Вырвала лист из блокнота и стала думать над текстом, совершенно не обращая внимания на тему, излагаемую Вольфом. Меня больше привлекали его мимика и жесты.

Вот он рассказывает какую-то прописную истину, но преподносит ее под таким углом зрения, что банальность превращается в откровение. Улыбается довольно, чуть прищурив глаза, видя реакцию зала. Развивает тему дальше…

Я засмотрелась на мужа и очнулась лишь оттого, что в мою голову словно кто из богов вложил строчки:

Дыханье в такт. И не имеют смысла уже слова. И лишь огонь в крови…

Дальше как отрезало.

Мира заглянула в мою записку, и бровки ее поползли вверх. Весь недовольный вид подруги говорил о том, что она категорически не поддерживает меня в моих безрассудствах. Я ей подмигнула и скосила глаза на обручальное колечко.

– Вот именно! – прочитала по ее губам беззвучное возмущение.

Хм, не поняла…

Я опять скосила глаза на кольцо, а потом о-о-очень красноречиво перевела взгляд на Вольфа. Подруга замерла с полуоткрытым ртом, переваривая только что полученную информацию.

– Сарториус? – выговорили ее губы.

Я медленно моргнула в знак согласия.

– Муж? – уточнила Мира, видимо решив проверить все до конца.

Я подумала, что надо объяснить ей все и сразу. Оторвала от листа половину и написала: «Вольфганг Сарторус, он же король Темсарии Канис, он же муж Алфеи Олмарк. Теперь все понятно?»

Миранда кивнула, с каким-то диким восторгом взирая на меня. Потом внимательно посмотрела на Сарториуса и опустила глаза в столешницу, пытаясь скрыть ехидную усмешку.

Пихнула ее в бок, мимикой спрашивая: чего это она так веселится? Подруга взяла мой листок и написала: «Габи жалко! Ты представляешь, что с ней будет, когда она узнает, что Сарториус и есть твой муж?»

Я прочитала, согласно кивнула и спрятала записку в сумочку. Мало ли кому в руки попасть может. Пододвинула к себе вторую половинку листа и стала думать, как закончить романтическое признание мужу. Вдруг озарение меня второй раз посетит? Но вместо трепетных лирических строк в голову лезла всякая ерунда.

«Я на тебе пиявкою повисла…» Нет! «С тобой мне очень сладко, а не кисло…» Фу-у! Бред какой-то! «Я в эйфории постигаю числа…» При чем тут числа?! И смысл этот самый, романтический потерялся… Хлор! Как, оказывается, трудно писать стихи! Вот сейчас как зауважаю Жозефину! Она ведь целую оду умудрилась написать, а я на четырех строчках застряла.

Хотела привлечь Миру в качестве музы-помощницы, но подруга с вдохновенным лицом слушала лекцию. Впечатлилась известием о наших взаимоотношениях? Наверное, все-таки увлеклась. Я ведь сама профессора в первый раз с открытым ртом слушала. Как бы не получить от нее зеленых каракатиц за внедрение в личное пространство, когда она ЗАНЯТА! Вздохнула печально, дописала свой стих:

Звезда любви над хижиной повисла. Приют сердец. В нем только мы одни…

Я старалась.

Оторвала уголок у листа и с очередной транзитной запиской передала Эштону и свою. До конца лекцию слушала внимательно, с любознательностью во взоре, за что удостоилась удивленного взгляда профессора. Получается, моя бурная творческая деятельность не осталась им незамеченной.

– …на этом позвольте закруглиться. Буду рад ответить на ваши вопросы. – Вольф принял у Эштона записки и начал споро их проглядывать и сортировать. Прочитав записок десять, примерно половину он отложил в правую сторону. Вид у него при этом был несколько озадаченный. Вольф подозвал к себе Эштона, что-то ему шепнул и передал послания обратно секретарю. Поднял задумчивый взгляд. – Я не ожидал, что столько записок будут касаться… э-э-э… моей личной жизни…

Аудитория замерла в ожидании ответа. Только секретарь быстро шуршал листочками, раскладывая их по кучкам. Правая росла гораздо быстрее.

А я и не предполагала, что у меня столько потенциальных соперниц, депилятора им на голову!

Обернулась на Миру. Она покачала головой, ехидно улыбаясь, но промолчала.

– Должен сообщить всем представительницам прекрасного пола, – профессор Сарториус вид имел смущенный, если не сказать сконфуженный, – что я женат.

Дружный девичий вздох разочарования огласил аудиторию. Вольф, не давая опомниться какой-нибудь настойчивой девице, поспешно взял записку из левой кучки, и стал отвечать на научный вопрос. Я же внимательно следила за Эштоном, пытаясь определить, в какую сторону он положит мою записку. Узнала свой листочек по оторванному углу. Зря, что ли, помечала? Секретарь прочел мой опус, задумался на мгновение, перечитал второй раз, поднял на меня напряженные глаза. Я криво усмехнулась. Мне показалось, что секретарь облегченно выдохнул и положил мою записку в центр. Я удивленно подняла бровки, но мою красноречивую мимику никто не оценил. Эштон, не поднимая глаз, сортировал записки дальше. Сарториус закончил отвечать на первый вопрос и протянул руку за следующей запиской, но взгляд его остановился на той, что в одиночестве лежала в центре. Вольф прочел ее, замер на мгновение, сунул в карман и потянулся за следующей. Я не удостоилась даже его мимолетного взгляда. Вот это выдержка! Ведь точно знаю, что мои страстные признания не могли оставить его спокойным и равнодушным! И почерк мой он узнал, без сомнения.

Ответив на все вопросы из левой стопки, профессор Сарториус поблагодарил всех за внимание и стремительно покинул аудиторию. Слушатели потянулись к выходам. В коридоре нас с Мирой догнала хмурая Габи и сразу же стала предъявлять претензии.

– Почему ты не сказала, что он женат? – нахраписто так спросила, словно я ее обманывала и убеждала в обратном.

Вокруг нас тут же образовалась толпа из таких же заинтересованных, но обломанных девиц, благоухающих пресловутыми духами с этими гадкими феромонами, которые я уже люто ненавидела.

– Вы что, газовую атаку на меня решили устроить? – вместо ответа возмутилась я и демонстративно зажала нос.

– Петра, не увиливай от ответа! – продолжала прессинговать меня Габриэлла.

– Отстань от нее! – окрысилась за меня Мира. – Она что, должна была тебе биографии всех мужчин с конкурса рассказать? Вон в Сеть залезь и посмотри!

– Я смотрела, – переключилась Габи на новую собеседницу, – там написано, что холост!

Ее поддержало еще несколько недовольных голосов.

– Знаете что, леди, – обвела всех холодным взглядом, – насколько мне не изменяет память, я никому из вас обещаний не давала делиться сведениями, ставшими мне известными во время пребывания во дворце Его Величества короля Бернарда! ПАПА не одобряет излишней болтливости!

Упоминание монарха в качестве приемного отца возымело действие, и толпа вокруг меня поредела настолько, что остались только мы с Мирой и упертая Габи. Я молча кивнула ей, изображая прощание, взяла Миранду за руку и пошла прочь, чувствуя спиной злобный взгляд Габриэллы.

– Вот ведь липучка приставучая, – возмущалась рядом со мной Мира, – не доложили ей! Не проинформировали! Не довели до сведения! Ты, Петь, плюнь на нее! Не обращай внимания.

– Да я и так не обращаю, – пробубнила я себе под нос.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

45

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату