Ева с укором смотрела на Торпа, сбитая с толку всем происшедшим.

— Я ничего не понимаю… Волосы?

— Да, глупая корова! — резко ответил Торп. — Цианистый калий содержался в искусственных волосах. Ты никогда об этом не слышала?

— Нет.

Торп присел и потер лоб.

— О Боже! — Он опять посмотрел на Еву. — Мы проверили его зубы, задницу, ноздри… Ты проверяла волосы?

— Расческой и ультрафиолетовыми лучами. Но я ничего необычного не заметила.

Торп облизнул губы.

— Черт, мы сильно влипли.

— А при чем здесь я? Это вы его допрашивали, это вы освободили ему руки, что и привело ко всему этому…

Торп вытер пот с верхней губы.

— Но это ведь ты хотела освободить ему руки и спину, чтобы выпороть. Ты сказала, что тебе нравится наблюдать за тем, как клиенты мечутся, пытаясь прикрыться руками, и грызут пальцы. Это была твоя идея.

Она нервно сглотнула:

— Да, но…

Торп, казалось, глубоко над чем-то задумался.

— В общем, так, — наконец сказал он. — Дело обстояло следующим образом: пока меня не было, ты освободила ему руки и начала пороть, нарушив тем самым мои указания. Он не вынес боли и поэтому покончил с собой…

— Нет! Это вы… — Она вдруг все поняла и отступила назад. — Нет! Не убивайте меня! — Она бросила кнут на пол и подняла руки, словно пытаясь защититься.

Торп прицелился ей в лицо и выстрелил. Голова Евы откинулась назад, полька замахала руками, пытаясь сохранить равновесие. Упав, она снова поднялась на глазах у изумленного Торпа. Она стояла, закрыв лицо руками, будто бы рыдая, но вместо слез сквозь ее пальцы текла кровь.

— О… о… что вы со мной сделали?

Торп приблизился к ней и обследовал выходное отверстие позади уха: смесь крови, серой жидкости, расщепленных костей и хрящей. Он понял, что плохо прицелился.

— О, черт! — Торп хотел было добить ее еще одним выстрелом в голову, но подумал, что люди, которые будут избавляться от тела, сочтут это дилетантством.

Ева опустилась на колени, зажав одной рукой глаз, а другой — выходное отверстие за ухом. Кровь текла по ее шее и рукам. Торп посмотрел на лужу крови на полу и понял, что ему придется подтирать все это самому.

— Боже, женщина, умирай быстрее.

— Помогите мне, пожалуйста!.. Ведь во всем виноват Уэст.

Торп расхохотался:

— Бедный Ник, во всем винят его одного.

Ева продолжала стоять на коленях и, судя по всему, не спешила умирать. Она простонала:

— Уэст обманул нас… Мы скажем Андрову…

Торп усмехнулся:

— У меня для Андрова есть собственная версия происшедшего, а свою ты можешь рассказать ему при встрече в аду.

Торп поднял ее на ноги и протащил через всю комнату. Затем он отодвинул задвижку на толстой стальной двери, открыл ее и затащил Еву в большой промышленный холодильник. Он поднял ее, зацепил платьем за крюк для подвешивания туш и отпустил.

Сделав шаг назад, он посмотрел вправо. На другом крюке висел синий труп Рандольфа Карбури. Торп сказал, обращаясь к себе самому:

— Здесь становится тесновато.

Он вернулся к столу, поднял тело Уэста, отнес его в холодильник и бросил на пол. Ева тихо стонала:

— О Боже… Не оставляйте меня здесь с трупами…

Торп вышел из холодильника и захлопнул за собой дверь.

— Да, ну и денек…

Он посмотрел на часы:

— Пора отправляться на пробежку.

Абрамс и Кэтрин вышли из метро у аллеи Форт-Гамильтона и побежали на север, попав на Проспект-Парк, площадью в пятьсот акров, протянувшийся вдоль Саут-Лэйк-драйв. Гористый ландшафт парка вкупе с обильной растительностью создавали прекрасные возможности для засады, но Абрамс знал парк, как свои пять пальцев и прекрасно представлял, откуда можно ждать неприятностей.

Они свернули на север, на Ист-Лэйк-драйв, пробежали вверх по Бриз-Хилл, мимо лодочной станции, добравшись до зоопарка, скрытого в зелени. На крутом подъеме, который назывался Бэттл-Пасс-Хилл, они перешли на шаг и остановились на вершине холма. Абрамс посмотрел на запад, в сторону Лонг-Медоу — полоски луга, которая вполне могла сойти за деревенское пастбище. Кэтрин смотрела на северо-запад, на открытое пространство Кашмирской Долины, где отдыхали стаи перелетных птиц.

— Хорошее место для обзора, — сказала Кэтрин, усаживаясь на траву, чтобы перевести дыхание. Абрамс опустился рядом с ней на колени, вытирая рукавом пот с лица. Кэтрин добавила: — Мне кажется, что здесь был командный пункт Вашингтона во время битвы за Лонг-Айленд.

Абрамс кивнул:

— Да, он выбрал подходящее место для наблюдения за противником.

Она улыбнулась и огляделась вокруг.

— Я не вижу никакого противника… Приличная праздничная толпа.

— Да, я тоже не думаю, что Торп любит скопления людей. Нам, пожалуй, стоит вернуться на метро ко мне домой.

Она немного подумала и предложила:

— Давайте все-таки завершим маршрут по парку.

Абрамс лег на спину в траву.

— Этот парк меня доконает.

— У вас все идет хорошо, а вот ложиться не стоит.

Он ничего не ответил, глядя в небо. Через несколько секунд он сказал:

— Я видел этот вертолет и раньше.

Кэтрин посмотрела вверх: на север улетал маленький серый вертолет.

— Да, я тоже его видела. — Она поднялась. — Пойдемте, а то у вас мышцы затекут.

Абрамс медленно поднялся.

— Притворяться стариком нравилось мне больше.

— Не пугайтесь, на этот раз мы просто немного пройдемся, — успокоила его Кэтрин.

Они начали спускаться по тропинке, сбегавшей вниз по склону холма.

— Это мог быть полицейский вертолет, — сказала Кэтрин.

— Возможно, но я не успел определить модель. Они используют вертолеты «Белл», этот же выглядел несколько иначе.

Кэтрин искоса взглянула на него.

— Так у вас есть «крыша» в полиции?