Отставник проводил их до двери и грустно смотрел, как они спускаются по лестнице.

— Полезай в машину!

Блоха сел сзади, рядом с инспектором Луи.

— А я-то считал, что хорошо спрятался!.. — вздохнул Жюстен, обращаясь к нему.

— Я случайно напал на след бригадира.

Жюстен съежился на сиденье, чтобы его не заметили с улицы.

Они вместе поднялись по лестнице уголовной полиции, которую Блоха оглядел с каким-то боязливым уважением. А Мегрэ, поднимаясь по лестнице, колебался, пойти ли им в кабинет втроем или допросить Блоху с глазу на глаз.

— Я вас скоро позову, — сказал он Луи и Жанвье. — А ты входи!

Он чуть было не сказал: «малыш», но вовремя удержался.

— Садись… Ты куришь?

— Да…

— Есть у тебя сигареты?

— Осталось две…

— Возьми эту пачку…

Мегрэ всегда держал в запасе две-три пачки для возможных собеседников.

— Что вы…

— Одну минутку…

На столе он увидел записку: «Вас просили позвонить в лабораторию».

Мегрэ набрал номер Мерса.

— Что-нибудь новое?

— Да. Лаборатория хорошо поработала. Специалист по тканям ходил к самому крупному торговцу коврами в Париже. Его первые впечатления подтвердились… Шелковые нитки действительно от старинного китайского ковра шестнадцатого или семнадцатого века. Если не считать музеев, во Франции существует не больше трех или четырех подобных ковров частных владельцев. Торговец не знает, у кого они находятся. Он наведет справки. Есть еще одна новость поважнее. Обнаружены незначительные следы крови на обивке пола, в том месте, где лежал ковер…

Эта кровь сильно разбавлена водой… Должно быть, пятно пытались замыть и терли жесткой щеткой, так как нашли также небольшое количество щетины.

— Можно ли определить группу крови?

— Это уже сделано. Группа АВ.

— К сожалению, никому не пришло в голову проверить кровь месье Мориса, пока еще была возможность.

Разве что судебный медик…

— Да. Вероятно, он об этом подумал… Вы получили его рапорт?

— Он не указывает группу крови.

Блоха смотрел на комиссара так, словно не мог поверить в то, что с ним произошло. Но почему он до сих пор был так напряжен? Чего еще он боялся?

Мегрэ встал и открыл дверь в кабинет инспекторов.

— Жанвье, попробуй поскорее связаться с судебным медиком… Спроси у него от моего имени, проверил ли он кровь Марсиа. Если нет, то пусть скажет, куда делась его одежда.

Два десятка инспекторов выстукивали на машинках рапорты, и среди них очень прямо сидел Луи со шляпой на коленях.

Вернувшись к себе в кабинет, комиссар обратился к Блохе:

— Так… Который теперь час?.. Четыре… Возможно, мы еще застанем дома твою подружку.

И в самом деле, на другом конце провода он услышал голос Бланш Пигу.

— Это ты, Жюстен?

— Нет… У телефона комиссар Мегрэ…

— У вас есть новости?

— Он сидит в моем кабинете…

— Он сам к вам явился?

— Нет… Пришлось поискать…

— А где он был?

— На Монмартре, как я и ожидал…

— Вы арестовали…

— Братьев Мори… Нет… Не все сразу… Передаю трубку Жюстену.

Он сделал Блохе знак подойти к телефону.

— Алло? Это ты?..

Он чувствовал себя неловко, был взволнован.

— Еще не знаю… Я здесь не больше четверти часа, и мне еще не задали ни одного вопроса… Да, я чувствую себя хорошо… Нет… Я не знаю, когда вернусь… Пока…

— Вам не придется больше долго его ждать, — сказал Мегрэ, беря трубку. — Во всяком случае, теперь можете не волноваться…

Закончив разговор, он медленно закурил трубку, внимательно глядя на Жюстена Кроттона. Он не понимал, почему Блоха по-прежнему проявляет нервозность.

— Ты всегда так дрожишь?

— Нет.

— А чего ты боишься здесь, в моем кабинете? Меня?

— Может быть…

— Почему?

— Потому что вы наводите на меня трепет… Все, что относится к полиции, наводит на меня трепет…

— И однако напоследок ты отправился искать убежище у бывшего бригадира полиции…

— Для меня бригадир Коласон не настоящий полицейский. Я знал его, когда мне еще не было шестнадцати. Только благодаря ему меня не сажали за бродяжничество…

— Тогда как я?..

— Вы такой важный…

— Откуда ты узнал, что Лина была любовницей Манюэля?

— Это знали во всех заведениях квартала.

— А месье Морис три года ничего не подозревал.

— Как будто…

— Ты уверен?

— Тот, кого это непосредственно касается, всегда остается в неведении, не так ли? Месье Морис был человек богатый, влиятельный. Полагаю, что никто бы не осмелился сказать ему прямо в глаза: «Ваша жена изменяет вам с одним из ваших друзей».

— А разве Марсиа и братья Мори были друзьями?

— Да, уже сколько лет…

— Откуда ты знаешь?

— Братья Мори регулярно ужинали в «Сардине», и месье Морис всегда подсаживался к их столу. Случалось, что они оставались после закрытия.

— Они бывали на улице Баллю?

— Я много раз видел, как они входили в дом.

— Когда Марсиа был у себя?

— Да.

— Откуда ты все это знаешь?

— Брожу то тут, то там… У меня тонкий слух… Слушаю, что говорят вокруг… Меня не боятся.

— Часто ты ходил в «Сардину»?

— В бар… Фредди мне почти друг.