В его голосе прозвучала неподдельная гордость, и Эбби захотелось взвыть от досады. Так мог говорить только счастливый отец.

– Для ее возраста очень неплохо. – Не согласиться с ним означало бы, что она не испытывает такой же гордости за свою дочь. А это было бы неправдой.

Пока Иден без устали носилась кругами по арене, Маккрей незаметно придвинулся поближе к Эбби и оперся на ограждение.

– Ты только посмотри на нее, Эбби, – пробормотал он. – Наша частичка, кровиночка наша…

Эбби тоже смотрела на дочурку, и кое-что замечала в ней словно впервые: волосы черные – от нее, волнистые – от Маккрея; глаза синие – от нее, пальчики кривые – от Маккрея. Раньше она отказывалась смотреть на Иден такими глазами, но теперь была вынуждена видеть все то, что пыталась игнорировать прежде. Эбби медленно перевела взгляд с дочери на Маккрея. Нелегко было смотреть в его темные глаза, которые словно видели ее насквозь. Но и отвести взгляд от них она не могла.

– Это же наше творение – мое и твое, Эбби. – Его голос был наполнен теперь теплом и лаской.

Внезапно она с губительной легкостью представила себя вновь в его объятиях.

– Не говори… так. – Эбби опасливо отошла в сторону. – Даже не думай об этом!

– Но ты же знаешь, что это правда. – Он по-прежнему опирался на ограду, будто не замечая, что она вся напряглась как пружина.

Все так же осторожно, словно стараясь не спровоцировать Маккрея, она переместилась к воротам.

– Иден! Хватит на сегодня. Подъезжай сюда немедленно, пора прощаться с мистером Уайлдером. Ему надо срочно уезжать.

Пустив своего пони галопом, девочка лихо подскакала к воротам.

– А он не может чуть-чуть задержаться? Я ему еще прыжки не показала. Знаешь, как мой Джоджо высоко прыгает?

– Нет, поздно уже. – Подхватив пони под уздцы, Эбби повела его с арены.

– А ужинать он не останется?

– Нет. – Не хватало еще, чтобы о визите Маккрея узнал Доби. Боковым зрением она заметила, что Маккрей наконец оторвался от ограды и тоже медленно побрел к воротам. – Я уже спрашивала его, но он говорит, что не может. – Эбби многозначительно поглядела на Маккрея, чтобы он не вздумал говорить, что это не так.

– Да, Иден. Может, как-нибудь в другой раз, – вяло согласился он.

– А ты к нам снова приедешь? – оживленно спросила девочка.

– На это ты можешь рассчитывать.

– Мак… – поперхнулась Эбби. Слова застряли у нее в горле.

– Я еще не успел сказать твоей маме, что скоро перееду сюда жить. – Он сообщил это так спокойно и равнодушно, что в первые секунды ее сознание отказывалось воспринимать его слова.

– Не может быть! – Эбби в ужасе уставилась на него.

Маккрей лениво улыбнулся, однако глаза его глядели вполне серьезно.

– Это одно из преимуществ жизни «дикого кота», как иногда называют нас, буровиков, гоняющихся за удачей. Можно в любой момент перенести штаб-квартиру своей компании куда угодно. Вот я, например, решил обосноваться здесь. Пора уже переходить к оседлому образу жизни.

Эбби была готова обрушить на него тысячу самых гневных слов, но не могла вымолвить ни одного из них, во всяком случае, в присутствии Иден.

– Ты думаешь, это будет разумно? – только и сумела спросить она.

– Разумно для кого? – мягко поинтересовался, в свою очередь, Маккрей с самоуверенной улыбкой. – Я на пару дней задержусь в городе – похожу, посмотрю, что и как. В общем, не исключено, что еще встретимся.

От бешенства Эбби не могла вымолвить больше ни слова. Он отлично знал, что она не могла оставить этого просто так. Знал, черт побери, что она будет вынуждена искать с ним встречи, чтобы отговорить его от этой дурацкой затеи. Ей действительно необходимо было убедить его, что, возвратившись, он совершил бы серьезную ошибку.

Сказав что-то Иден, Маккрей пошел к своему пикапу. Эбби смотрела, как он пересекает двор, садится в кабину. У нее отлегло от сердца, когда его машина тронулась с места. Но в то же время приходилось смириться с необходимостью увидеться с ним снова.

– Скажи, мама, а почему ты не сказала ему «до свидания»?

– Мак, подожди! – Она внезапно поняла, что так и не узнала, где он остановился. Однако было уже поздно – рокот двигателя заглушил ее оклик. Он не слышал ее, а бежать за ним Эбби не собиралась.

– А почему ты назвала его Маком? – Иден смотрела на нее с нескрываемым подозрением.

– Я… даже и не знаю. – Эбби и сама не заметила, как его назвала. – Наверное, потому, что у него кличка такая. – Эбби нечасто произносила его имя в сокращенном виде. Раньше она называла его Маком, в основном, когда они занимались любовью.

– Знаешь, а мне нравится, – глубокомысленно изрекла Иден. – Теперь я тоже буду его так называть.

Эбби хотела было возразить, однако не нашлась сразу, что сказать. У нее было такое чувство, будто она тонет в болоте: чем больше барахтаешься, тем глубже тебя засасывает трясина. И все же как-то надо