Лия не двигалась с места.
– Лия, дорогая, – прошептал он, делая шаг вперед.
Она выбросила вперед руку:
– Нет!
Дэлтон остановился как вкопанный. Лия попятилась. По ее лицу текли слезы, она смотрела перед собой, как загнанный зверек.
– Нет! Не смей ко мне прикасаться!
– Лия, да что…
Прежде чем Дэлтон договорил, Лия бросилась прочь сквозь толпу.
Дэлтон чертыхнулся и хотел догнать ее, но кто-то удержал его за плечо. Он в ярости развернулся.
– Оставь ее, – сказал Тони.
– Пошел к черту! – выкрикнул Дэлтон. – Надо ее остановить!
Тони только крепче сжал его плечо:
– Нет, ей нужно побыть одной.
– Какого дьявола?..
– Она вне себя, и, честно говоря, ее можно понять.
Дэлтон до боли сжал челюсти:
– Ее нельзя оставлять одну.
Он кинулся за ней следом, но у дверей остановился. Возможно, Тони прав. Наверное, ей действительно надо побыть одной. Он побежал за ней потому, что сам этого хотел.
«У тебя с головой не все в порядке, Монтгомери», – сказал он себе, направляясь в бар.
Хватит фантазий, пора спуститься с небес на землю, твердила Лия. Зачем себя истязать? Ей хотелось кричать, метаться, неистовствовать. Однако это было не в ее характере. Ее всегда учили сдержанности. Мать внушала, что эмоции, особенно неприятные, надо держать в себе.
После ужасного происшествия в клубе она не могла думать ни о чем другом.
Ее мысли путались, она не находила ответа. Когда этот маньяк приставил ей к виску револьвер, она заглянула в лицо смерти. Это был самый страшный миг в ее жизни.
Чего только она не передумала за это мгновение: она больше не увидит сына. Он останется сиротой. Она больше не увидит Дэлтона.
Но когда все кончилось, ею овладели совсем другие мысли. Сначала она прокляла себя за то, что связалась с авантюристом, с азартным игроком, у которого за душой нет ничего, кроме амбиций. Потом ей пришло в голову, что его недостатки простительны: да, он не связывает себя обязательствами, но она значит для него больше, чем он готов признать. Вспоминая долгие сладостные часы любви, она подумала, что его отношение к ней не ограничивается простым желанием.
Но если это любовь, то неизбежно возникнет вопрос о замужестве.
Если такое произойдет, сможет ли она жить с человеком непредсказуемым и переменчивым? У нее перед глазами до сих пор стояло лицо Дэлтона, каким она увидела его в тот страшный миг. Он бы не дрогнув приказал охраннику размозжить голову злосчастному шулеру. А если бы охранник заколебался, Дэлтон не задумываясь сделал бы это за него.
Разве можно доверить свою судьбу такому человеку? Разве можно доверить ему судьбу сына, который я так пережил много горя?
«Где же выход?» – спрашивала себя Лия, стоя у окна и разглядывая буйные заросли цветущего кустарника в саду.
Господи, как она любит Дэлтона и как трудно приказывать своему сердцу. И все же она перестала с ним встречаться. Слишком глубокими оказались ее сомнения.
Высадив Коти у школы, Лия едва не поехала в офис, но вовремя спохватилась и вернулась домой. Нужно было просмотреть счета, которые сыпались на нее со всех сторон. Но истинной причиной, которая удерживала ее, была боязнь встречи с Дэлтоном. Ей требовалось побыть от него на расстоянии, чтобы разобраться в собственных мыслях и чувствах.
Лия направилась в кухню, чтобы приготовить кофе, и услышала, как хлопнула крышка почтового ящика. Она открыла дверь и вынула почту.
Опять счета, безнадежно подумала она. Перебирая их, она обнаружила какой-то розовый конверт без обратного адреса, надписанный незнакомым почерком.
Оставив счета на столике в прихожей, она пошла на кухню, села за стол и распечатала розовый конверт.
Глава 40
Слова хлестали ее, как кнут:
«Если ты сейчас же не вернешь мои драгоценности, ты об этом пожалеешь. Мое терпение и терпение моих страховых агентов лопнуло. Помяни мое слово, гадина, тебя больше никто не возьмет на работу в этом городе.
Эллен Тибодо».
Лия залилась краской гнева. Она не могла подняться из-за стола. Надолго ли хватит ее сил?
