Подоспели еще двое экзотиков. Впятером они все-таки сумели отодрать чужака от остервенело брыкающегося торговца. ИскИн тут же включил режим захвата, и все «скелетоны» примагнитились к полу, намертво обездвижив вражину.

Кассид вскочил на ноги и бросился к коконам жизнеобеспечения.

Дверь сзади захлопнулась, запустились воздушные насосы, стремительно заполняя отсек атмосферой. Небольшое пространство спальника, три на четыре метра, занимали четыре кокона, подвешенные с помощью специальных эластичных растяжек в полуметре над полом. Приглашающе раскрытые ложементы напоминали по виду надувные матрацы. Проблема заключалась в том, что Кассид был «большим мальчиком», одного стандартного кокона ему никогда не хватало, так что без еще одной досадной заминки не обошлось. Как же не вовремя этот уродец схватил его за ногу, заставив потерять драгоценные секунды!

Едва два соседних кокона соединились, как Кассид рухнул на них сверху, одновременно отключая режим скафандра. Энерготкань комбеза размякла, превращаясь в обычную, прозрачный пузырь шлема втянулся в бронежилет. Края кокона быстро срастались, закрывая от торговца вид отсека и обволакивая его большое тело живым теплом…

Еще десять секунд, и сознание погрузится в спасительный для разума сон…

Звук барабанного боя оборвался в беспамятство прыжка, и сознание Кассида размазалось по ткани вселенной. Лишь после этого кокон закрылся полностью, запоздало выводя режим жизнеобеспечения на стопроцентную готовность.

Приземление вышло жестким.

Шайя тянула до последнего, стараясь уйти как можно дальше, и выжгла энергоблок КоЖи до полного разряда. Автоматика едва успела скорректировать курс, прежде чем кокон плюхнулся на скалистый склон, раскрылся и упруго вытолкнул ее наружу. Дезориентация в первые секунды сыграла подлую шутку — оказавшись на четвереньках, Шайя не удержала равновесия и упала на бок, покатившись вниз по склону вместе с тучей мелких камней, сорванных ее движением. Хорошо еще, что недалеко, склон оказался пологим, и скорости она набрать не успела — налетела на торчащий из склона уступ.

Мысленно ругаясь на чем свет стоит, шипя сквозь зубы от боли в отбитых ребрах, Шайя поднялась на ноги и осмотрелась. А ей, оказывается, еще и повезло. Совсем недалеко склон обрывался, и дно ущелья виднелось примерно в десяти метрах. Каменные изломы с селевыми проплешинами и пятнами неказистого кустарника. С такой высоты мягкого падения не бывает.

В лицо дохнул свежий ветер, заставив поежиться. После уютного нутра кокона жизнеобеспечения снаружи казалось непривычно прохладно, хотя день стоял довольно теплый. Хорошо еще, что она в пилотнике, спец-комбез хорошо защищает от перепадов температур. Но бока она все-таки намяла, да и правое запястье серьезно потянула, а ладони умудрилась разодрать в кровь, когда лихорадочно пыталась хоть за что-нибудь зацепиться.

Ладно, не стоит терять время.

Растирая поврежденное запястье здоровой рукой, она вернулась к месту приземления и выдернула из запасника кокона ранец первой помощи. Вода, плитки пищевого концентрата, запасные обоймы к игольнику, аптечка — необходимый минимум для выживания в первые часы. Аптечкой пришлось воспользоваться сразу, побрызгать из баллончика на ладони и запястье медпеной. Минутку подождала, пока пена затвердеет и образует плотный эластичный покров, нашпигованный нанитами — специальными связками искусственных молекул. Умные крошки сами найдут повреждения, впрыснут анестетик и займутся регенерацией, восстанавливая ткани за счет собственных телец. Шайя пошевелила пальцами. Готово. Боль рассосалась, ссадины больше не чувствуются, да и запястье, хотя стало менее подвижным из-за белоснежного бандажа, зато теперь работоспособное. Так даже удобнее — ладони словно в тонких, но довольно прочных перчатках. Настоящие перчатки в горах, конечно, все равно не помешают, но она только сейчас вспомнила, что оставила их в своей комнате на базе, так что придется обойтись тем, что есть. Зато «пиявка» оказалась на месте, в гнезде кокона — специальный пенал с автоматическим тросом, обязательный элемент снаряжения КоЖи, ведь не всегда знаешь, куда тебя занесет при катапультировании.

