кустам. — Так и умрешь в старости, ни разу не заметив вокруг ничего прекрасного.

— Надо еще до той старости дожить вначале! — поучал Гарри, тоже высунувшийся наружу чуть ли не по пояс и глядя, как товарищи осматриваются дальше из кустов. — Ну? В чьей это мы усадьбе оказались?

— Э-э-э! — протянул с узнаванием Николя. — Да это не усадьба, это парк аттракционов.

— Но ржавчина этот туман забери! — шепотом восклицал Малыш из других кустов. — Я ничего из-за него не вижу, кроме края десантной платформы!

— Зато я вижу участок погнутого монорельса и опять-таки такую же злосчастную платформу, придавившую этот монорельс.

— Вроде на этой возвышенности пиклийцам делать нечего, — принял решение Гарольд. — Тем более из-за тумана. Они наверняка все поперлись в город, хотя могут и охранять платформы. Ведь те, небось, с минами да патронами. Ребята, осмотритесь чуть дальше, а ты, Танти, — он нагнулся вниз, — подавай наш балласт наружу.

— Принимай. Но вначале пусть взбирается Михась! Герой, пошел!

Мальчуган проворно стал карабкаться наверх. Почти усевшемуся под стеной Граци пришлось отвесить парочку пощечин, чтобы тот оживился и стал выполнять команду.

— Наверх! Немедленно выползай наверх! Граци, здесь опасность! Выполнять!

Веревок не было, и в узком колодце кого-то тянуть за руки было бы сущей каторгой. Но если один все-таки двигался самостоятельно, то вот с любимой невестой Тантоитану пришлось повозиться и вспотеть до судорог. Бить ее по личику — рука не поднималась, а на уговоры и прямые приказы она как только не реагировала. Например, на гневный окрик: «Ну? Чего опять застряла? Шевели попкой!» — она чуть ли скобы не выпустила из рук, начав энергично вертеть вышеупомянутой частью тела, усевшись при этом командиру прямо на шлем.

Тогда пришлось ее довольно больно уколоть несколько раз, что опять вызвало поток капризов, жалоб и даже по-детски звучащих угроз:

— Ты меня избил! Я все папе расскажу!

Пришлось ее уже наверху уложить на траву и заставить шепотом опять решать сложные математические задачки. А Гарольду, вытирая пот со лба и дыша словно загнанный конь, старый друг признался:

— Все! Отныне пусть она сидит дома и только детьми занимается! Чтобы я с ней еще воевать куда- нибудь поперся!

— Стерпится — слюбится, — только и буркнул в ответ капитан Стенеси.

— Ну, что тут у вас? Я пока наверх выбрался, весь по?том со страху изошел. Мины мы в проходах оставили, но мало ли кто следом пробрался.

— Действительно, страховать тебя мне следовало, — запоздало покаялся Гарри. — Ну а тут вроде и в самом деле как мертвая зона. Никого не видать.

— А может, это из-за тумана все сбежали? Вон он какой противный и непонятный.

— Да плевать, пусть сбегают, лишь бы нас не трогали и связи это не мешало! — Капитан переключил свой передатчик на дальний режим общения и проговорил: — Кто меня слышит, отзовитесь! Кто слышит?

Молчание висело недолго:

— Здесь шестой блокпост полиции. Слышим тебя хорошо. Доложись!

Прямо вот так сразу требовать помощи и сообщать о себе, кто они такие, было бы глупо и безрассудно, наверняка у врага имелись и пеленгаторы, и определенные подразделения для перехвата. Ни долго говорить, ни давать свои точные координаты не следовало в любом случае. Да и собеседник мог оказаться кем угодно. Паролей нет, и они заранее не оговаривались. Поэтому Гарольд только и сообщил:

— Тут два минера из ведомства генерала Виктора Энгаля. Пришлось уходить с боем от наших мест, там невесть что творится! Чуток заблудились, сейчас выбрались в каком-то разрушенном поместье, но дальше забора из-за тумана ничего не видно. Никак не можем сориентироваться.

