Рука неожиданно обхватила его за талию и развернула, останавливая. Он отмахивался от рук, окруживших его.

- Пустите меня! Это дом моего деда! Пустите!

- Оставайтесь здесь, - сказал крупный полицейский. - Вы не можете подходить ближе.

- Я должен! Мы должны вывести его оттуда!

Двое пожарных стояли около него.

- Это уже сделано, сынок, - сказал самый старший из них.

Алекс уставился на него.

- Правда? - Он огляделся, когда полицейский, наконец, освободил его. - И где же он?

Старший пожарный положил руку на плечи Алекса и повёл его к одной из двух машин скорой помощи. Из-за света мигалок по всей улице сцена казалась нереальной, потусторонней. Одна красно-белая санитарная машина была припаркована, все её двери были закрыты. Задние двери другой были широко раскрыты. Врачи, стоявшие вокруг, вовсе не выглядели торопившимися.

Даже на расстоянии жар был настолько сильным, что обжигал Алексу лицо. Едкий дым жёг его горло. Пожарные шланги растянулись по всей улице. Струи воды образовывали дуги на пути в очаг пожара. Несложно было догадаться, что совсем скоро от дома его деда не останется ничего.

Когда они подошли ближе, Алекс увидел медицинскую тележку со смутным очертанием того, что могло быть телом, полностью покрытым серым покрывалом. Двое врачей стояли над ней с дальней стороны.

- Мне жаль, - сказал человек, державший Алекса за плечи, когда они приблизились. - Он умер задолго до того, как мы смогли войти внутрь.

Алекс стоял, уставившись на тележку. он прокручивал эти слова у себя в памяти снова и снова. Они не казались реальными.

- Он мёртв? Бен мёртв?

- Боюсь, что так. По всей видимости пожар начался внизу, в мастерской. Именно там мы нашли этого господина. Один из моих людей заглянул в дверь подвала и заметил его отражение в зеркале. Он был на полу неподалёку. К тому времени от него не так уж много осталось, но с помощью шлангов мы хотя бы смогли охладить помещение достаточно, чтобы спасти его останки. Мне жаль, сынок.

- Я - его единственная семья, - произнёс Алекс отдалённым голосом, почему-то чувствуя, что это не может происходить на самом деле. - Единственное, что осталось от неё. Я всегда говорил ему, чтобы он осторожнее обращался с горелками и паяльниками.

- Вполне вероятно, что он умер от инфаркта или паралича, а затем что-то горячее, оставленное без присмотра, начало пожар. Я видел, как это происходит таким образом со старыми людьми.

- Но он сгорел?

- Боюсь, что так, но вполне возможно, что это случилось уже после его смерти. Мы пока ещё не выяснили.

- Бен, - обратился Алекс слезливым голосом, стоя на коленях возле останков, покрытых серой тканью. - Пожалуйста, не покидай меня вот так. Ты мне сейчас так нужен.

Казалось, весь мир обрушился на него.

Некоторые стропила не выдержали, и вся крыша рухнула. Огромные языки пламени бушевали в воздухе. Снопы искр и дым поднимались в ночное небо.

Алекс положил руку на своего деда и разразился слезами.

глава 13

Следователи не смогли определить фактическую причину смерти. Они сказали что останки сильно обгорели чтобы по ним можно было что-то определить, а поскольку он был найден на полу в своей мастерской, а не в кровати, было бы невероятно предположить то что дед Алекса задохнулся от дыма пока спал. Огнетушитель висящий рядом на стене был заправлен и находился в рабочем состоянии, но не был использован. Дверь ведущая к выходу так же была неподалеку.

Учитывая все факторы и недостаток прямых улик, заключение следователя было в том, что Бенджамин Рал, скорее всего, был неосторожен и умер естественным путем, до того, как начался пожар, а сам пожар возник из-за того, что что-то очень горячее было оставлено без присмотра на его рабочей скамье опять же из-за неосторожности или потому что в этот момент мужчина уже был мертв.

