Невидимые нищие стали собираться из парка. Запах Вонючего Старины Рона немного задержался, поскольку любил музыку. Мистер Кляча тоже не уходил.
— У нас около двадцати сосисок, — сказал Арнольд Сбоку.
Гроб Генри закашлялся кашлем, в котором был свой собственный костяк.
— Жучит? — спросил Вонючий Старина Рон. — Я им говорил — шпионит за мной лучами!
Что-то пронеслось по истоптанному дерну к Мистеру Кляче, взлетело по его плащу и вцепилось клешнями в отвороты его капюшона.
Раздался треск от столкновения двух черепов.
Мистер Кляча отшатнулся.
— ПИСК!
Мистер Кляча моргнул и неожиданно уселся на землю.
Нищие таращились вниз на фигурку, скачущую по булыжникам.
Будучи существами, не чуждыми природы невидимости, они могли видеть то, что не дано другим людям, или, как в случае Вонючего Старины Рона — всем известным глазным яблокам.
— Это же крыса, — сказал Уткоман.
— Жучит, — согласился Вонючий Старина Рон.
Крыса носилась кругами, оглушительно пища. Мистер Кляча моргнул еще раз… и восстал Смерть.
— МНЕ НАДО ИДТИ, — сказал он.
— ПИСК!
Смерть зашагал прочь, остановился, вернулся назад и ткнул костяным пальцем в сторону Уткомана.
— ЗАЧЕМ, — вопросил он. — ТЫ РАСХАЖИВАЕШЬ ПОВСЮДУ С ЭТОЙ УТКОЙ?
— Какой уткой?
— А. ИЗВИНИ.
— Слушай, ну что тут может пойти не так? — воскликнул Грохт, яростно жестикулируя. — Все должно получиться. Все знают, что когда вам выпадает шанс засветиться из-за того, что звезда заболела или чего- то еще, публика сходит от вас с ума. Именно так всегда и бывает, разве нет?
Джимбо, Простак и Подонок пялились сквозь щели в занавесе на пандемониум и неуверенно кивали. Несомненно, когда тебе выпадает шанс, все проходит очень хорошо.
— Мы могли бы исполнить «Анархию в Анк-Морпорке», — сказал Джимбо неуверенно.
— Мы же не доделали ее, — сказал Простак.
— Еще чего новенького скажешь?
— Я хочу сказать, можно попробовать…
— Великолепно! — воскликнул Грохт, в дерзком вызове вздымая гитару. — Мы сможем! Во имя секса, наркотиков и Музыки Рока!
Ответом ему были недоуменные взгляды.
— Ты никогда не говорил, что пробовал наркотики, — обвиняющим тоном заметил Джимбо.
— Да и все остальное, если уж на то пошло, — добавил Простак.
— Одна треть — вовсе не так уж и плохо! — заорал Грохт.
— Так-то оно так, но это ведь всего тридцать три проце…
— Заткнись!
Люди топали ногами и издевательски аплодировали.
Ридкулли скосил глазом вдоль посоха.
— Был такой Благой Святой Билли, — сказал он. — Я полагаю, он был довольно-таки благочестивым ослом, если подумать.
— Прошу прощения? — переспросил Прудер.
— Был такой осел, — объяснил Ридкулли. — Сотни лет назад. Его сделали епископом Омнианской церкви за то, что он возил какого-то святого человека, как мне кажется. Никого благочестивее его припомнить не могу.
— Нет, нет, нет, Аркканцлер, — воскликнул Прудер. — Козел — это ведь просто такое армейское выражение. Оно означает, ну вы знаете— человека, у которого перепутаны перед и зад.
— Я хотел бы знать, какое это имеет значение, — вопросил Ридкулли. — Для Тварей из Подземельных Измерений это еще цветочки.
— Я не знаю, Аркканцлер, — сказал Прудер устало.
— Похоже, надо будет пинать все подряд, чтобы не ошибиться.
Смерть догнал крысу около Медного Моста.
Альберта никто не побеспокоил. Свалившись в канаву, он стал невидим, как Гроб Генри. Смерть закатал рукав. Его рука прошла сквозь ткань альбертова пальто как будто это был туман.
— СТАРЫЙ ДУРАК ПОВСЮДУ ТАСКАЕТ ЕГО С СОБОЙ, — пробормотал он. — УМА НЕ ПРИЛОЖУ, ЧТО ОН СОБИРАЛСЯ С НИМ ДЕЛАТЬ.
Его рука вернулась из глубин пальто, осторожно сжимая осколок стекла. На нем поблескивала маленькая горка песка.
— ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ СЕКУНДЫ, — сказал Смерть. Он передал осколок Смерти Крыс. — НАЙДИ, КУДА ЕГО МОЖНО ПЕРЕСЫПАТЬ. ДА СМОТРИ НЕ УРОНИ.
Он поднялся на ноги и обозрел мир.
Раздалось блямканье пустой бутылки из-под пива о камни, сопровождающее Смерть Крыс на его пути из «Залатанного Барабана». В бутылке болтались тридцать четыре секунды песка.
Смерть поднял своего слугу за ногу. Время для того остановилось. Его глаза остекленели, а часовой механизм тела простаивал. Он висел на руке своего хозяина как поношенный костюм.
Смерть выхватил у крысы бутылку и слегка ее наклонил. Маленький сгусток жизни чуть стронулся с места.
— ГДЕ МОЯ ВНУЧКА? — спросил он. — ГОВОРИ, ИНАЧЕ МНЕ ЭТОГО НЕ УЗНАТЬ.
Глаза Альберта с щелчком раскрылись.
— Она пытается спасти этого парня, хозяин! — сказал он. — Она понятия не имеет, что значит Долг перед…
Смерть вернул бутылку в вертикальное положение. Альберт выключился посреди предложения.
— ЗАТО МЫ ИМЕЕМ, НЕ ТАК ЛИ? — сказал он с горечью. — ТЫ ДА Я.
Он кивнул Смерти Крыс.
— ПРИСМОТРИ ЗА НИМ, — велел он.
Он щелкнул пальцами.
Помимо громкого треска ничего не произошло.
— Э… ВЕСЬМА СМУЩАЮЩЕЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВО. У НЕЕ ЧАСТЬ МОЕЙ СИЛЫ. Я, ОКАЗЫВАЕТСЯ, НЕСПОСОБЕН… Э…
Смерть Крыс услужливо запищал.
— НЕТ. ОСТАВАЙСЯ С НИМ. Я ЗНАЮ, КУДА ОНИ ОТПРАВЯТСЯ. ИСТОРИЯ ЛЮБИТ ПОВТОРЫ.
Он взглянул на башни Незримого Университета, высящиеся над плоскими крышами города.
— И ГДЕ-ТО В ЭТОМ ГОРОДЕ ЕСТЬ ЛОШАДЬ, КОТОРОЙ ПОД СИЛУ ВЕЗТИ МЕНЯ.
— Внимание. Что-то пробирается на сцену… Что они такое?
Прудер присмотрелся.
— Я полагаю… Это могут быть и люди, сэр.
Толпа прекратила топать коллективными ногами и замерла в угрожающем «вам лучше бы не лажаться» молчании.
Грохт шагнул вперед с безумной ослепительно сияющей улыбкой на лице.
— Да, но в любую минуту они могут разорваться пополам и нашим глазам предстанут отвратительные твари, — с надеждой заявил Ридкулли.
Грохт качнул грифом и взял аккорд.
— Бог мой! — воскликнул Ридкулли.
— Сэр?
— Звук в точности как от кота, который пытается справить нужду с заклеенной задницей!