Воздух в квартире Помратов был затхлым, но Норман не осмеливался пустить кислород. Он уже выбрал недельный лимит, и если нажмет на кнопку, то компьютер коммуникационных услуг где-то глубоко под землей выскажется весьма неприятно по его адресу. А именно сейчас Помрат был не в состоянии выслушивать всю эту чушь. Его нервы вообще были напряжены до предела. У него четырнадцатый разряд, что само по себе уже плохо, и он сидит без работы вот уже три месяца, что еще хуже, а у его зятя — седьмой разряд.

Именно это по-настоящему и грызло его. Ну что в общем-то хорошего сделал для него Джо Квеллен? Этот гнусный тип ни разу даже не зашел к ним. Так и уклоняется от семейных обязанностей.

Хелейн закончила принимать молекулярный душ. Только тем, кто обладал десятым разрядом и выше для очистки тела, разрешалось пользоваться водой.

Поскольку большая часть населения планеты имела одиннадцатый разряд и ниже, то если бы не молекулярные ванны, то вонь от планеты разносилась бы по доброй половине Галактики. Раздеваешься, становишься перед соплом, и ультразвуковые волны, искусно отделяя грязь от живой кожи, создают приятную иллюзию того, что ты чист.

Помрат не отвел взгляд, когда в поле его зрения появилось белое тело Хелейн. Она натянула на себя блузку. Когда-то, он еще помнил то время, ее тело казалось ему роскошным и пышным. Тогда он был намного моложе. Потом он заметил, что она понемногу теряет вес. Теперь же она была просто худой.

Временами, особенно по ночам, он вообще не воспринимал ее как женщину.

Он соскользнул в пенопластовую люльку, расположенную вдоль одной из стен без окон, и спросил:

— Когда ребята будут дома?

— Через пятнадцать минут. Вот почему я приняла душ сейчас. Ты остаешься здесь, Норм?

— Я ухожу через пятнадцать минут.

— Во Дворец Грез?

Он хмуро посмотрел на нее. Его лицо, измятое и потрепанное неудачами, всегда казалось сердитым.

— Нет, — возразил он. — Не во Дворец Грез. К машине, дающей работу.

— Но ведь ты же знаешь, что машина свяжется с тобой прямо здесь, как только появится хоть какая-нибудь работа для тебя! Так что вовсе необязательно…

— Я хочу быть там! — с ледяным упорством сказал он. — Не хочу, чтобы приходили за мной. Я пойду к машине, а потом отправлюсь во Дворец Грез, чтобы отпраздновать удачу или утопить свои горести.

— Понимаю…

— Черт тебя побери, Хелейн, почему ты не отделяешься от меня? Разве это моя вина, что у меня нет работы? У меня высокий уровень мастерства. Мне положено работать. Но есть какая-то нелепая вселенская несправедливость в том, что я сижу без дела.

Она хрипло рассмеялась. В ее голосе появились жесткие нотки, особенно это стало заметно в последние годы.

— У тебя была работа ровно двадцать три недели за последние одиннадцать лет, — напомнила она своему мужу. — Все остальное время мы живем на пособие. Ты выбился из двадцатого разряда в четырнадцатый и застрял в нем на долгие годы. Мне уже кажется, что это навсегда, что стены этой чертовой квартиры превратились в решетку клетки, где нам суждено провести остаток своих дней. О боже! Если бы ты знал, что у меня на душе. Когда я вижу в этой чертовой клетке еще и двоих наших детей, мной иногда овладевает страстное желание оторвать у них головки и…

— Хелейн, — спокойно произнес Помрат. — Сейчас же прекрати!

К его немалому удивлению, она замолчала. Затем заговорила более спокойно:

— Извини, Норм. Ты не виноват в том, что пролетарий. Просто есть столько разных работ… Даже с твоим мастерством…

— Да, понимаю.

— Я не собираюсь скулить, Норм. Я люблю тебя, ты знаешь это. Как говорят, таким, какой ты есть — и хорошим, и плохим.

— Конечно, Хелейн. Все обстоит именно так.

— Может быть, на этот раз я тоже пойду с тобой во Дворец Грез? Позволь мне дать наставления детям и…

Он покачал головой. Это неожиданное проявление обожания было очень трогательным, но он пресытился, видя Хелейн и днем, и ночью. Ему не хотелось, чтобы она следовала за ним туда, где он может получить свои жалкие удовольствия.

— В другой раз, дорогая, — быстро ответил он. — Помнишь, мне сначала нужно потолкаться у машины, дающей работу. Лучше оставайся здесь. Зайди в гости к Бет Виснек или кому-нибудь еще.

— Ее мужа все еще нет.

— Кого? Виснека? Разве его еще не выследили?

— Предполагают, что он, как бы это лучше сказать, совершил прыжок. Его искали телевектором и другими какими-то способами. Но все было напрасно.

Никаких следов. Он исчез по-настоящему!

— И ты веришь в этот бред относительно прыжков? — поднял брови Помрат.

— А почему бы и нет?

— Путешествие во времени? Но ведь это бессмысленно, то есть исходя из телеологии, если начать выворачивать мир наизнанку, если спутать направленность, в которой происходят события, Хелейн, я имею ввиду…

Она громко рассмеялась.

— Записи говорят, что такое происходит, Норм! Дело расследует Верховное Правление. Этим занимается как раз отдел, в котором работает Джо. Норм, как ты можешь говорить о том, что нет перебежчиков во времени, если люди каждый день куда-то исчезают? Когда Бад Виснек с соседнего яруса…

— Нет никаких доказательств, что он совершил это!

— А куда же он тогда подевался?

— Может быть, сбежал в Антарктиду. А может быть, в Польшу. Хотя нельзя исключить и Марс. Учти, твой хваленый телевектор может ошибаться, как и любой другой прибор. Я не верю, Хелейн, в путешествия во времени. Это невозможно. Это какие-то сказки.

Он закашлялся. Что-то в последнее время он стал слишком громко разговаривать. Он подумал о Баде Виснеке, невысоком, лысом, с вечной щетиной на щеках. Неужели тот на самом деле совершил прыжок и исчез где-нибудь в 1999 году?

Некоторое время супруги Помрат как-то неловко глядели друг на друга.

Затем Хелейн сказала:

— