— Что же ты хочешь сказать?
— Ты не стала бы причинять ему вреда без веской причины.
— Да, не стала бы.
— Он в данный момент не представляет для меня угрозы.
— Кажется, да.
— Что, если бы я оставил его здесь, поручив твоим заботам и отправился в Амбер, чтобы пройти Лабиринт и подготовить родных к этой новости?
— Нет! — она энергично затрясла головой. — Я не согласна, я не могу взваливать на себя бремя такой ответственности.
— Почему же?
Она заколебалась.
— И пожалуйста не надо о том, что дескать ты не имеешь права мне говорить, — попросил я. — Найди способ сказать мне ровно столько, сколько можешь.
Тогда он заговорила очень медленно, словно тщательно подбирая слова:
— Потому что для меня важнее сохранить тебя, чем Люка. Тебе по-прежнему грозит какая-то непонятная мне опасность, даже сейчас, хотя она исходит уже не от Люка. Охранять тебя от этой неизвестной угрозы — главнее, чем не спускать глаз с Люка. Следовательно, я не могу остаться здесь. Если ты возвратишься в Амбер, то и я туда тоже вернусь.
— Ценю твою заботу, — поблагодарил я, — но не желаю, чтобы ты бегала за мной по пятам, как собачонка.
— Ни у тебя, ни у меня нет выбора.
— А что, если я просто козырнусь отсюда в какое-нибудь отдаленное Отражение?
— Я буду вынуждена последовать за тобой.
— В этом обличьи, или в другом?
Она отвела взгляд, поковырялась вилкой в еде.
— Ты уже признала, что можешь быть разными лицами. Ты каким-то таинственным образом находишь меня, а потом завладеваешь телом того, кто находится поблизости.
Она отпила кофе.
— Наверное что-то мешает тебе признаться в этом, — продолжал я. — Но это так. Я знаю это.
Она коротко кивнула разок и вернулась к еде.
— Предположим, я козырнусь прямо сейчас, — сказал я. — И ты последуешь за мной, непонятным мне образом… — Я мысленно вернулся к телефонным разговорам с Мег Девлин и миссис Хансен. — Тогда настоящая Винта Бейль проснется в собственном теле с провалом в памяти, верно?
— Да, — тихо ответила она.
— И это приведет к тому, что Люк останется здесь в обществе женщины, которая с удовольствием уничтожит его, если у нее возникнет хоть малейшее подозрение насчет того, кто он такой на самом деле.
— Именно так, — слабо улыбнулась она.
Какое-то время мы ели молча. Она постаралась предугадать любой мой поступок, вынудить меня козырнуться обратно в Амбер и забрать с собой Люка. Мне не нравилось, что мной манипулируют и принуждают к чему-то. Ведь тогда мое рефлекторное стремление делать нечто противоположное тому, что от меня требуют, тоже кажется навязанным.
Когда мы закончили есть, и я снова налил кофе и уперся взглядом в экспозицию собак на противоположной стене. Смакуя, я неторопливо потягивал кофе. И ничего не говорил, так как не мог придумать тему для разговора.
Наконец она спросила меня:
— Так что же ты собираешься делать?
Я допил кофе и поднялся.
— Собираюсь отнести Люку трость.
Пододвинув кресло к столу, я направился обратно в угол зала, где оставил палку, срезанную роще.
— А потом? — не отставала она. — Что ты будешь делать?
Я оглянулся на нее, взяв посох и прикидывая его на вес. Она сидела очень прямо, положив руки на стол ладонями вниз. В ее чертах снова проступила внешность Немезиды.
— То, что должен, — ответил я и направился к двери.
Едва удалившись из поля ее зрения, я ускорил шаг. Добравшись до лестницы, я увидел, что она не следует за мной, и побежал наверх, перемахивая сразу через две ступеньки. На ходу я вытащил Карты и отыскал нужную.
Войдя в комнату, я увидел, что Люк отдыхает, привалившись к куче подушек. Поднос с завтраком стоял на кресле рядом с кроватью. Я накинул щеколду на двери.
— Что стряслось, старик? На нас напали, или еще что-нибудь? — спросил Люк.
— Поднимайся! — велел я.
Затем я взял его оружие и подошел к постели. Помог ему подняться и сунул ему в руки посох и меч.
— Меня вынудили ходить первым, — кратко объяснил я, — и я не собираюсь выдавать тебя Рэндому.
— Это несколько утешает, — заметил он.
— Но нам надо сматываться, причем сейчас же.
— Меня это вполне устраивает.
Он оперся на посох и медленно поднялся на ноги. Я услышал в коридоре какой-то шум, но было уже слишком поздно. Я поднял Козырь и сосредоточился.
Раздался громкий стук в дверь.
— Ты что-то затеял, и, по-моему, это ошибка! — крикнула Винта.
Я не ответил. Видение уже становилось вещественным.
Дверной косяк треснул от мощного пинка, и щеколду сорвало с двери. Когда я потянулся к Люку и схватил его за руку, на лице его отразилось понимание.
— Идем, — скомандовал я.
Когда я потащил Люка, в комнату ворвалась Винта, сверкая глазами, вытянув руки, устремившись к нам. Ее крик: «Дурак!», казалось, сменился воем, а затем ее видение поплыло всеми цветами радуги, зарябило и растаяло.
Мы стояли на лужайке, и Люк испустил глубокий вздох облегчения.
— Ты, приятель, любишь рисковые трюки, — заметил он, а затем оглянулся и узнал это место.
Он криво улыбнулся.
— Знакомое местечко, — произнес он. — Хрустальная пещера.
— Насколько я могу судить по собственному опыту, — напомнил я, — здесь течение времени как раз такое, какое тебе требовалось.
Он кивнул, и мы медленно двинулись к возвышавшейся голубой горе.
— Еды по-прежнему в избытке, — добавил я, — и спальный мешок должен лежать там, где я его оставил.
— Это подойдет, — признал он.
Когда мы достигли подножия, он остановился, тяжело дыша. Я увидел, что его взгляд остановился на множестве раскиданных слева от нас костей. С тех пор, как тут погибла парочка, удалявшая валун, прошел, надо полагать, не один месяц, срок, достаточно долгий, чтобы пожиратели падали проделали свою работу вполне основательно. Люк пожал плечами, прошел немного, прислонился к голубому камню. И медленно опустился, сев на землю.
— Придется подождать, прежде, чем я смогу забраться туда, — сказал он, — даже с твоей помощью.
— Разумеется, — согласился я. — Мы сможем закончить наш разговор. Как мне помнится, ты
