высоко над головами сразу потемнело, нависли, зашевелились зыбкие фигуры... Мартын ахнул - там, в вышине, как в большом неровном зеркале отражались деревья, пустошь и дружина, словно разглядывающая тех, кто толпился внизу...

Потом Мартын клялся, что за несколько мгновений до появления огневиков зеркало в нескольких местах выгнулось, стекая большими каплями вниз, а навстречу 'каплям' встали столбы пепла, и, когда они коснулись друг друга, 'капли' эти налились изнутри пламенем и свернулись в клубок. Виктор же ничего не успел заметить. Конь под ним скакнул в сторону, он чуть не вылетел из седла. А когда совладал с конем и глянул в пустыню, то, как и все, окаменел.

Из глубины черного поля на них беззвучно и грозно надвигались четыре огненных шара. Виктор решил было, что это магический огонь, но мгновенно сообразил, что такие огромные пылающие солнца мог сотворить разве что маг-исполин.

- Все назад, в лес! - крикнул маршал. - Труби отход!

Но ратники уже хлынули в чащу, не ожидая сигнала. Заржали кони, затрещал валежник. А потом огонь настиг их...

Пройдет немало дней и ночей, но еще не раз Виктор будет просыпаться в холодном поту, судорожно глотая воздух. Ему опять увидится, как огненные сгустки с воем и гулом вонзаются в зеленую плоть леса и проходят сквозь деревья, людей и коней, оставляя за собой обугленные стволы и скелеты; от жара мгновенно вспыхивают трава и кусты, опушка превращается в пекло, те же, кого миновали четыре огня, исторгнутые неведомой силой, находят свою смерть в пламени лесного пожара.

Виктор не помнил, когда под ним упал конь. Он полз в дыму, и со всех сторон был огонь, а потом чья-то рука сильно толкнула его, и он, пролетев через пылающий кустарник, рухнул прямо в ручей. Это спасло. Чуть не захлебнувшись в теплой, почти горячей воде, он отполз подальше от стены горящих деревьев.

Огонь быстро затух в сыром лесу.

Виктор еле поднялся и побрел, обходя догорающие стволы. Вскоре он наткнулся на задохнувшегося от дыма воина. Рядом валялся сигнальный рожок.

На звук рожка вышли и доползли всего три сотни. Мартын пришел одним из последних. Богдан, Дежнев и другие пропали...

6

Заснуть так и не удалось. Даже здесь, за крепкими стенами, были слышны песни и молодецкие клики гуляющих дружинников и горожан. Тихие улицы Дмитрова давно не видали такого разгула.

Виктор откинул одеяло, встал и подошел к окну. За полуоткрытыми ставнями металось красное зарево от костров и факелов. Запах жареного мяса проникал в палаты наместника. Виктор поднял глаза - небо было на редкость чистое. Он увидел звезды и попытался вспомнить, когда же в последний раз смотрел на них. Кажется, во время казанского похода, на привале. Что ж, это уже не такое событие, как лет десять назад. Тогда он впервые увидел звезды и испугался. Но с каждым годом облака постепенно редеют, бывает, по два-три дня в небе ни облачка...

Он знал, что звезды очень далеко и они такие же светила, как солнце. Верилось в это с трудом, но он еще помнил какие-то смутные объяснения про огненные шары, висящие в холодной пустоте. Однажды ему пришла в голову мысль, что эти шары мог зажечь необычайно могущественный маг. Но куда он потом исчез, почему оставил все без присмотра? Может, одинокие светящиеся точки смотрят вниз в поисках хозяина?

Одна из звезд медленно ползла по небу. Виктор следил за ней до тех пор, пока она не ушла за горизонт. Почесал бровь - он не помнил, должны ли звезды передвигаться.

Ночная прохлада заставила его поежиться. Он нырнул под одеяло и вскоре заснул.

К Савеловской заставе они вышли поздно вечером, почти ночью. Долго не могли докричаться стражников, те появились, когда дружинники уже приступили с топорами к ограждениям и готовы были разнести в щепу сторожки над воротами. Отчаянно зевая, полуодетые стражи долго вглядывались в дружинников и все требовали, чтоб те сказали слово, и только после того, как Мартын выехал вперед и сказал им все, что о них думает, засуетились, заскрипели створками, оттащили решетки из прохода и открыли вторые ворота.

