проезжали могучие пятидесятитонные самосвалы, груженные рудой. Вдруг Тариэла неожиданно остановил неизвестно откуда появившийся патруль.
– У меня неотложный приказ из генерального штаба, – сказал он, открыв маленькую массивную дверцу.
– Все в порядке, – сказал патрульный. – Мы просто предупреждаем, что в карьере справа ведутся взрывные работы. Не сворачивайте на нижние уступы. Слава отчизне!
– Слава Великому дракону! – ответил Тариэл и поехал дальше.
Он поглядывал вправо, надеясь увидеть взрыв. Ему повезло: из-за горизонта вылезло клубящееся облако. В нем кружились и сыпались камни размером побольше броневика Тариэла.
Еще через пять часов он добрался до второго, уже внешнего, КПП. Колонны военных машин утягивались в туннели пограничного бункера для досмотра и проверки документов. Двадцать минут скуки – и Тариэл мчался по пустынным дорогам за пределами юдолянской линии обороны..
К закату он добрался до темных скалистых гор, что раньше маячили на горизонте, и поехал по узким извилистым дорогам с туннелями и мостами. Тариэл решил отдохнуть и завел броневик во тьму отвесной скалы одного из ущелий. Он проверил приборы химической разведки: содержание ядовитых веществ снаружи было средним. Юноша откинул верхний люк и вылез на крышу под ракетницу.
Наступил декабрь, поэтому в горах дул морозный ветер. Он завывал в скалах и трепал волосы Тариэла. Парень спрыгнул с машины и пошел к тому месту, откуда можно было вскарабкаться на скалу.
«На каджей бы не наткнуться», – подумал он. Не то чтобы он их боялся, просто после той встречи на берегу они ему окончательно опротивели.
По этой самой дороге регулярно проезжала автоколонна с парламентерами от юдолян, что направлялись в крепость Каджети к дракону для докладов и получения ценных военных советов. Юноша хотел пропустить колонну, незаметно увязаться за ней и попытаться проникнуть в драконье логово вместе с делегатами.
Он добрался до верха и залег на краю обрыва. «Жаль, что мы не воюем в такой местности, – думал Тариэл. – Здесь было бы меньше крови и больше военной науки». Он поднял воротник куртки и поежился. Было уже совсем темно.
Тариэл вздрогнул и проснулся. «Идиот! Заснул при боевом наблюдении, – укорил он себя. – Надо проверить машину».
Как только он спустился и пошел к броневику, из-под ракетницы бесшумно скользнула юркая тень каджа и исчезла за обрывом.
– Стоять, сволочь! Стрелять буду! – закричал Тариэл на бегу.
«Только бы ничего не украл», – беспокойно подумал Тариэл. Обежал машину, схватил камень и запустил в пропасть.
– Получай, гад!
Тариэл обернулся и, демонстрируя спокойствие, неспешно пошел к машине.
– Сколько же их тут развелось-то, а? – злобно сетовал он. – Как крыс.
Юноша ловко вскочил на передок машины и открыл люк на крыше. Спрыгнув внутрь, он нащупал кнопку света. Посмотрел на рюкзак – его не открывали. Потянулся к бардачку и вскрикнул: на полу перед вторым сиденьем, свернувшись как еж, сопел еще один перепуганный кадж. Резиновая морда была неестественно повернута назад, а на тощей сгорбленной спине шишками выпирали позвонки.
– Ну держись, сволочь! – яростно крикнул воин и принялся долбить несчастного ногой.
– Получай, тварь! – кричал он…
Наконец он утомился и откинулся, тяжело дыша. Кажд молчал.
– Прирезать тебя, что ли? – сказал Тариэл. – Да противно. Убирайся!
Кадж лежал недвижимо.
– Вон, я сказал!
Но тот молчал. Юноша взял фонарик и посветил вниз. Избитый лежал на боку, одно стеклышко его противогаза вылетело, и из него капала черная кровь.
– О, нет, – сморщился юноша. – Только не это.
Он открыл боковую дверцу и принялся выволакивать тело. Тощий мертвец мешком шмякнулся о землю.
