время в году, я его так люблю! Просто обожаю! — И с радостным смехом она вприпрыжку побежала к дому. Деймиан залюбовался тем, как легко она топала по снегу в своих высоких черных ботинках и как красное пальто обвивало ее длинные ноги.
— Эй! — крикнул он вдогонку. — Вы забыли свою сумку.
Но Стефани его не слышала. Позади него раздался голос, юношески басовитый и грубоватый:
— Все нормально, я ее заберу.
Деймиан обернулся и в свете фар увидел неуклюжую фигуру подростка в куртке и джинсах, его каштановые волосы были завязаны в хвостик. У мальчишки было приятное лицо, несмотря на прыщи.
— А ты, наверное, старший племянник Стефани?
— Да. — Мальчик легко вскинул сумку на плечо. — А вы?..
— Просто тот, кто подвез ее, когда это было нужно.
— Хорошо. — Мальчишка бегло смерил его с головы до ног и переключил внимание на грузовик, который осматривал гораздо внимательнее. — Крутая машина, — кивнул он в сторону черного «ягуара», стоявшего на другой стороне улицы и почти скрытого ветвями заснеженного дерева. — Если бы у меня был выбор между тем и вашим, я бы наверняка предпочел ваш грузовик. У того ход, конечно, помягче, но… — он презрительно пожал плечами, — я всегда думал, что у Стеф хороший вкус, но ее парень — как его машина… гладкая и скользкая, будто угорь.
Деймиан глубоко вдохнул холодный воздух.
— Ее парень?
— Даже больше чем парень. Он ее жених. Они поженятся в сентябре. — Мальчишка недовольно пнул снег. — Он придурок. Знаете, начинает издеваться, а потом еще и смеется, как будто шутил.
— Да уж. — Деймиан снова повернулся к дому. И увидел Стефани, на этот раз — в кругу семьи. Но Стефани стояла не одна. С ней был мужчина. Высокий. Блондин. Широкоплечий. Они стояли спиной к окну, но Деймиан мог видеть, что этот человек обнимал ее. Крепко. Как собственник. Интимно. — Я уезжаю, — глухо проговорил Деймиан.
— Я слышал, вы сказали Стефани, что пойдете за ней, — проворчал мальчишка.
Да, он обещал, но это не в счет — он обещал, глядя в ее глаза и чувствуя ее руку на своей. В прекрасной зеленой глубине ее глаз он увидел заботу, и у него промелькнула глупая мысль, что там было даже что-то большее. Он ошибся. Как только он подумал, что и в его жизни возможно чудо, оно растаяло будто дым.
Деймиан вдруг осознал, что мальчик ждет ответа.
— Нет, — проговорил он, — я передумал.
— Что мне ей сказать?
Громко стуча ботинками, Деймиан забрался в кабину.
— Ничего, — бросил он, заводя мотор. И заметил пластиковый пакет с ее документами на сиденье. — Вот, держи. — Он передал пакет в окно.
На прощание мальчик крикнул:
— Ну, тогда счастливого Рождества… да?
— Ага. — Деймиан никогда еще не чувствовал себя таким несчастным.
Стефани сидела в «ягуаре» и смотрела на кольцо с сапфиром на своей руке.
— Ты счастлива, дорогая? — Голос Тони был тих, вкрадчив.
Она повернулась к нему. Машина стояла напротив дома Редфордов. Около часа они провели вместе с семьей Стефани, она узнала все последние новости, и тогда Тони предложил ей немного прокатиться.
— Вы понимаете, — сказал он ее родителям с обезоруживающей улыбкой, — мы ведь не видели друг друга с пятницы!
Ее мать, явно очарованная им, сказала:
— Не слишком задерживайтесь, молодой человек. Мы не видели ее с сентября!
Все засмеялись. Все, кроме Джейсона, ее любимого племянника. Он сидел в углу и мрачно смотрел на нее… с тех пор как вошел и скинул на пол ее сумку. Он зло кивнул на окно, Стефани выглянула на улицу как раз вовремя, чтобы увидеть, как задние фары грузовика Макаллистера скрываются в темноте. Значит, он все же решил не заходить. Она почувствовала слабое сожаление. Но что это с Джейсоном?
— Стеф? — Тони положил руку на спинку ее сиденья.
Стефани отстранилась и скованно произнесла:
— Ты сказал мне, что едешь в Аспен.
— Да. Но когда начал упаковывать вещи, вдруг почувствовал, что не переживу праздник Рождества вдали от тебя!
Сказав это, он заключил ее в объятия и поцеловал.
Раньше Стефани полностью отдавалась его власти в такие моменты, но сейчас память сыграла с ней шутку: она вспомнила, как ее обнимал Макаллистер, как он говорил: «Не вижу ничего плохого в моем положении». Сердце защемило от воспоминаний о том, как нежно он вытер слезу у нее на щеке.
— А теперь, — Тони отпустил ее, — давай немного покатаемся. — Машина тронулась с места. — Я очень рад, что мне удалось снова надеть тебе кольцо — прежде, чем кто-либо заметил, что его не было. Оно мне чуть дырку в кармане не прожгло! Стеф, — Тони взглянул на нее, — а ты знала об этом празднике помолвки, который приготовила твоя мать?
При упоминании о помолвке Стефани почувствовала панику, ей показалось, что она теряет контроль над своей жизнью, что ее несет в открытое море.
— Нет, это неожиданность для меня.
— Но приятная неожиданность! — Тони был доволен. — Они меня по-настоящему приняли, ведь правда? А ты знала, что твоя мать после твоего отъезда спать не могла спокойно, пока не узнала о нашей помолвке?
— Я и понятия не имела, что мама волнуется. Она всегда такая уверенная…
— Это маска. Но я убедил ее, что позабочусь о тебе и что со мной ты будешь жить в полной безопасности… и в роскоши. Кстати, я не заметил твою старую машину. Где ты припарковалась?
— По дороге сюда я съехала в сугроб и застряла, — рассеянно ответила она. — Пришлось вызывать аварийную службу. Меня подвезли.
— Так, значит, тебя задержал несчастный случай? Иначе ты была бы здесь раньше меня. Я приехал около пяти.
Стефани открыла было рот, чтобы его поправить, — и осеклась: он ведь просто зажарит ее на медленном огне, если узнает, что она провела ночь с незнакомцем. Тони совсем не обязательно знать об этом. В общем-то, никому не нужно знать. Сам Макаллистер никому об этом не расскажет. К тому же она и Деймиан Макаллистер живут в разных мирах. Ее секрет — в полной безопасности.
— Да, — пробормотала она, — меня задержала авария…
— Стеф, мне,
Месяц назад Стефани счастливо подхватила бы это признание, сейчас же она не могла произнести ни слова. Конечно, Тони пытается загладить свою вину. Но не слишком ли поздно? На той вечеринке открылась такая его сторона, о существовании которой она, Стефани, не подозревала, и это внесло сумятицу в ее душу. Теперь ей надо разобраться в своих чувствах.
Но не сейчас. И не здесь. Ради спокойствия мамы она будет поддерживать видимость, что они с Тони помолвлены. Однако только на праздничные дни…
Стефани сказала себе, что по возвращении в Бостон она хорошенько все обдумает и решит, отменять свадьбу или нет.
К тому времени, как добрался до дома, Макаллистер совершенно обессилел.
Конечно, он перенапрягся. Что, черт возьми, он пытался доказать? Рубил дрова, когда еле стоял на ногах! Но тогда ему просто надо было уйти от нее подальше.
Он вспомнил, как, спускаясь после душа вниз, услышал рождественские гимны, а войдя на кухню,