— Это поганая туча над городом стала пульсировать, — пояснил неизвестный. — Раз в пятьдесят минут, чуть ли не четверть часа туман вниз падает, а потом туча опять сжимается. Как о вас доложить генералу?

Судя по тому, что на именах или званиях не настаивали, скорее всего, это были свои, но капитан Стенеси и тут ответил очень иносказательно. Ведь кому надо, обязательно все поймут.

— Передайте, что это его пара порученцев, один из которых любит бегать с тяжеленными щитами. Сразу парочку таскает. Если он даст нам другие приказы, то пусть учитывает, что у нас мин не осталось и всего по нескольку патронов в пистолетах. Так что толку с нас никакого. И обратную мы дорогу не знаем. Лучше уж в этих развалинах или в кустиках отлежимся.

— Все?

— Да. Будем прослушивать ваш ответ каждую десятую минуту. Конец.

— До связи!

Друзья переглянулись.

— Кажется, все верно сказал? — хмурился Гарольд.

— Молоток, как всегда! — Но Танти не смог сдержать вздоха при виде уже свернувшихся калачиком тел Клеопатры и Граци. — Почему мы так мало имели уколов со стимуляторами? Все на раненых потратили.

— Ерунда, отнесем! Только вот куда? Малыш, Николя, чего молчите, как партизаны?

— Да я вот тут по склону начал спускаться, — послышался шепот Малыша, — и наткнулся на целый лагерь моусовцев! Лежат, спят, жрут! Я думал, их уже всех перестреляли гадов, а их тут как головастиков в болоте! И хуже всего, что туман рассеиваться начинает, ползу обратно…

— Зато у меня наверху никого, — доложился и Николя. — Платформы все разгружены подчистую, но в них прятаться проблематично, зато вот вышка парашютная очень даже ничего смотрится. Если на нее взобраться по тонкой мачте да на платформе просто улечься, ни одна собака не заметит. Платформу я по собственным посещениям помню, прочная. Вышка с широкими ступенями и лифтом рухнула в сторону. Прямо в нее одна из платформ врезалась и даже перевернулась.

— Да это же самому себе западню устроить! — возмутился Гарольд.

— Зато никакая тварь нас там искать не додумается, — настаивал самый лучший пилот и стратег. — И туман тут наверху страшный, багровый. Боятся его пиклийцы.

— А мы, значит, дураки? И ничего не боимся? — зафыркал приблизившийся Малыш. Но тут же все замерли: где-то внизу послышался глухой взрыв, и крышка канализационных систем с небольшим звоном подпрыгнула на железном основании. — Сволочи! Кто это там шастает?

— Не важно кто! — воскликнул Парадорский, подхватывая Клеопатру на руки. — К вышке! А ты, Николя, взбирайся наверх и уже оттуда нам дашь знать: провалился ты в осколки Лунманского прыжка или нет.

— Взбираюсь, командир! — послышался ответ.

В густом тумане отыскивать вышку оказалось несколько проблематично, но по подсказкам и даваемым ориентирам отыскали. В то время сам наводчик уже расположился вверху и оказался весьма доволен:

— Честно признаться, ощущение несколько жутковатое, словно в ад попал. Но жить и дышать можно, а воды и сухпая у нас на парочку часов хватит.

— Да больше и не понадобится. Главное — осмотреться и дождаться подкрепления. Николя, давай вниз опять! Будешь страховать взбирающегося Граци.

Пока те взбирались, послушали десятую минуту. Связи с ответом еще не было.

Как взбираться мальчику, стали несколько сомневаться, все-таки тонкая мачта — это не крытый со сторон колодец, могут ручонки и разжаться. Только сам Михаил не терзался страхами:

— А чего тут бояться? Туман над головой, туман под ногами. Ни высоты, ни неба.

И решительно стал подниматься, хватаясь за маленькие, тонкие скобки. А тут и Николя отчитался: