Эванжелина рассмеялась:

- А хулиган умел плавать?

- Я слышал, что Тедди Лоусон на следующий день приставал к другим детям.

- А что с ним стало потом?

- Насколько я знаю, впоследствии он сделался викарием в Котсуолдсе. Интересная штука жизнь, не так ли? Эванжелина уронила голову и долго молчала.

- Но ты не ответила мне, - нахмурился Ричард. - Ты не согласна, что жизнь интересна? Вечно она кладет нам на тарелки диковинные кушанья.

- Да уж, - кивнула девушка, поднимая голову, но избегая глаз герцога. Жизнь так непредсказуема, что временами мне хочется умереть. Хотя нет, я не это имела в виду. Как глупо говорить такое!

Итак, начало делу положено, решил Ричард. Прошло уже два дня, с тех пор как они вернулись в Чеслей. Он знал, что Эванжелина уже познала боль утраты: умер ее Андре, умерли ее родители, но девушку угнетало еще что-то. Ричард никак не мог понять, в чем дело. Почему она ни с того ни с сего решила вернуться в Чеслей?

Прислонившись к каминной полке, он задумался. В руке Ричард держал бокал с виски.

- Может, ты захочешь поехать со мной в Саутгемптон? - неожиданно спросил он. - Сходили бы под парусами на остров Уайт. Если тебе понравится там, мы сможем несколько дней пожить в моем доме в Вентноре. Я уже говорил тебе, что Эдмунд обожает там бывать, так что эта поездка могла бы стать нежданной радостью для него.

Эванжелину обуяли страх и паника. В инструкции, которую передал ей Конан де Витт, говорилось, что она должна завтра вечером встретиться с человеком Хоучарда. А тот, в свою очередь, сообщит ей, что делать дальше.

- Нет, - замотала она головой. На лице герцога было написано недоумение. Я плохо переношу море, - поспешила добавить она. - И я боюсь всяких лодок, даже огромных шхун. Я знаю, что это нелепо и глупо, но... - Эванжелина принялась нервно обмахиваться руками. - Я ничего не могу с собой поделать.

Наконец-то он поймал ее на откровенной лжи.

- Как, - язвительно произнес герцог, - ты боишься моря, но при этом отлично плаваешь?

- Я говорила, что боюсь лодок, - возразила девушка.

- Вот что, Эванжелина, тебе не стоит лгать лишь для того, чтобы остаться в Чеслее. Ведь именно Чеслей по какой-то причине держит тебя? Или нет? Насколько я помню, совсем недавно ты рвалась уехать отсюда. А теперь внезапно захотела вернуться. По-моему, это бессмысленно. Может, ты просто избегаешь моего общества? Или считаешь, что я попытаюсь соблазнить тебя? Не думай об этом. Но мы не зря приехали сюда вместе, что-то между нами есть. И поверь, тебе понравится в Вентноре.

У Эванжелины безумно заболела голова, в висках стучало.

- Я не боюсь, что ты соблазнишь меня. И вообще меня ничего не тревожит. Я просто хочу остаться в Чеслее. Мне здесь нравится. Я не желаю уезжать отсюда.

- До тех пор, пока снова не начнешь просить увезти тебя в Лондон?

- Не думаю, что мне еще раз захочется поехать в Лондон.

- Но почему, черт возьми?

Не глядя на него, девушка лишь покачала головой. Герцог отошел от камина, со стуком поставив бокал на полку, и направился к ней. Схватив Эванжелину за руки, он рывком поднял ее с кресла и встряхнул.

- Черт возьми, мы здесь уже два дня! И ты старательно избегаешь меня! Я уговаривал тебя прокатиться верхом, но ты отказалась, сославшись на головную боль. Мечешься по, замку как призрак! Дьявольщина, что происходит?! - Его глаза пылали.

- Ничего, - равнодушно ответила девушка.

Он отпустил ее и принялся мерить комнату шагами.

- Я терпеть не могу игры, Эванжелина, - бросил он через плечо. - Если тебя не устраивает моя компания, то тебе надо лишь сказать об этом. Я не выкину тебя из Чеслея, не сброшу в канаву. Если ты не хочешь меня, Эванжелина, то так и скажи! Уверяю, я никогда не делал ничего против воли женщины. Но, видит Бог, стоит мне прикоснуться к тебе, как ты тут же воспламеняешься от страсти. Мы оба жаждем друг друга. Так в чем же дело?! - Неожиданно он подскочил к ней и крепко прижал к себе.

