нет стыда. Ни капельки.

Том и Джуилин как раз покидали апартаменты Тайлин, по пятам за ними шли Нерим и Лопин, толстый слуга Налесина, каждый нес уже упакованную большую плетеную корзину. С Налесина вещами, понял Мэт. Джуилин нес лук Мэта с ослабленной тетивой, на плече у него висел колчан. Ну правильно, она же сказала, что теперь он будет жить здесь.

– Я нашел это у тебя на подушке, – сказал Том, бросая Мэту кольцо, которое он купил, казалось, уже год назад. – Надо думать, прощальный дар; там были цветы, любовные узелки и еще какие-то. Разбросаны по обеим подушкам.

Мэт с трудом надел кольцо на палец:

– Оно мое, чтоб ты сгорел. Я сам его купил.

Старый менестрель пригладил костяшками пальцев усы и закашлялся, тщетно стараясь скрыть широкую ухмылку. Джуилин сорвал с головы нелепую тарабонскую шляпу и углубился в изучение ее подкладки.

– Кровь и растреклятый... – Мэт глубоко вздохнул. – Надеюсь, у вас осталось время уложить собственные вещи, – понизил он голос, – потому что, как только я отловлю Олвера, мы тронемся в путь, даже если придется бросить чью-то старомодную арфу или ржавый мечелом.

Джуилин одним пальцем оттянул уголок глаза – неизвестно, что это должно было означать, – а Том откровенно нахмурился. Выпады по поводу флейты или арфы он воспринимал как оскорбления в собственный адрес.

– Милорд, – печально сказал Лопин. Он был смуглый, лысый, даже полнее Сумеко, и длиннополая приталенная черная куртка, как и у Джуилина, простого тайренского покроя сидела на нем очень плотно. Обычно он был так серьезен и важен, как Нерим, но сейчас глаза у него покраснели, словно он плакал. – Милорд, не могу ли я остаться на похороны лорда Налесина? Такой хороший был хозяин...

Мэт терпеть не мог говорить «нет».

– Тот, кто отстает, может застрять надолго, Лопин, – мягко произнес он. – Послушай, мне нужен кто- то, чтобы присматривать за Олвером. Нерим слишком занят. Да и вообще, Нерим, как ты знаешь, вернется к Талманесу. Если хочешь, я возьму тебя к себе.

Мэт уже начал привыкать, что у него есть слуга, а для человека, ищущего работу, времена сейчас тяжелые.

– Очень хочу, милорд, – печально сказал Лопин. – Юный Олвер напоминает сына моей младшей сестры.

Только вот, когда они вошли в бывшие комнаты Мэта, там оказалась леди Риселле, правда, одетая гораздо приличнее по сравнению с тем, в каком виде он в последний раз видел ее. И одна.

– Я что, должна держать его на привязи? – заявила она, уперев кулаки в бедра. Ее потрясающая грудь вздымалась от волнения. Наверно, Риселле считала, что утеночку королевы не следует раздраженно разговаривать с ее личной служанкой. – Подрежь мальчишке крылья, и из него никогда не получится настоящего мужчины. Он вслух читал свою книжку, сидя у меня на коленях, весь день читал бы, позволь я ему. А когда прочел столько страниц, сколько задали, я его отпустила. И чего ты беспокоишься, не понимаю? Он обещал вернуться к заходу солнца, так что у него еще уйма времени.

Поставив ашандарей на прежнее место в угол, Мэт велел остальным мужчинам сложить здесь свою ношу и заняться поисками Ванина и остальных солдат из отряда. Потом он оставил Риселле наедине с ее эффектной грудью и бежал всю дорогу до комнат, которые занимала Найнив вместе с остальными женщинами. Все они находились там, в гостиной, и с ними был Лан, с плащом Стража за спиной и седельными суммами на плечах. Наверно, это были сумы его и Найнив. Довольно много узлов с одеждой и отнюдь не маленьких сундуков стояли тут и там. Интересно, подумал Мэт, их тоже потащит Лан?

– Конечно, поищи его, Мэт Коутон, – сказала Найнив. – Или ты воображаешь, что мы так запросто бросим ребенка?

Послушать ее, так именно это Мэт и задумал.

Неожиданно на него со всех сторон обрушились предложения помочь. Найнив и Илэйн тут же заговорили о необходимости отложить поездку на ферму, а Лан, Бергитте и Авиенда предложили присоединиться к поискам. Лана все это явно не радовало, он был каменно холоден и мрачен как всегда, но Бергитте и Авиенда...

– У меня сердце разорвется, если с мальчиком что-нибудь случится, – сказала Бергитте, а Авиенда взволнованно добавила:

– Я всегда говорила, что ты не заботишься о нем как следует.

Мэт стиснул зубы. Затерявшись на улицах города, Олвер запросто ускользнет от восьми человек и вернется во дворец на закате. Обычно он выполнял свои обещания, но нельзя сбрасывать со счетов то, что, вырвавшись наконец на волю, он обо всем забудет. Конечно, чем больше глаз, тем быстрее его найдут, особенно если все Мудрые Женщины примут участие в поисках. Колебания Мэта длились недолго. Он помнил и о собственных обещаниях, о том, что должен их сдержать, но у него хватило ума не напоминать никому об этом.

– Чаша слишком важна, – ответил он. – И голам все еще где-то неподалеку, возможно, Могидин тоже, а уж Черная Айя наверняка. – Кости загрохотали у него в голове. Авиенде, наверно, не понравилось, что ее ставят в один ряд с Найнив и Илэйн, но сейчас это его не волновало. Мэт обращался к Лану и Бергитте: – Поберегите их, пока я не догоню вас. Постарайтесь, чтобы с ними ничего не случилось.

Авиенда взволнованно заявила:

– Мы постараемся. Обещаю. – Она погладила пальцами рукоять ножа. Судя по всему, она так и не поняла, что сама одна из тех, о чьей безопасности Мэт беспокоился.

Зато Найнив с Илэйн поняли. Найнив устремила на него такой взгляд, будто хотела просверлить им дырку в его черепе. Мэт ожидал, что она примется за свою косу, но вот странно, ее рука лишь слегка вспорхнула вверх и сразу, резко опустившись, повисла вдоль тела. Илэйн лишь вздернула подбородок, большие голубые глаза заледенели. И никаких ямочек на щеках.

Лан и Бергитте тоже все поняли.

– Найнив – моя жена, – просто сказал Лан, положив руку ей на плечо.

И еще одна странность. Найнив неожиданно очень погрустнела, она стиснула зубы, будто исполнилась решимости прошибить каменную стену.

Бергитте бросила на Илэйн нежный взгляд, но слова ее были обращены к Мэту:

– Я все сделаю. Слово чести.

Мэт, испытывая неловкость, натянул куртку. Он до сих пор не мог в точности вспомнить все, что наговорил Бергитте, когда они вместе выпивали. О Свет, эта женщина впитывает вино, точно сухой песок воду. Но, несмотря на вспыхнувшие в сознании связанные с ней воспоминания, Мэт, принимая ее ручательство, ответил в духе барашанданского лорда:

– Честь, оплаченная кровью, слово, скрепленное кровью.

Бергитте кивнула, и по изумленным взглядам Найнив и Илэйн Мэт понял, что она по-прежнему хранит его тайну. О Свет, если хоть одна из Айз Седай узнает о воспоминаниях давно умерших людей, оживших в его сознании, они наверняка заподозрят, что именно он трубил в Рог. И никакая лисья голова не спасет его от бесконечных «как» и «почему», с помощью которых они уж докопаются до истины.

Когда Мэт повернулся, чтобы уйти, Найнив схватила его за рукав:

– Помни о буре, Мэт. Она надвигается и вскоре разразится, я знаю. Береги себя, Мэт Коутон. Слышишь? Тайлин расскажет тебе, как добраться до фермы, когда ты вернешься с Олвером.

Кивнув, Мэт наконец сбежал – кости в голове грохотали, словно эхо его шагов. Что она имела в виду, говоря о том, чтобы он берег себя? Опасности, подстерегавшие его во время поисков, или те, что могут возникнуть при разговоре с Тайлин? Найнив и ее способность Слушать Ветер. Неужели она думает, что он сахарный и растает от небольшого дождичка? Подумать только, едва они пустят в дело Чашу Ветров, снова начнутся дожди. Казалось, минули годы с тех пор, как прошел последний дождь. Что-то спутало его мысли, что-то связанное с погодой и с Илэйн, в чем не было, конечно, никакого смысла, и Мэт тут же выкинул все из головы. Сейчас его волновал только Олвер.