь.
— А вдруг не сумеют?
— Тогда пора молиться о чуде.
Ясень не остановился у ворот парка, а съехал на лужайку и направил лошадь под деревья.
Я так переживала за Пака, что даже не заметила, когда фаэтон остановился. Принц склонился рядом с нами, взвалил Пака на плечо и спрыгнул на землю. Я, ничего не соображая, последовала за ним. Мы подошли к двум огромным дубам, корявые ветви которых полностью заслонили собой ночное небо. Ясень внес Пака под сень листвы и опустил на траву.
Мы стали ждать.
Внезапно из древесных стволов выступили две стройные черноглазые женщины с зелеными, как мох, волосами и кожей цвета полированного красного дерева. Дриады шагнули вперед, и на нас повеяло густым запахом свежей земли и древесной коры. Грималкин и Ясень почтительно кивнули, но я почти ничего не замечала от волнения.
— Мы знаем, зачем вы пришли, — сказала одна из дриад. Голос ее звучал дуновением ветра в листве. — Ветер нам шепчет, приносит нам вести издалека. Нам известны ваши обязательства и поиски Железного короля. Мы ждали тебя, дитя двух миров.
Я вышла вперед.
— Помогите Паку, умоляю вас! Его ранили по пути сюда, Я заключу с вами сделку, отдам вам все, что хотите, только спасите его!
Ясень насупился, но я решила не обращать на это внимания.
— Мы не станем торговаться с тобою, дитя, — прошептала вторая дриада, и меня охватило гнетущее отчаяние. — У нас так не принято. Мы не такие, как ши или Кайт Ши, мы не ищем бесконечных способов усилить свою власть. Мы — суть.
— Тогда одолжение? — взмолилась я, не желая отступать. — Он умрет без вашей помощи!
— Смерть — часть жизни. — Дриада смотрела на меня безжалостными темными глазами. — Умирают все, даже такие древние создания, как Пак. Люди забудут его истории, забудут, что он существовал, и его бытие прекратится. Так устроен мир.
Я прикусила губу, чтобы не расплакаться. Дриады не помогут, Пака только что приговорили к смерти. Я стиснула кулаки и уставилась на древесных теток; мне хотелось встряхнуть их, трясти до тех пор, пока они не согласятся помочь. Я испытала вдруг прилив... чего-то... Деревья надо мной застонали и закачались, осыпая нас листьями. Ясень с Грималкиным попятились, дриады переглянулись.
— Она сильна, — шепнула одна из них.
— Сила ее спит, — ответила другая. — Деревья ее слышат, земля откликается на ее зов.
— Возможно, этого хватит.
Они опять кивнули друг другу, и одна из древесных фей обхватила Пака за пояс и потащила к дереву. Обе фигуры слились с корой и исчезли. Я встревоженно вскинулась.
— Что вы делаете?
— Не волнуйся, — отозвалась оставшаяся дриада. — Мы не можем исцелить его, но можем приостановить разрушение. Пак будет спать, а когда поправится, снова вернется к вам. Уйдет ли на это вся ночь или несколько лет — зависит только от него. — Она склонила голову, стряхнув частички мха с волос — Ты со своими спутниками можешь остаться здесь до утра. Здесь безопасно. Железные фейри не осмелятся проникнуть в наши пределы. Мы удержим их своей властью над деревьями и землей. Отдыхайте, мы вас позовем, когда придет пора.
С этими словами она растворилась в дереве.
Нас стало на одного меньше, чем в начале пути.
Мне хотелось спать — лечь в постель и забыться, а потом очнуться в мире, где лучшие друзья не падают от пуль, а младших братьев никто никогда не похищает. Хотелось, чтобы все закончилось, а жизнь вернулась в нормальное русло. Несмотря на переутомление, уснуть я не могла. Я бродила по парку, будто в полудреме, и едва замечала окружающее. Ясень увлеченно беседовал с местными фейри — обитателями парка, а Грималкин исчез, так что я осталась совсем одна. В неверном свечении луны феи плясали, пели и смеялись, окликая меня откуда-то издалека. Сатиры насвистывали какие-то мотивчики, повсюду носились пикси, взмахивая прозрачными крылышками, а дриады танцевали в деревьях, и стройные их тела колыхались, как травы по ветру. Я ни на кого не смотрела.
Присев на берегу озера, под склоненными к воде ветвями гигантского дуба, я подтянула коленки к груди и заплакала.
На поверхность озера вынырнули русалки и стали разглядывать меня в упор; откуда-то слетелась стайка пикси, озадаченно перемигиваясь миниатюрными огоньками. Я едва замечала всеобщее любопытство, вызванное моим появлением: слишком много на меня навалилось — неизбывная тревога за Итана, страх потерять Пака и злосчастное обещание, данное Ясеню... Я доревелась до того, что стала задыхаться и икать.
Волшебные создания не оставляли меня в покое. Когда слезы высохли, я обнаружила, что меня обступило стадо сатиров.
— Какой цветочек! — воскликнул один из них, сверкнув глазами в ночной мгле. Темное лицо обрамляла козлиная бородка, в густых черных кудрях торчали рожки. Говорил он голосом низким и обволакивающим, с чуть заметным креольским акцентом. — О чем грустишь, красавица? Пойдем с нами, мы тебя развеселим!
Я поежилась и неловко поднялась с земли.
— Нет, спаси... Все нормально. Просто хотела немного побыть одна.
— Одной быть ужасно, — протянул сатир с обворожительной улыбкой. Вокруг мерцали чары, и я на миг разглядела, как видят его смертные: красивый парень-студент, гуляет с друзьями по парку — Пойдем выпьем кофе, и ты мне все расскажешь...
Говорил он со столь искренним участием, что я почти поверила, однако вовремя заметила отблеск плотоядной похоти в глазах его приятелей и в ужасе отпрянула.
— Мне пора.
Я попятилась. Они подались за мной, пожирая пристальными взглядами. В воздухе повис густой запах мускуса.
— Отстаньте от меня!
— Сама же будешь нас благодарить, — пообещал сатир и прыгнул.
Я бросилась бежать.
Стадо преследовало меня, улюлюкая и обещая, что мне понравится, уговаривая, что надо же и мне