Эванжелина ощущала его запах, слышала гулкое биение его сердца.

- Ох, Эванжелина... - застонал Ричард. Подняв голову, девушка встретилась взглядом с его темными глазами, в них можно было прочесть все... Таких прекрасных глаз она никогда не видела. И вдруг девушка встревожилась, заметив, что герцог внимательно изучает ее лицо.

- Эванжелина! - ласково позвал он.

Это было хуже всего - уж лучше бы он кричал. Она была недостойна его нежности, она вообще недостойна всего хорошего и доброго.

- Эванжелина! - еще раз обратился к девушке герцог. - Ты окажешь мне честь стать моей женой?

Девушка оторопело уставилась на него. От удивления она лишилась дара речи. Он хочет жениться на ней? Выходит, он к ней неравнодушен? И хочет не только ее тела? Нет, Эванжелина попыталась оттолкнуть его.

- Я не могу. Не может быть, чтобы ты говорил серьезно. Ты просто слишком часто бывал со мной, и тебе нравится моя грудь. Вот и все, не правда ли?

Ричард взял ее за подбородок.

- Мне безумно нравится твоя грудь - она потрясающая. Но мне также нравилось проводить с тобой время. Я не хочу других женщин, мне нужна только ты. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Я буду так верен тебе, что ты даже захочешь пореже видеть меня. И если ты сразу не расслышала меня, то повторю: да, мне очень нравится твоя грудь.

Она еще раз рванулась, и Ричард выпустил ее. Настала очередь Эванжелины ходить кругами по комнате. Ей хотелось убежать, но она и не пыталась сделать этого, потому что знала, что он поймает ее. Ричард понял, что с ней что-то не так. Надо было убедить его в том, что она - вовсе не такая женщина, которая нужна ему в жены. Его жена? Нет, Господи, только не это!

- Ты смеешься надо мной. Ты просто решил развлечься, вот и сделал мне для смеха предложение, - наконец произнесла девушка. - Это нехорошо с твоей стороны.

- Возможно, я поторопился, - пожал плечами Ричард. - Хотя я всегда считал себя большим знатоком женской натуры. Нет, Эванжелина, мне бы и в голову не пришло смеяться над тобой. Женитьба - дело серьезное. Не думаю, чтобы стал смеяться, когда дело касается того, как я проведу остаток жизни.

На мгновение ее охватила радость, которая тут же сменилась горьким отчаянием. Эванжелина словно воочию увидела мертвого Эдмунда. Безжизненные глаза ребенка смотрели прямо на нее. А потом она представила себе труп отца со сложенными на груди белыми руками. Его глаза были закрыты, а на веках, как у ее покойной матери, лежали медные монетки. Она не могла вынести этого, не могла... Ей хотелось закричать от боли, но вместо этого по ее щекам потекли горючие слезы - слезы ярости и бессилия.

У нее не было выбора. Эванжелина заставила себя отвернуться от герцога и равнодушно произнести:

- Благодарю вас, ваша светлость, но мой ответ на ваше великодушное предложение - нет. Я больше не хочу выходить замуж. Не хочу до конца дней попадать в зависимость от какого-нибудь человека. Мне очень жаль, если я огорчила вас, но...

Герцог горько усмехнулся:

- Мне никогда не доводилось слышать таких слов, но я знаю, что именно они так популярны у молодых леди, которые хотят отвязаться от навязчивого ухажера. Ты-то сама ведь впервые произносишь их?

Надо было сказать еще что-то. Но что?

- Вам надо жениться на англичанке, ваша светлость, - нашлась Эванжелина. Полуфранцуженка без наследства, которая к тому же была замужем, не может подойти вам.

Он расхохотался:

- Нет, Эванжелина, не нужна мне англичанка. Мне нужна именно наполовину француженка, упрямая как ослица, но поселившаяся в моем сердце, полюбившая моего сына так же крепко, как и он ее. Ах да, я еще забыл ее язычок, который отпускает всяческие колкости, когда не целует меня. И ты должна знать, что меньше всего меня волнует приданое. А что до твоего первого замужества... Поверь, мне совсем не