– Потому что уже ничего нельзя изменить: он погиб, – огрызнулась Мария. – К тому же есть доказательство, что он взял все деньги с наших счетов в Нью-Йорке перед своей смертью. Это были миллионы. Я так ошибалась в нем… Но не стоит останавливаться на этой печальной теме, – примиряюще произнесла она, – когда еще так много всего в будущем. Твой ребенок – это самый драгоценный подарок, который ты можешь преподнести нам, Мелани. Я так счастлива, а Амилькар пребывает в сильнейшем волнении. После такого огромного горя семья вновь возрождается.

Еще этим утром Мария была готова убить ее. Мелани очень хотелось знать о новом плане своей свекрови, и сама она предположила лишь один вариант: Мария' собирается держать ее здесь до рождения ребенка, а затем в любом случае избавится от нее.

– Я хочу, чтобы мой ребенок родился в Америке, Мария, – объявила она, как будто у нее еще оставалась возможность диктовать свои условия.

Мария бросила на нее иронический взгляд.

– Я могу понять твое желание, но при данных обстоятельствах это не совсем разумно. Ты будешь окружена всевозможной заботой, ребенок должен родиться здесь. Антоны всегда рождались под солнцем Южного полушария, – высокопарно произнесла Мария, как будто принадлежала к одной из древнейших династий. Где-то совсем рядом раздался взрыв, от которого посуда на столе задрожала. – Мы сносим несколько лишних сооружений, – объяснила Мария, прочитав недоумение и испуг на лице Мелани. Снаружи доносился лай догов, до ужаса напоминавший дикие первобытные звуки, и в комнату стал проникать запах керосина.

– В любом случае, мы не собираемся возвращаться в Буэнос-Айрес, – продолжала Мария. – По крайней мере, некоторое время. Мы с Амилькаром решили отдохнуть в нашем имении в Парагвае, завтра утром он приедет сюда. Это восхитительное место, очень уединенное, просто рай, где мы будем в полнейшей безопасности. Я уверена, тебе и ребенку там понравится.

– Вы надеетесь, что я поеду с вами? – нервно произнесла Мелани.

– А разве нет? – Голос Марии напряженно зазвенел. Керосиновые испарения все больше наполняли комнату, и это еще сильнее накаляло атмосферу.

– Вы не сможете всю жизнь держать меня около себя против моей воли. Это абсурд.

– Я и не собираюсь, потому что в этом нет необходимости после всего, что произошло… Знаешь, Мелани, через несколько месяцев у тебя появится ребенок. Тебе нужно будет найти на редкость красноречивого адвоката для того, чтобы доказать, что ты вышла замуж за Диего и жила с нами рядом три года, не ведая о том, чем мы занимаемся. Все слышали, как ты объявила о своем отъезде, а через несколько дней Амилькар и я покинем Аргентину. Слишком много совпадений, слишком много свидетелей того, что ты живешь вместе с нами по собственному желанию – и ничего не изменится, если ты пойдешь в полицию и выдвинешь обвинения против нас. Мы не одни связаны с этим делом, у нас есть могущественные друзья, которые были нашими партнерами, и они будут обеспокоены тем, что ты можешь знать о них. Я уверена, ты не захочешь жить в постоянном страхе, что тебя могут в любую минуту убить. Из всего, сказанного мной, действительно разумные люди сделают вывод, что у них нет иного выхода. Подобные вещи происходят очень легко.

– Возможно, ваша жизнь в порядке и вы можете спать спокойно по ночам, но меня это не устраивает. Вы ненормальная, хуже, чем ненормальная: вы полная идиотка, Мария! – кричала Мелани.

– Иногда ты такая… – Голос Марии начал дрожать.

– Грубая? Вульгарная? Говорите! Вам не нужно подбирать выражения, вы знаете.

– Наоборот, я хотела сказать „наивная'. Но, возможно, это одно и то же, ты права.

– Ну, это уж чересчур! – взорвалась Мелани. – Вы, торговка наркотинами, считаете, что имеете право покровительствовать мне!

Мария закрыла глаза, стараясь сдержать свое раздражение и нетерпение.

– Очень трудно, когда тебя не понимают, – произнесла она. – Мы очень разные, Мелани. Я родилась, имея многое, и вернула себе свое же. Разве это не справедливо? А ты не имела права выходить замуж за Диего.

– Иногда кажется, что только вы одна можете иметь какие-либо права, – саркастически заметила Мелани, и Мария ответила на ее слова злым взглядом.

– Не будь нахальной, – прошипела она.

– И это говорите вы! Вы до того уверены в своем праве судить других, что чувствуете свое постоянное превосходство. Я, по-вашему, была недостойна Диего: вот в чем проблема, настоящая проблема. Для вас женитьба вашего сына на простой девушке была чудовищным криминалом.

– Но я никогда не говорила, что предпочитаю кого-то, кто не является посторонним для нас, кого-то, кто понимает наши ценности лучше. Я не люблю случайностей. С такими людьми, как ты, существует одна проблема: вы судите людей по роду их занятий.

– Мой брат умер, потому что связался с такими людьми, как вы. – Мелани два года сдерживала себя, скрывая свои мысли, теперь она могла высказать все. – Вы убиваете людей и после этого смеете учить меня нормам поведения! Да меня тошнит от вас!

– Твои взгляды на жизнь так же примитивны, как и твой язык, Мелани. Я думала, что ты более разумна, но, видно, это мне показалось… Люди покупают то, что мы продаем, потому что сами хотят этого. Некоторые губят наркотиками свою жизнь, но это их собственный выбор. Ты не можешь обвинить меня в этом, как не можешь обвинять „Дженерал моторс' в автомобильных катастрофах. Я никого не заставляю принимать наркотики.

– Не заставляете? Если бы так, то я обедала бы сейчас на борту самолета по пути в Нью-Йорк, а не здесь, и вы знаете об этом!

– Я не держу тебя. Ты свободна, можешь идти, – улыбнулась Мария, кивнув головой по направлению к стеклянным дверям, ведущим в галерею. – Но снаружи дом охраняют доги, и поля вокруг заминированы. Ты можешь найти, а можешь и не найти дорогу. А я могу не пойти к Касильдо и его людям, которые охраняют территорию, чтобы предупредить их, что я изменила свое решение и готова отпустить тебя этим вечером. А они вначале стреляют, а потом задают вопросы.

– Великолепно! Значит, я могу уйти завтра утром, средь бела дня. Я сумею найти дорогу, – ответила Мелани.

– У тебя есть только сегодняшняя ночь. И до рассвета у тебя есть время решить, какой вариант лучше. А завтра утром уже наступит другой день, и мы будем находиться в самолете по дороге в Парагвай. Тебе понравится там, – улыбнулась Мария и позвонила в колокольчик. Вошла служанка и стала убирать со стола. Мелани попыталась что-нибудь съесть со своей тарелки – она не хотела, чтобы потом специально для нее приносили еду.