Алекс кремировал тело деда. Бен всегда говорил, что не хочет, чтобы его тело гнило в земле, что пусть лучше уж церемониальный огонь разрушит его земное «я»

Все еще пытаясь разобраться в том, что происходит, он казалось, был лишен всех чувств во время кремирования Бена. Алекс знал, что именно этого хотел бы его дедушка.

Но хуже все то, что Бена, и то, каким он был, больше нет. Останки не были Беном, не для Алекса, во всяком случае. Эти останки, были созданы огнем, чтобы вернуть элементы во вселенную.

Дома тоже больше нет. Даже большая часть фундамента была разрушена, а что осталось, было нестойким и выглядело опасно. После того, как пожарники и спасательная команда закончили свое расследование, они вернули Алексу бумаги об имуществе. В городской конторе Алекс нанял людей, чтобы они убрали все руины и закопали дыру.

С тех пор, когда бы он не проходил по улице, где раньше жил его дед, прогулка казалась нереальной. Даже стоя здесь, на открытой бреши района, на прилизанном участке земли, он не мог поверить в происходящее. Его разум был погружен в пустую дыру призрачных воспоминаний о доме. Казалось невозможным, что этого больше нет, ни деда, ни дома, в котором Алекс рос вторую половину своего детства.

Проходили недели, и они вовсе не казались сказочными. Иногда Алекс задумывался, возможно, ли, что он просто придумал Джакс?

Поначалу, находясь в объятиях удушливой тяжести своего горя, он не много думал о ней. Он затерялся в рутине повседневной работы. Все, о чем он в действительности мог думать - Бен. И ему еще предстояло разобраться с ценными бумагами, и не было никого, кто бы сделал это за него, никого, кто помог бы ему.

Но постепенно надоедливые мысли о Джакс вернулись. Поскольку его мать находилась в психиатрической больнице, было очень легко вообразить, что он становится жертвой такого же сумасшествия, которое одолело её. Иногда казалось, что сумасшествие просто скрывалось вне поля зрения, готовясь одолеть и его.

Он очень старался держать такие страхи в перспективе, очень старался не дать им власти над собой, очень старался не давать своему воображению засасывать его. Да, его мать была больна, но это не значило, что с ним случится точно также.

Его мама не разговаривала с его дня рождения, когда она сказала ему бежать и прятаться, когда она предупредила его о другом виде людей, которые ломают людям шеи. Он иногда беспокоился, что он каким- то образом, основываясь на странных словах свей мамы, соединил их с Джакс и ее рассказом - и это все ввело его самого в заблуждение.

С одной стороны, он знал, что он не мог придумать Джакс, но с другой стороны, часто казалась, что легче поверить в то, что он ее выдумал, ведь он так любил рисовать. Хотя он знал, что такие мысли были скорее всего вызваны унынием тем, что она так больше и не пыталась с ним заговорить. Он просто терзал себя тем, что увез ее, просто жалея себя.

Он увидел какой-то научно популярный журнал в лавке и его желание верить истории Джакс ненадолго усилилось. Обложка была усыпана звездами и галактиками. Заголовок гласил: “Наша вселенная и теория множественности, возможно мы не одни.”

Этой ночью Алекс остался в своем опустевшем доме и внимательно читал серию статей называющейся 'Световой Горизонт', термин использовавшийся в Теории Большого Взрыва чтобы описать видимую часть вселенной, ту что астрономы могут видеть, которая описывала возможность существования других вселенных. Поскольку свет из-за Светового Горизонта еще не достиг нас мы не можем его увидеть, следовательно мы не знаем насколько сейчас велика вселенная, и что может быть за Световым Горизонтом.

Астрофизики размышляли, как вселенная, состоящая из пространства, времени и материи, могла быть способна замкнуться на себе через червоточины так, чтобы самые отдаленные части вселенной могли бы находиться всего лишь на расстоянии шага. Далее они пошли говорить о том, как вселенная сама по себе