Все, теперь пора убираться, в своем комбинезоне с попугайской желто-малиново-зеленой расцветкой она слишком явно выделялась на склоне. Могут заметить как друзья, так и враги. Да и аварийный радиомаяк кокона сейчас непрерывно посылает сигнал, выдавая местонахождение. Будь ситуация менее напряженной, она бы осталась и подождала спасателей. Но только не сейчас: связи с базой по-прежнему нет, так что лучше рассчитывать на себя. Да и кто знает, сколько чужаков придет на этот сигнал. Поэтому главное сейчас — убраться подальше.

Закинув ранец на спину, Шайя закрепила ремни на груди и подошла к краю обрыва, внимательно глядя под ноги. Оступиться на этих камнях — плевое дело, а ее родные косточки еще понадобятся ей целыми. Выбрав на скальном срезе местечко почище и попрочнее на взгляд, опустила конец «пиявки» и выстрелила в каменную поверхность пластиковым шариком, наполненным жидким быстротвердеющим полимером, подождала несколько секунд. Задержку использовала для беглого осмотра окрестностей, ничего подозрительного не заметила. Она почти не волновалась. Режим мехвоина по-прежнему сковывал сознание эмофильтром, она специально не стала его отключать. Почти лишенное эмоциональной окраски, сознание выдавало ясные и четкие мысли. В самый раз по обстановке. Подумать о судьбе погибших товарищей более подходящее время и место еще будет. На базе. А сейчас утрата, благодаря мехвоину, казалась какой-то ненастоящей. Шайя нередко пользовалась таким приемом. Он помогал сберегать нервы. Прокрутишь в голове наиболее тяжелые моменты в жизни вот так, абстрагированно, и проблема тускнеет.

Пятно полимера затвердело, пыльный и щербатый, в мелких трещинах участок камня теперь стал гладким и однородным, что и требовалось для «пиявки». И ослепительно желтым. Яркая раскраска служила для удобства при ориентировании. Шайя просто приставила к пятну другой конец приспособления, намертво закрепила вакуумную присоску, взялась за рукоятку с тормозным зажимом, к которой крепился трос, и быстро спустилась вниз с десятиметровой высоты. Электрический импульс, посланный с рукоятки по тросу, заставил присоску отцепиться. Как только трос собрался обратно в пенал, Шайя упаковала его в ранец и, по возможности, быстрым шагом отправилась в путь.

На протоптанную роботами тропу она выбралась довольно быстро, но легче передвигаться стало ненамного. Для человека в этом ущелье нет ровных дорог. Очень неровный, изломанный рельеф, камни, осыпи, рытвины. Дыхание сбилось довольно быстро, до сих пор по этой местности ей не приходилось путешествовать на своих двоих, только на боевом роботе, а в нем все видится иначе — и масштаб другой, и обзор гораздо лучше. Некоторых участков, которые сейчас приходилось огибать или где приходилось прыгать с камня на камень не хуже местных зебролоп — очень редких созданий в этих горах на ИБээРе просто не замечаешь — прешь себе вперед, как бульдозер…

По расчетам лоцмана, державшего в памяти карту ущелья и помогавшего ориентироваться на местности, до позиции с «кротом-2» ей топать около километра. Весь путь до базы — одиннадцать километров. Даже при самом хорошем раскладе добираться своим ходом, наверное, придется часа три- четыре. Скорее всего, гораздо больше. Это же горы, а не шоссейная дорога. Шайю это совсем не устраивало. Разумнее подождать помощи…

Ладно, для начала стоит добраться до «крота-2», а дальше будет видно. Может, к тому времени ее уже найдут свои, а может, найдут раньше. Честно говоря, Шайя не понимала, почему этого не произошло до сих пор. Транспортный глайдер под охраной гравилетов — что может быть проще и оперативнее? О чем думает прима-полковник Чертый? О том, что у его людей, оставшихся после боя в живых, вырастут крылья?

Мысль о том, что база атакована и не способна оказать помощь, Огонек гнала прочь. Но дыхание войны, бушевавшей за ее спиной в ущелье, стесняло воздух в груди, толкало ее в спину невидимой рукой,