Уставшее и оголодавшее воинство, вернее, то, что от него осталось, медленно шло пустыми улицами вдоль домов. Изредка мелькал отблеск свечи в окне, за Сущевкой на них выехал ночной дозор, поздравил с благополучным возвращением. Виктор хмыкнул, но ничего не сказал. Среди патрульных он разглядел воительницу. Помирились с магами, что ли? В честь бракосочетания.

И вот наконец они вышли к Хоромам. Темная громада здания с редкими пятнами света нависла над ними.

У моста зашумели, закричали радостно, запел сигнальный рожок, в окнах семейных казарм затеплились огоньки, набежали, причитая и голося, бабы и дети.

Виктор приказал сотникам поименно отметить в списках всех не вернувшихся и к утру сдать ему. А потом они с Мартыном прошествовали к Сармату, отмахиваясь от любопытствующих. Однако к Правителю не попали. Николай, дремавший в малой зале, после объятий и надлежащих слов сказал, что утомленный дневными трудами Сармат спит, а завтра с утра примет их с докладом.

- Перетрахался, что ли? - грубо спросил Мартын.

На это Николай непонимающе вздел брови, а потом кротко сообщил, что они вернулись как раз вовремя, не далее как послезавтра будет помолвка, а уж вскоре и свадьба.

Мартын и Виктор переглянулись и молча вышли из покоев. В коридоре они остановились под ближайшим факелом. Мартын смежил веки и тихо сказал, что сейчас пойдет к Борису, узнает, как тут дела. А утром, перед тем, как идти к Сармату, надо будет поговорить. Виктор кивнул и пошел к себе.

В коридорах и на этажах, как всегда, было много народу. В помещениях для стражи резались в карты и кости сменные караулы, в покоях младших советников стоял дым коромыслом, громкий женский смех сменялся радостным визгом.

На верхних этажах было пристойнее: стражники на углах держались за копья, а не за стены и выглядели трезво. Виктор шел быстро, небрежно кивал в ответ на приветствия, а когда поднялся наконец к себе, то с облегчением вздохнул - шум и суета Хором сейчас раздражали его.

Страж у дверей при виде маршала вытаращил глаза, осклабился, а потом приложил руку к берету. Виктор подергал дверь. Заперто!

- Где Иван? - спросил он стража. - А ну, бегом, и без него не возвращайся!

В глазах молодого безусого воина мелькнул непонятный страх. Он вздохнул, хотел что-то сказать, но маршал рявкнул 'Ну!' и тот, чуть не уронив копье, загрохотал вниз по лестнице.

Виктор прохаживался по площадке перед дверями, ожидая Ивана с ключом. Итак, свадьбы еще не было, ожидают только помолвку. Что же они так тянут? Хворь какая приключилась с женихом, или невеста капризничает? При мысли о Ксении у него опять заломило над бровью, он даже на миг остановился и прижался лбом к холодной гладкой колонне. Зашагал кругами.

Все в Хоромах по-прежнему, да не все. Чего-то не хватало, вроде бы он даже обратил внимание, когда шел к себе, а сейчас из головы вылетело, какая-то странность несущественная...

Страж пропал. Иван тоже не появлялся, хотя не мог не знать, что дружина вернулась - шум по Хоромам стоял великий. Виктору надоело ждать хранителя с ключом. Он знал особенность замка. Оглянувшись на лестницу и никого не заметив, ввел в щель тонкий стилет, отжал к себе язычок и толкнул тяжелую дубовую дверь.

Не прикрывая створки, он вынес из прихожей масляную плошку, зажег ее от факела и только после этого захлопнул дверь.

Осмотрел все комнаты и запалил свечи. Придвинув кресло к стене, уселся и, положив на колени меч, медленно обвел взглядом стены. Шкаф платяной, кровать, скамья, кресла, стол... Чисто на столе, стало быть, Иван прибрал. Но что-то неладно в комнате! Вот эти пятна на ковре, были они? Подсвечник не в центре стола, а с краю, ну, это ерунда, при уборке сдвинулся.

Так, теперь нужно разобраться с картами и донесениями наместников. Завтра с утра Правитель перво- наперво потребует отчета. Виктор пересел к столу и вытряхнул содержимое походной сумки на столешницу. Карты, пакеты, мятые платки вперемешку со всякой мелочью, огниво, трут, вилка с костяной ручкой - единственное, что осталось от столового набора, остальное пропало с Богданом. Кольцо на кожаном ремешке, а на кольце старинный складной ножик со множеством лезвий, с шильцами, даже миниатюрные