охотник. И до картежной игры…

Зачатьев: А денег изрядно дали?

Криспин: У барина с книгопродавцами свой расчет. (с усмешкой) А ты для чего интересуешься?

Зачатьев (мрачно): Вот решаю: убить тебя из корысти или не стоит овчинка выделки.

Криспин (прыскает): Худая овчинка. Целковый-другой на гостинцы…

Пуаза. Криспин понукает лошадей.

(поощрительно) А ведь изрядно нафантазировал! За мной тож сей грех водится… Сочинительствую.

Зачатьев: Пописываешь?

Криспин (кивает): Барин, когда эту мою черту приметил, хотел было приохотить к бумаге да перу. 'Записывай, говорит, свои враки – выбьешься в литераторы'.

Зачатьев: А ты?

Криспин (мнется): Не стал. Стыдно… Барин рукой махнул: мол 'ври так, что с тебя взять'.

Зачатьев (с подозрением): Может ты и про сиротскую долю наплел? И про барина? И про тома для библиОтики?

Криспин (лукаво): Ага. А сам – первостатейный тать. Нынче вот (кивает) на пожитки твои зарюсь. Тпру!

Резко останавливает лошадей.

(холодно) Выходи.

Озабоченно шарит рукой во внутренних карманах.

Где бишь у меня пистолет?

Парализованный ужасом Зачатьев непроизвольно поднимает дрожащие руки к лицу, защищаясь от воображаемой пули. Шутник Криспин потрясен этим душераздирающим зрелищем и уже жалеет о своей неосторожной шутке.

(заботливо) Ты чего? Эй.

Криспин опускает руки попутчика и осторожно гладит его плечо.

Ты ж сам почал про злодейство врать. Вот я и…

Зачатьев приходит в себя и обижено плечо отдергивает.

Зачатьев (зло): Пшол прочь! За малым сердце не выпрыгнуло.

Пытается сойти с коляски – ищет ногой ступеньку.

Криспин (догадывается): Правда, что ль злодей?

Зачатьев замер и сосредоточенно посмотрел на собеседника.

Зачатьев (твердо): Нет. Но готов ко злодейству, если утвердительно буду знать, что сие мне добудет десять тысяч рублей.

Криспин: Серебром или ассигнациями?

Зачатьев (нехотя): Можно ассигнациями. Но никак не векселя, закладные и прочая…

Криспин (перебивает): А на что тебе десять тысяч?

Пауза.

Зачатьев (торжественно): Знаешь ли ты, что может составить твое счастие? (с нажимом) С полнейшей достоверностью! Так, чтобы достиг – и в сей же миг блаженство!

Криспин (не раздумывая): Нет.

Зачатьев: А я знаю!

Пауза.

А коли так, сообрази: могу ли я…

Криспин (перебивает, недоверчиво): Десять-то тыщ не в каждом кармане сыщешь.

Зачатьев (оправдывается): Ну, не знаю… Коляска, платье. Картина ясная: барин-картёжник на ярмонку мчит… Шанс, – думал. Счастливый билет.

Криспин смотрит на него с состраданием – будто ему совестно за то, что не оправдал ожидания собеседника – не составил его счастия.

Криспин: Может попробовать кассу в кредитном заведении… или полковую казну?

Зачатьев (кивает): Тут недалече гусары стоят. Казенную повозку, я давно приметил. Ставят ее всякий раз у палатки полкового командира. (заговорщицки) Если пластуном пролезть в траве, разнуздать лошадь, накинуть петлю на дышло, потом ретироваться и потянуть за веревку… Вообрази состояние чувств часового. Повозка движется. Сама!.. Бьюсь об заклад, часовой от зрелища сего лишится рассудка и не протрубит!

Пауза. Зачатьев с видом триумфатора смотрит на собеседника. Тот – непроницаем.

Дальше просто: в двух трех верстах от лагеря есть овраг. Сталкиваю повозку – она разбивается о камни. Железный ящик – тож. Собираю деньги в мешки…

Криспин: Так за чем же дело стало?

Зачатьев (нехотя): Не дополз. Часовой окликнул. Взяли под стражу. (передразнивает) 'А не шпион ли ты турецкого паши?'. 'А не подмочен ли тобой, змей, казенный порох?'.

Криспин (перебивает): А если у государя десять тысяч попросить?

Зачатьев: Просил.

Криспин: Под какой резон?

Зачатьев: Без резона. С того и начал. 'Государь! – говорю, – Как я есть выходец из духовного звания, ради оставления стоп отца своего, связавший судьбу со вдовицей-бесприданницей, через что взем на раменА своеЯ вЕлие скорби споспЕшествования преуспеянию чуждых мне чад…'.

Криспин (нетерпеливо): Как же ты от вдовицы к десяти тысячам-то перескочил?

Зачатьев недовольно покосился на нетерпеливого собеседника и, не удостоив его ответом, продолжил.

Зачатьев: '…То есть, не имею никаких прав и оснований вытребовать себе оную сумму. Но, ваше величество! Волшебственные свойства монаршей милости таковы, чтобы чуждаться образцов и резонов. О сем и в Святом Писании сказано…'.

Криспин (перебивает): Не ответил государь?

Зачатьев (нехотя): Нет. Хотя надежды не оставляю.

Криспин (покосившись на свой костюм): Может англичан побудить?..

Зачатьев (кивает): Есть прожект. Известно, что народ сей отменно самолюбив и высоко ставит все необычное… (увлеченно) Ну так вот. Вообрази послание: 'Господа англичане! Я побился об заклад с ненавистником славного племени вашего об тысячу рублей, что вы не откажите ссудить меня десятью тысячьми. На авантюру сию я решился, памятуя о вашем всему миру известном великодушии и достохвальной щедрости! Не дайте пропасть!..'.

Криспин: Так в чем загвоздка?

Зачатьев (хмуро): Не знаю: кому послание сие адресовать. Хотел начертать на конверте 'аглицкому народу', да, боюсь, не дойдет.

Криспин: Может с бароном Ротшильдом снестись?