рослые и странно чернокожие. Но страннее всего были непропорционально большие черные головы, венчающие их массивные, покатые плечи. Темные физиономии незваных визитеров были больше похожи на медвежьи морды, чем на человеческие лица.

Странное расположение ушей усиливало это жутковатое сходство. Уши этих существ были посажены слишком высоко и заострены к концам. В руках медведеголовые демоны держали боевые топоры.

— Ульфхеднары! — выдохнул Торт. — Оборотни с медвежьими головами!

Оборотни двинулись с места и стали неторопливо окружать отряд викингов, поглядывая на них маленькими, люто мерцающими медвежьими глазками.

— Становимся в круг — спиной к спине! — приказал Волчок.

Викинги сделали, как он сказал.

Медведеголовые демоны не торопились. Окружив поляну, они остановились у деревьев и словно окаменели.

— Эти твари не особо торопятся, — сказал Торт.

— Они ждут, пока окончательно стемнеет, — объяснил Олаф. — На фоне ночной черноты их черные тела и головы будут совсем не видны.

Сумерки сгущались медленно, но неотвратимо. Однако чем темнее становился воздух, тем ярче разгорались магические руны на мечах и боевых топорах викингов. Когда свет их стал нестерпимым, черные медведеголовые создания бросились на людей.

Егор выступил вперед и взмахнул сверкающим мечом. В воздухе запахло кровью. В тот же миг остальные викинги вступили в бой. Крики людей смешались с воплями ульфхеднаров. Волчок видел перед собой красные горящие глаза демонов и рубил мечами по этим глазам. Рядом сверкали клинки его товарищей. То и дело в сумраке вспыхивал топор белобрысого гиганта Торта. Голубоватой молнией метался над головами врагов легкий, но острый, как бритва, меч Эльзы.

Один из ульфхеднаров достал Егора своим топором, но удар пошел вскользь. Топор взвизгнул по панцирным пластинам, Егор отбил его мечом и ударил демона головой в лицо, а затем наотмашь рассек ему грудь мечом.

Краем глаза он увидел, как Эльза поднырнула под удар вражеского топора, откатилась в сторону, а затем быстро выхватила из-за пояса швырковый нож и метнула его ульфхеднару в шею.

Видел он и то, как топор медведеголового демона разорвал железную кольчугу на груди десятника Олафа, а также и то, как топор другого монстра вонзился в печень Дретта. Видел, как мощные руки обезоруженного ульфхеднара схватили за шею Сакси-Стрелка и с хрустом свернули ему голову. Видел, как два медведеголовых чудовища сбили с ног Гудреда Молчаливого и изрубили его топорами на куски. Егор видел все это, но ничем не смог помочь своим товарищам.

Сколько времени продолжалась эта схватка, Егор не смог бы сказать. Закончилась она внезапно. Уцелевшие ульфхеднары, визжа, воя, рыча и распространяя вокруг себя адскую вонь, покинули поле битвы и скрылись в чащобе.

Егор был рад увидеть, что Эльза и Торт живы. Он хотел подойти к девушке, но тут откуда-то снизу его окликнул хриплый голос десятника Олафа.

— Вульфгар…

Волчок быстро присел рядом с чернобородым десятником, лежащим в луже собственной крови.

— Найди кольцо, Вульфгар… — прохрипел Олаф. — Судьба конунга Вальдамара в твоих руках.

— Теперь ты доверяешь мне? — тихо спросил Егор.

Олаф усмехнулся в цыганскую бороду и хрипло проговорил:

— Не люблю демонов. Но ты — не самый злобный из них.

Он протянул Егору руку. Егор пожал ее.

— Я рад, что сражался с тобой плечом к плечу, — сказал десятник.

— Я тоже, Олаф.

Пальцы викинга разжались, рука упала на землю. Он закрыл глаза, но, сделав над собой усилие, открыл их снова. Посмотрел на Волчка мутным, ускользающим взглядом и прошелестел одними губами:

— Встретимся в Валгалле.

Чернобородая голова Олафа склонилась набок, он испустил дух.

Сырые дрова тихо шипели в костре. Земля вокруг костра оттаивала и просыхала. Пар, идущий от земли, и дым от сырых веток разъедали глаза. Торт и Эльза сидели спинами к ветру и тянулись к языкам пламени скрюченными от холода пальцами. Хлопья снега косо летели в огонь.

Набив полный котелок снега, Егор поставил его на костер.

— Уже несколько дней мы одни, — сказала Эльза. — Все викинги погибли.

— Мне жаль, что так вышло, — угрюмо произнес Волчок.

— Не жалей, — пробасил Торт. — Наши товарищи сейчас в Валгалле. — Белобрысый гигант усмехнулся и добавил: — Уверен, что Олаф напился так, что валяется сейчас под столом. А Гудред уединился в дальнем углу с валькирией и кувшином сладкого вина. Даром что молчун.

— Скоро мы присоединимся к ним, — вздохнул Егор.

Было туманно и студено, и тусклый костерок почти не согревал. Эльза поежилась и произнесла осипшим от холода и усталости голосом:

— Даже не верится, что наши настоящие тела находятся сейчас в лаборатории.

— И плавают в ваннах с ароматной, теплой жидкостью, — с усмешкой добавил Торт. — А может, наших тел уже нет.

— Как это? — не поняла Эльза.

— Что, если лабораторию закрыли, а наши тела вышвырнули на помойку? Со мной такое уже проделывали.

— Но мы еще живы, — возразила девушка.

— Только пока находимся в этих телах. Возможно, нам уже некуда возвращаться — вот что я хотел сказать.

Некоторое время все трое молчали, глядя на трепещущий костерок. Эльза окинула взглядом страшный лес, передернула плечами и негромко произнесла:

— Не хотела бы я остаться здесь навеки.

Егор посмотрел на девушку насмешливым взглядом, перевел взгляд на Торгрима и вдруг усмехнулся:

— Классная у нас команда. Страшила с гвоздем в голове, женщина-кошка и волк из «Ну, погоди».

— Точно, — улыбнулась Эльза. — Стерва, торчок и сумасшедший волчок. Про нас только кино снимать.

— Уже сняли, — пробасил Торт. — Называется «Два танкиста и собака».

Секунду все трое сидели молча, а потом рассмеялись, и смех их гулким эхом пронесся по замерзшему, молчаливому лесу.

…Вой волков, тревоживший путников всю ночь, наконец-то стих. Напившись горячего травяного отвара и перекусив вяленым мясом, Егор, Торт и Эльза угрюмо собрались в дальнейший путь.

Шагая по промозглому северному редколесью, Егор заговорил с Эльзой:

— Расскажи мне об экспериментах, которые курирует твой приемный отец.

Девушка покосилась на него недоверчивым взглядом:

— Я знаю не так уж много.

— Расскажи то, что знаешь.

Эльза нахмурила брови.

— Ребус уверен, что человеческий разум скрывает в себе немыслимые резервы, — сказала она. — И если их задействовать, то можно овладеть пространством и временем.