технологией.
Музыка будущего — это попросту ворованная и немного подновленная и уплотненная музыка прошлого. Kraftwerk, якобы пристально смотрящие вперед, почему-то самого главного и не заметили.
Electro
Отличительные особенности электро — шагающий бит из ритм-машины, куча космически-футуристических звуков, зацикленный навязчиво-синтезаторный бас и голос, пропущенный через вокодер. Вокодером злоупотребляли Kraftwerk и голливудские фильмы — ни у кого не возникало сомнений, что роботы должны разговаривать именно так — с металлом в голосе.
Безумный успех электро в гетто, где жили темнокожие и выходцы из Латинской Америки, вовсе не был случаен. Молодежь попросту помешалась на гонконгских каратистских фильмах, на комиксах, рассказывающих о похождениях супергероев, на научно-фантастических фильмах.
Выход голливудской кинотрилогии «Звездные войны» перекосил мозги целому поколению, но еще более разрушительный эффект имели компьютерные и видеоигры. Каждая игра сопровождалась соответствующим акустическим фоном: свистят проносящиеся ракеты, бухают взрывы. Игры первой половины 80-х издавали массу писков и скрипов, технически довольно несовершенных и дурацких с современной точки зрения. Персонажи фантастических фильмов и комиксов обменивались примерно такими фразами: «У меня кончается магический напиток, я срочно вылетаю на белое кольцо номер три». Непобедимые мастера кунг-фу, завязываясь узлом, бились за справедливость. Весь этот не имеющий ничего общего с мрачной действительностью мир сформировал мировосприятие подрастающего поколения, которое сделало свой выбор не в пользу школы, а в пользу межпланетной видеоигры и каратистского фильма. Электро — это танцевальная музыка для тинейджеров-двоечников.
К середине 80-х психоз вокруг электро явно пошел на убыль. Эту музыку открыли для себя и стали слушать все подростки, независимо от цвета кожи, социального положения и уровня образования. Рекламные фирмы вовсю использовали брейкданс для рекламы чипсов, пива и батареек — собственно, они-то и ввели в обращение термин «брейкданс». Сами же танцоры после успеха документального фильма «Wildstyle» (культ!) и игрового «Flashdance» (помойка!) свято поверили, что на брейкдансе они смогут въехать в Голливуд и стать профессиональными актерами.
В 1985 году хип-хоп-маятник качнулся в обратную сторону, и возникла новая музыка — более жесткая, проще устроенная и, как поначалу казалось, явно антикоммерческая. Это был саунд рэп-трио Run D. М. С. и лейбла Def Jam, ознаменовавший конец эпохи электро и начало настоящего хип-хопа в том виде, который существует и до настоящих времен.
Новый хип-хоп поставил крест на космической проблематике, бессмысленном лопотании и сомнительных призывах возлюбить ближнего и встать на путь исправления. Хип-хопер занял позицию критического реалиста-матерщинника, то есть сексуального маньяка, бандита, циника и агрессора. Хип-хоп буквально обязан выражать точку зрения бесправного и угнетенного обитателя черного гетто, стремящегося превратиться в преуспевающего сутенера и лихого уголовника и никогда не забывать, что есть две правды и две справедливости, и даже два конца света, — для белых и для черных.
05. Всеобщая электрификация
Раз мы находимся в середине 80-х, следует сказать пару слов о прогрессе поп-музыкальной технологии.
Что же мы обнаруживаем?
В 70-х все крупные американские производители аналоговых синтезаторов стремились к тому, что сегодня называется High End — высшей планке качества, которая должна быть достигнута невзирая на расходы и соответственно стоимость продукта. Когда за синтезаторостроение взялись японские компании, они постарались удешевить продукт и сделать его доступным как можно более широкому кругу потребителей.
DX7
В 1983 году с огромной рекламной помпой на рынок был выброшен синтезатор DX7 фирмы Yamaha. Этот небольшой легкий ящик стоил около трех тысяч долларов, то есть был значительно дешевле своих предшественников.
Звук DX7 был не похож ни на что, слышанное раньше: он казался чистым, звонким и резким. Клавиатура синтезатора реагировала на силу удара — в зависимости от характера касания менялась не только громкость, но и окраска звука. На этом синтезаторе смогли — и, главное, захотели — играть те, кто изучал игру на фортепиано, а таких, понятное дело, очень много. DX7 стал вторым хитом синтезаторостроения после MiniMoog'a. Никому не известное малое предприятие Yamaha продало сто шестьдесят тысяч экземпляров новинки и превратилось в огромный концерн.
Необычные звук и цена объяснялись тем, что DX7 был цифровым синтезатором, в него был встроен микропроцессор. Внутри цифрового синтезатора происходит цифровая обработка информации, звуками эти единички и нолики становятся лишь на выходе. Цифровой синтезатор — это фактически компьютер, который рассчитывает звук.
