ее сознания и прорвался через них.

— Так нечестно! — воскликнула она, быстро прерывая связь, пока он не успел забраться слишком глубоко в ее мысли. — Ты совсем не дал мне времени!

Страж засмеялся ревущим смехом:

— Враг не ждет, пока его противник приготовится, Универсал. Попробуй еще раз.

Она с подозрением взглянула на него. По его самодовольной ухмылке она догадалась, что у него в запасе еще множество сюрпризов.

— Давай, — согласилась она.

Закрыв глаза, она устремилась вперед, чтобы успеть первой. На этот раз призрачный Минотавр не торопился: он ждал снаружи, расхаживая взад-вперед, заложив руки за спину, как будто у него была целая вечность для того, чтобы сдвинуться с места, и лениво помахивал хвостом. Она знала, что он делает: он ждал, пока она устанет или потеряет бдительность. Только такой номер не пройдет. У нее и у самой было припрятано в рукаве несколько фокусов, о которых никто больше не знал. Настало время их показать.

— Ну, хорошо. Подъемный мост, — прошептала она.

Мысленно пустив в ход лебедку, которая появилась у ворот, она подняла тяжелый мост из тумана, окутавшего вход, заставив Стража встрепенуться и броситься ко входу, при этом отрезав ему пути к отступлению. Он ринулся к воротам.

Конни пришлось бросить мост поднятым наполовину, чтобы обрубить цепь, удерживавшую подъемные ворота. Они с грохотом обрушились вниз, и Страж оказался в ловушке между мостом и мощной решеткой ворот. Минотавр заревел и бросился обратно — тем путем, каким пришел: он живо вскарабкался на мост, перебросился через его край и приземлился точно на другой стороне. Конни снова завершила контакт.

— Уже лучше, Универсал. Подъемный мост был хитрым приемом, но ты должна действовать быстрее, если хочешь поймать Минотавра, — сказал Страж, горделиво поднимая изогнутые рога.

— Подъемный мост? — с любопытством переспросил Гард.

— Э-э-э, ну это просто моя маленькая придумка, — сказала Конни. — Две части ворот трудно опустить достаточно быстро, чтобы поймать нападающего. Даже с помощью моста мне это не удалось. — Она чувствовала на себе взгляд Гарда, но смотрела вниз, на свои ноги, не желая встречаться с ним глазами.

— Еще одна попытка? — спросил Страж, которому это соревнование пришлось по душе.

Конни кивнула.

На этот раз они оба быстро приготовились. Страж решил действовать открыто — и бросился ко входу. Он пересек черту порога. Бабах! Конни опустила внутренние ворота перед самым его носом, не давая двигаться дальше. Быстрее молнии Страж повернулся в обратную сторону. Бабах! Вторые ворота с грохотом опустились. Она поймала его в ловушку. Не устрашившись, он бросился на ворота, чтобы испытать их крепость. Они содрогнулись, но выдержали. Тогда он обрушился на внутреннюю решетку, склонив рога для самого сильного удара. Голова быка сшиблась с прутьями решетки, они глухо звякнули, но ворота устояли.

«Очень хорошо, Универсал, — крикнул хозяйке призрачный Минотавр. — Я, разумеется, позволил тебе себя поймать, чтобы проверить, смогу ли я вырваться на свободу».

Ворота заколыхались от дразнящего смеха. Страж прислонился к железной решетке и принялся разглядывать мысленный пейзаж, доступ к которому ему теперь был отрезан.

«А это что такое? — спросил он, указывая на орудия, которые Конни уже держала наготове у входа, на случай нужды».

Она и забыла, что они будут видны от ворот, и выложила их рядами так, чтобы суметь быстро схватить их в случае нападения. В испуге она завершила контакт.

Когда Конни открыла глаза, она увидела, что Страж смотрит на нее и в его темно-карих глазах отражаются огни Гескомба у нее за спиной.

— Что это было? — спросил он.

Конни стало неуютно под проницательными взглядами двух ее товарищей.

— Это мое дело, Страж. У меня что, не может быть секретов?

Он поклонился:

— Я сохраню твои тайны, но неужели ты не откроешь их даже мне?

— Какие еще тайны? — резко спросил Гард.

Страж ничего не сказал, пропустив вопрос гнома мимо ушей. Конни покачала головой:

— Не спрашивай меня, Гард.

— Но это мой долг — спросить тебя, — сказал Гард, сжав кулаки на коленях.

Она поняла, что он сердит на нее и догадывается, почему для испытания своей защиты она выбрала не его, а Стража.

Но слишком поздно было беспокоиться о его чувствах. Как насчет ее собственных чувств? Конни было невыносимо думать, что даже самые сокровенные ее мысли находятся под надзором Общества. Неужели ничего, что касается лично ее, нельзя держать в секрете? Если она не может назвать собственный разум своим, тогда она просто ничтожество.

— А что, существует правило, что Универсалы не имеют права на свои личные мысли? — спросила она.

— Нет. Но ты же знаешь, почему я спрашиваю. Если ты сама не расскажешь мне, придется спросить твоего друга. Страж, ты видел что-нибудь говорящее о том, что Универсал готовится вызвать на поединок Каллерво?

Страж в удивлении отпрянул назад. Он, конечно, видел оружие, но не подозревал, что она осваивает его с такой серьезной целью. Конни устремила на него умоляющий взгляд, заклиная его не выдавать ее.

— Я не стану выдавать тайн этого лабиринта, — наконец сказал он, но с явной неохотой.

— Так ты что-то видел? — настаивал Гард.

— Я ничего не скажу.

Гард встал:

— Универсал, это очень серьезно. После всех наших бесед ты знаешь, что случится, если я найду доказательства того, что ты пошла против воли Совета.

— У тебя нет доказательств, — тихо сказала Конни, страдая от того, что теперь он становится ее врагом.

— Тогда покажи мне то, что видел Минотавр. Докажи свою невиновность.

— Мой разум и мои мысли принадлежат только мне. У тебя нет права просить меня об этом.

— У меня нет права, но я прошу тебя сделать это из дружбы, чтобы моя душа успокоилась.

Она поднялась на ноги и выглянула из пещеры:

— Смотрите, снег пошел. Лучше мне вернуться домой. Спасибо за помощь, Страж. Спасибо, Гард.

Она поспешно покинула укрытие и побежала домой по пляжу, вдоль линии прилива, а вокруг нее кружились снежинки, как рой белых пчел, и таяли, падая на соленую гальку. Она чувствовала себя просто ужасно оттого, что так оттолкнула Гарда, но его душа все равно бы не «успокоилась», как он сказал, если бы она пошла на этот контакт. Никто не должен видеть того, что сегодня вечером заметил Страж. Ее отказ оправдать себя, скорее всего, повлечет за собой новые наказания от Совета. Если она позволит какому-нибудь существу установить с