обкатанная волнами галька. На нем не было ни следа лишайника. И он носил одежду. Одежда, помимо униформы и рабочих спецовок, была нехарактерна для троллей. Обыкновенно они ограничивались набедренными повязками, в которых держали кое-какое добро. На Хризопразе был пиджак, который казался весьма скверно пошитым. На самом деле он был пошит неплохо, но любой тролль, даже безо всякой одежды, кажется плохо сшитым.

Хризопраз, не успев прибыть в Анк-Морпорк, быстро овладел всеми премудростями. Первым делом он усвоил одну простую вещь: убивать людей — это преступление. Платить другим, чтобы они делали это за тебя — хороший бизнес.

— Ребята, счастлив представить вас мистеру Хризопразу, — сказал Достабль. — Я и он вместе начинали. Так, Хриз?

— Действительно, — Хризопраз одарил Достабля горячей дружеской улыбкой — так акула могла бы улыбнуться пикше, с которой ей временно по пути. Впрочем, игра кремниевых мускулов на уступах говорила о том, что в один прекрасный день кто-то очень пожалеет, что сказал «Хриз».

— Мистер Себя Режу скасал мне, что фы, ребята, лучшее, что есть ф этом городе после поджаренного хлеба, — сказал он. — У фас есть фсе, что фам нужно?

Ребята молча закивали. Люди старались не разговаривать с Хризопразом, чтобы случайно не сказать ему что-нибудь обидное. Сказав же, они узнавали об этом не сразу, а попозже, когда где-нибудь на темной аллее некий голос раздавался у них за спиной: «Мистер Хризопраз очень расстроен».

— Фы идите и отдохните ф фашей гримерке, — сказал Хризопраз, отворачиваясь от них. — Если сахотите поесть-попить, только скажите.

Алмазные перстни украшали его пальцы. Клиф не мог оторвать от них глаз.

Гримерка была сразу за сортиром и наполовину забита бочками с пивом. Глод прислонился к двери.

— Мне не нужны деньги, — заявил он. — Только позвольте мне уйти отсюда живым — это все, о чем я прошу.

— Вм невевм вояся… — начал Клиф.

— Ты забыл открыть рот, Клиф, — заметил Бадди.

— Я говорю, вам боятся нечего, — повторил Клиф. — Ваши зубы для него не годятся.

В дверь постучали. Клиф закрыл рот обеими руками. Но оказалось, что это только Асфальт, несущий корзину.

В ней было пиво трех сортов. Сандвичи с копченой крысой, с аккуратно срезанными корочками и хвостами. Чаша превосходного антрацитового кокса с пеплом.

— Жуй хорошенько, — пробурчал Глод, когда Клиф схватил угощение. — Может, потом будет уже нечем…

— А вдруг никто не придет и тогда мы сможем уйти домой, — сказал Клиф.

Бадди пробежал пальцами по струнам. Когда звуки заполнили комнату, остальные перестали жевать.

— Магия… — покачал головой Клиф.

— Не боись, мужики, — сказал Асфальт. — Если начнутся проблемы, зубы потеряют другие парни.

Бадди перестал играть.

— Какие другие парни?

— Прикол, — объяснил маленький тролль. — Все вдруг заиграли музыку рока. Мистер Достабль подписал на концерт еще одну банду. Типа на разогрев. Называются «Безумие».

— А где они? — спросил Клиф.

— Ну, вроде как… Видели, наша гримерка, ну, она сразу за сортиром, так? Ну вот, а их — сразу перед нашей…

Грохт, уединившись за ветхим занавесом, пытался настроить свою гитару. На пути к этой цели у него возникли непредвиденные препятствия. Во-первых, Блерт уяснил, чего именно желают его покупатели и, мысленно испросив прощения у своих предшественников, сосредоточился на всякого рода сверкающей фурнитуре в ущерб функциональности. Строго говоря, он просто вбивал в инструмент дюжину гвоздей и натягивал на них струны. Но даже не это было главной проблемой. Сам Грохт был столь же музыкален, сколь музыкален сопливый нос.

Он посмотрел на Джимбо, Простака и Подонка. Джимбо, ныне басист (Блерт, истерически хихикая, изготовил его инструмент из здоровенного полена и какой— то проволоки) растеряно развел руками.

— Что такое, Джимбо?

— Одна из моих струн отломилась.

— Ну и что? У тебя их еще пять осталось, нет разве?

— Ага. Только я не знаю, как на них играют, типа.

— Ты ж не знал, как играют на шести, так? А теперь ты не знаешь немного меньше.

Подонок высунулся из-за занавеса.

— Грохт?

— Ну?

— Там сотни людей. Сотни! И многие из них пришли с гитарами. Они вроде как размахивают ими в воздухе.

«Безумие» прислушалось к реву с той стороны занавеса. У Грохта было не слишком много серых клеток, и частенько им не удавалось договориться между собой, но сейчас он ощущал легкие сомнения — действительно ли звук, которого они добились, и тот мощный звук, который они слышали в «Барабане» имеют между собой нечто общее. Последний заставлял его орать и отплясывать, первый — орать и… ну… и разносить барабаны Подонка о голову их владельца, говоря откровенно.

Простак украдкой выглянул в зал.

— Эгей, да тут полно вол… ну, я думаю, это волшебники, вон там, в первом ряду, — сообщил он. — То есть я почти уверен, что они волшебники, просто, понимаете…

— Можешь не сомневаться, дубина, — сказал Грохт. —У них же остроконечные шляпы.

— А у одного… остроконечные волосы, — добавил Простак.

«Безумие» приникло к щелочке.

— Похоже на рог единорога, сделанный из волос.

— А что это у него на спине? — спросил Джимбо.

— Там написано РОЖДЕННЫЙ РУНОСЛАГАТЬ, — объяснил Грохт, который читал быстрее всех в группе и даже не пользовался при этом пальцем.

— А у того костлявого расклешенная мантия.

— Должно быть, совсем старик.

— И у всех гитары! Как считаете, они на нас пришли посмотреть?

— Уверен, что да.

— Предвещательная публика — заявил Джимбо.

— Да, точно, предвещательная, — согласился Подонок.

— Эээ… Что значит — предвещательная?

— Значит… значит, что она предвещает, — объяснил Джимбо.

— Точно. Они выглядят так, будто предвещают что-то хорошее, — Грохт отбросил сомнения. — Пошли. Покажем им,. Что такое настоящая Музыка Рока.

Асфальт, Клиф и Глод сидели в углу гримерной. Рев толпы доносился и сюда.

— Почему он ничего не говорит? — прошептал Асфальт?

— Без понятия, — ответил Глод.

Бадди сидел, уставившись в никуда, гитара покоилась у него на коленях. Иногда он тихонько постукивал по кофру, в такт мыслям, возникающим у него в голове.

— С ним такое бывает, — сказал Клиф. — Сидит себе и рассматривает воздух…

— Слушайте! — сказал Глод. — Они там что-то орут.

Рев, доносящийся из зала, стал ритмичным.

— Похоже на «Рок, рок, рок», — сказал Клиф.

Дверь распахнулась и в комнату наполовину вбежал, наполовину влетел Достабль.