Yamaha нашла в США профессора математики Джона Чоунинга, который уже в конце 60-х разработал новый принцип синтеза звука — так называемый FM-синтез. Достижение Чоунинга на родине было никому не интересно, Yamaha купила патент, выпустила свой дешевый инструмент и фактически ликвидировала американское синтезаторостроение: аналоговые синтезаторы вымерли как динозавры.
Цифровой FM-синтез — на редкость эффективная процедура. Очень простыми средствами достигается сложнейший акустический спектр. Беда в том, что результат многоуровнего FM-синтеза непредсказуем: незначительное изменение одного из входных параметров может привести к звуку, не имеющему ничего общего с только что звучавшим. Иными словами, музыканты не способны целенаправленно строить звук, издаваемый FM-синтезатором. Надо сказать, что эта возможность им и не была дана. На панели DX7 нет ручек, одни лишь кнопки. Нажимаешь кнопку, прибор тут же настраивается на определенную комбинацию параметров, которая заведомо хорошо звучит, новая кнопка — новый набор параметров.
В результате триумфа DX7 сложилась совершенно новая ситуация: раньше, в аналоговые времена, музыкант, сочиняя музыку, сочинял и звук, то есть вертел ручки и слушал, как меняется тембр. Отныне музыканты стали использовать готовые и стандартизованные звуки, которые запрограммировали какие-то профессионалы.
MIDI
В начале 80-х произошло огромной важности событие: был принят стандарт МИДИ. МИДИ — это использование преимуществ цифровой техники. Каждая нажатая на клавиатуре клавиша посылает в синтезаторный мозг свой номер. Все положения регуляторов и кнопок на передней панели синтезатора тоже пронумерованы. Пронумерованы и музыкальные инструменты, звучание которых имитирует синтезатор: фортепиано, клавесин, электроорган, церковный орган, акустическая гитара, альт-саксофон, бонги, треугольник и тому подобное.
В результате одна клавиатура может управлять целой горой синтезаторов, каждый из которых реагирует лишь на относящийся к нему номер. Цель МИДИ — стандартизация интерфейса между приборами, изготовленными разными фирмами. Но МИДИ — отнюдь не верх совершенства, МИДИ-музыка звучит крайне мертвенно, и почти с самого своего внедрения МИДИ-стандарт является тормозом на пути развития электронной музыки.
От внедрения МИДИ-стандарта немало выиграли секвенсоры. Секвенсор запоминает номера и последовательность нажатых клавиш, силу, с которой они были нажаты, и время, в течение которого они оставались в нажатом состоянии. И может всю эту информацию (МИДИ-файл) воспроизвести. Секвенсор сам звук не генерирует, он лишь выстреливает номера нот, на которые реагирует подключенный к секвенсору синтезатор. Синтезатор расшифровывает послание секвенсора, лезет в глубины своей памяти, извлекает заранее запомненный звук и направляет его на акустический выход — на свет Божий.
С переходом на цифровую технику и введением МИДИ-стандарта длина запомненной последовательности нот в секвенсоре стала неограниченной. Синтезатор со встроенным в него секвенсором уже без труда запоминал все ноты целой песни. И даже не одной. Каждая нота сыграна своим инструментом. Одновременно извлекается несколько нот. То есть синтезатор, снабженный секвенсором, стал звучать как целый оркестр. В этом-то и состояла цель разработчиков — упростить и удешевить изготовление поп-музыки и музыки для кино и исключить из этого процесса как можно больше живых музыкантов, желательно — всех сразу.
Стоп! Какой такой «целый оркестр»? Очень быстро была внедрена новая архитектура цифровых синтезаторов, ориентировавшаяся на так называемый Wavetable-синтез. Синтезаторы ничего не синтезировали, а попросту хранили в своей памяти один раз туда помещенные звуки, представленные в виде нулей и единичек. Понятно, что при этом какая-нибудь синтезаторная «флейта» звучит абсолютно одинаково, сколько бы чувства ты ни вкладывал в нажатие клавиш. Точно так же включается свет в комнате: есть контакт — есть свет, нет контакта — ничего нет. На качество света (а в случае синтезатора — звука) твое нажатие, которое может быть, скажем, легким или грубым, никак не влияет.
Beat-box
Ритм-машина — это и есть секвенсор, который воспроизводит в цикле одни и те же звуки, в данном случае напоминающие удары барабанов и звон тарелок. В 70-х ритм-машины были аналоговыми, а с середины 80-х стали чисто цифровыми. В каждом цикле ровно шестнадцать ударов, то есть ритм-машина богом создана для размера четыре четверти.
Sampling
Но самое главное последствие массового внедрения цифровой техники — эпидемия семплирования, достигшая чудовищных масштабов в 90-е.
