ей стало ещё хуже. По крайней мере, на минуту она настолько ослабела, что была способна на самоубийство. Но она сильная. Даже сильнее, чем моя мама-сан, которая по характеру железная леди. В последнюю минуту Джоанна нашла силы побороть депрессию.

Дверь спальни открылась, и доктор Мифуни вошёл в гостиную.

Марико и Алекс встали.

Мифуни был невысокий мужчина с круглым лицом и густыми чёрными волосами. Встречая кого-нибудь незнакомого, японцы обычно улыбаются. Мифуни был хмур.

- Что-нибудь не так? - мысленно поинтересовался Алекс. Во рту вдруг стало сухо, как будто там припудрили.

Даже при этих менее чем благоприятных обстоятельствах Марико нашла время, чтобы по этикету представить мужчин друг другу, сказав о каждом несколько добрых слов. И вот теперь появилась любезная улыбка.

Алексу хотелось крикнуть им, чтобы они перестали, схватить доктора за грудки и трясти, трясти его, пока тот не расскажет им все о Джоанне. И в то же время его удивляло, почему он так глубоко и искренне беспокоился о женщине, с которой был знаком так недолго.

Он взял себя в руки и поклонился доктору.

Мифуни тоже поклонился:

- Сочту за честь познакомиться с вами, мистер Хантер.

- Джоанна чувствует себя лучше? - спросила Марико.

- Я дал лекарство, чтобы успокоить её и помочь уснуть, - сказал Мифуни, - но есть ещё немного времени, чтобы мистер Хантер мог поговорить с ней, до того как успокоительное подействует. - Он улыбнулся Алексу. - Она настаивает на встрече с вами.

Испуганный неразберихой чувств, нахлынувших на него, Алекс медленно пошёл через гостиную, вошёл в спальню и плотно закрыл за собой дверь.

Алекс ожидал увидеть Джоанну измождённой, осунувшейся, отмеченной суровым испытанием, но она была красива. Джоанна сидела в кровати, поддерживаемая подушками. На ней была одета синяя шёлковая пижама, под которой вырисовывались её полные груди. Ему были видны дразнящие очертания сосков, выделяющихся под тонкой материей. Хотя её волосы были влажные и невьющиеся, всё-таки они были достаточно мягкими, густыми и золотистыми, чтобы снова навести его на мысль расчесать их пальцами. Конечно, она была бледна. На висках голубели вены. Она казалась полупрозрачной. Огромные круги усталости очерчивали её глаза, но они могли сойти за искусно наложенные тени грима. Только в её аметистово-синих глазах было видно страдание, и, увидев эту боль, Алекс почувствовал слабость.

Джоанна похлопала по краю кровати, и он сел рядом с ней.

- Что случилось с вашей рукой? - спросила она.

- Порезался. Ничего серьёзного.

- Вы обращались к доктору?

- Там даже не надо накладывать швы.

Они немного помолчали.

Наконец, Джоанна произнесла:

- Что вы должны думать обо мне?

- Я думаю, что вы выглядите очень милой.

- Я в беспорядке.

- Ну, если вы знаете такое средство, чтобы, приняв его, женщина могла выглядеть так же хорошо, как и вы, когда вы в беспорядке, то вы сделаете переворот в мире косметики и сколотите состояние в миллионы долларов.

- Мой Бог, - сказала Джоанна, - я думала, только Кэри Грант мог бы быть так очарователен. Не удивительно, если женщины бросаются вам на шею.

- А они это делают?

- А разве нет?

- Прямо на шею? В самом деле?

- Не скромничайте.

- Вы бросились мне на шею?

С удивляющей застенчивостью Джоанна произнесла:

- Вы заставляете меня краснеть, а я уже много лет не делала этого.

- Мне хотелось увидеть румянец на вашем лице.

- Послушайте, - сказала она, - доктор дал мне успокоительное, но перед тем, как я усну, мне надо сказать вам что-то важное.

- Я слушаю.

- Вы все ещё думаете, что я не знаю, кто я?

- Если вы спрашиваете меня, верю ли я все ещё, что вы - Лиза Шелгрин, то да.

- Как вы можете быть так уверены?

- Со времени нашего обеда произошли некоторые события.

- Какие события? - спросила она.

- За мной следили всюду, куда бы я ни шёл.

- Кто?

- Этого так сразу не объяснишь.

- Я никуда не спешу.

- Ваши глаза закрываются.

Она сонно моргнула.

- Сегодня я достигла переломного момента... И чуть не наделала глупостей.

- Тише. Все позади.

- Я поняла, что должна была или умереть, или выяснить, почему так себя веду.

Он взял её руку.

- Со мной что-то не так. Я чувствую себя всегда опустошённой и... отделённой. Много лет назад со мной случилось нечто, что сделало меня такой, какая я теперь. Не подумайте, что я извиняюсь, Алекс.

- Я понимаю, - произнёс он, - Бог знает, что они с вами сделали.

- Я должна выяснить, что это было.

- Обязательно, - сказал он.

- Я должна узнать его имя.

- Чьё имя?

- Человека с механической рукой.

- Мы найдём его.

- Он опасен.

- Я тоже.

Джоанна соскользнула вниз и легла на спину.

- Чёрт побери, мне так не хочется засыпать теперь.

Алекс взял одну из двух подушек из-под её головы и вытащил покрывало.

Её голос звучал все глуше.

- Там была комната... комната, пропахшая антисептиками... может быть, где-то в больнице.

- Мы найдём её.

- Я хочу нанять вас, чтобы вы помогли мне.

- Меня уже наняли. Сенатор Шелгрин заплатил мне маленькое состояние, чтобы найти свою дочь. Теперь приближается время, когда я смогу отплатить ему делом.

- Вы вернётесь завтра?