Тариэлу было противно и даже стыдно, что он убил не в бою, да еще за такую мелочь – ведь они скорее всего искали еду. Юноша знал, что ему ничего не будет, но от этого сейчас было только противней.
– Еще раз сунетесь, всех урою! – как-то нерешительно крикнул он в сторону пропасти, а сам подумал: «Да, если б Нестан узнала, она бы, наверно, расстроилась».
Он подумал, что делать с трупом, и придумал не делать ничего – просто сел в броневик и поехал искать другое место. Дорога освещалась тусклым маскировочным светом и, чтобы не слететь в обрыв, машину приходилось вести чрезвычайно медленно. По военной конвенции было запрещено бомбить дорогу к Змею или устраивать засады на ней, поэтому единственное, чего опасался юноша, это быть замеченным своими.
Еще до рассвета долгожданная колонна парламентеров проползла мимо его укрытия. Через минуту броневик, хрустя колесами по камням, вырулил из тьмы на дорогу и осторожно поехал в свете красных габаритных огоньков замыкающего танка. Временами точечки по очереди исчезали, и юноша соображал, в какую сторону от скалы поворачивает дорога. Изредка колонна погружалась в длинные неосвещенные туннели, и тогда сквозь панцирь машины до Тариэла доносился тугой гул медленно движущейся впереди бронетехники.
К полудню колонна погрузилась на дно узкого ущелья с темными отвесными скалами по бокам, где вновь нырнула в туннель, ведущий непосредственно в Каджети – резиденцию Дэва. Колонна петляла, проезжала развилки, сползала вниз и карабкалась вверх. Через полчаса пути огоньки стали резко приближаться к Тариэлу, и он ударил по тормозам.
Теперь все зависело от случая и смекалки. Он дал задний ход и припарковал броневик подальше от колонны у стены, чтобы не загораживать проезд и не слишком бросаться в глаза. Потом выскочил из своей машины и помчался к танкам делегатов. Добежав до последнего из них, осторожно выглянул из-за его края вперед, лег на живот и быстро, как ящер, пополз под колонной ржаво-коричневой бронетехники. Вспомнил, что забыл рюкзак с парадной формой, но не вернулся.
Перед головным танком были огромные кованые врата, по их краям – два факела, под каждым из которых стоял почетный караул из каджей: с правой стороны стояли юдоляне, с левой – дэвиане.
При других обстоятельствах Тариэл жутко удивился бы, но сейчас ему было не до этого. Его голова была занята тем, как проскользнуть внутрь. В коридор из солдат вошла длинная вереница помпезно одетых в длинные платья парламентеров. Тут Тариэл вылез из-под танка и успел пристроиться за последним гостем. Это отчаянное решение оказалось верным: почетный караул никак не отреагировал на солдатика в пыльной испачканной одежде, важно шагающего в ногу с делегатами.
Внутри логова освещение было тусклым, и незваный гость притаился в темном углу. Парламентеры сбились в кучку и, негромко беседуя, побрели вглубь коридора, освещенного факелами. Юноша пошел за ними. Он снял грязную куртку и бросил ее к стене. Впереди снова были врата, охраняемые двумя каджами – юдолянином и дэвианином. Юноша тихо настиг делегатов и, важно задрав подбородок, прошел за ними. Дальше была широкая, очевидно, очень древняя, вившаяся вокруг темной каменной колонны, винтовая лестница с полуметровыми ступенями, предназначенными явно не для людей. Делегаты, приподнимая полы одежд, неспешно карабкались по ней во мраке.
Тихий разговор высокопоставленных каджей гулко разносился по закрученному винтом пространству. Добрались до верха. Снова дверь и караул. Юноше вновь повезло. Очевидно, особой охраны змею не требовалось. Может быть, потому что, у него не было врагов, а может, потому, что он и сам мог за себя постоять. Истиной причины неуязвимости сердца Юдоли юный воин не знал и искренне удивился такой доступности Великого дракона.
Они вошли в огромный мрачный зал с узкими, теряющимися в выси каменными колоннами. Делегация построилась в две шеренги и, покачиваясь, неспешно побрела между стеной и каменными столбами. Каджи негромко завели древний тягучий гимн, прославляющий Великого Дэва. Слов в гимне было немного, но он красиво расходился многослойным каноном.
