– Но почему? – удивилась она.

– Он вас надует в два счета.

– Вы хотите сказать, он обманет меня?

Брэзил с усмешкой кивнул.

– Но вы говорили – он ваш друг. Вы же доверились ему!

– В таких делах он о'кей, – сказал Брэзил. – Он никогда нас не выдаст. Но даже если он вас не надует, любой перекупщик, которому Донни предложит кольца, решит, что они краденые, и даст за них вполовину меньше.

– Так, значит, он... – Луиза замялась.

– Мошенник. Мы какое-то время сидели в одной камере.

В дверях появилась улыбающаяся Фан:

– Прошу к столу!

В коридоре Брэзил обернулся и сделал шаг к входной двери, но, поймав на себе взгляд Луизы Фишер, смущенно улыбнулся и последовал за ней и хозяйкой в столовую.

Фан не села с ними за стол.

– Не могу есть в такую рань, – сказала она Луизе Фишер. – Я приготовлю вам ванну и постелю постель, а то вы просто с ног валитесь.

И вышла, не обращая внимания на вежливые протесты гостьи.

Донни ткнул вилкой в сосиску и произнес:

– Я насчет этих колечек. Я могу...

– Это не горит, – прервал его Брэзил. – У нас пока других забот хватает.

– Может быть. Хотя вам не мешало бы разжиться деньжатами: а вдруг придется удариться в бега? – Донни сунул сосиску в рот. – Монет у вас наверняка негусто. – Он принялся энергично жевать. – Возьмем, к примеру, Хитрована Бена Девлина. Ты помнишь Бена? Он еще вкалывал в столярной мастерской. Здоровый такой мужик, и язык у него был подвешен что надо, помнишь?

– Помню, – без энтузиазма отозвался Брэзил. Донни воткнул вилку во вторую сосиску:

– Так вот, однажды Бен был в местечке под названием «Седьмое небо» и...

– Когда мы с ним познакомились, он был в местечке под названием «тюряга», – перебил его Брэзил.

– Конечно, а я о чем говорю-то? Бен считал, что загремел в тюрягу только потому...

– Все готово, – прервала его вошедшая Фан, обращаясь к Луизе Фишер.

Луиза поставила кофейную чашку и встала из-за стола.

– Очень вкусно, спасибо, – сказала она, – но я так устала, что даже есть не хочется.

Когда она вышла из столовой, Донни завелся опять:

– Так вот, он загремел потому...

Фан провела Луизу Фишер в заднюю комнату, где стояла широкая деревянная кровать, застеленная белым бельем. На кровати лежали белая ночная рубашка и красный пеньюар. На полу стояли шлепанцы. Хозяйка остановилась в дверях и приглашающе махнула розовой рукой:

– Если чего-нибудь понадобится, крикните. Ванная комната прямо напротив, вон дверь в коридоре. Я включила воду.

– Спасибо, – сказала Луиза Фишер, – вы очень добры. Навязалась я на вашу голову...

Фан похлопала ее по плечу:

– Друзья Брэзила – мои друзья, дорогая. Примите-ка ванну да ложитесь баиньки. Крикните, если чего будет нужно.

Она вышла и закрыла за собой дверь.

Стоя у порога, Луиза Фишер внимательно окинула взглядом комнату, обставленную дешевой мебелью, потом подошла к кровати и начала раздеваться. Раздевшись, она накинула красный пеньюар, влезла в шлепанцы, сунула ночную рубашку под мышку и направилась в ванную. Воздух в ванной комнате был теплым от пара. Луиза включила холодную воду и размотала бинты на колене и щиколотке.

Помывшись, она нашла в шкафчике над ванной свежий бинт и снова перевязала ногу, но только колено. Надела ночную рубашку, пеньюар и шлепанцы и вернулась в спальню. Брэзил стоял к ней спиной, глядя в окошко.

Он не обернулся. Над головой его клубился сигаретный дымок.

Луиза медленно закрыла дверь и прислонилась к ней. Еле заметная презрительная усмешка тронула ее губы. Брэзил не шевельнулся.

Женщина неторопливо подошла к кровати и села на краешек, глядя не на Брэзила, а на картину с лошадью на стене. Лицо ее было холодным и гордым.

– Можете считать меня кем угодно, но я привыкла платить свои долги, – сказала она. На сей раз ее спокойствие действительно было вызывающим. – Я вас втянула в эту историю. Если вы чего-то от меня хотите... – Она пожала плечами.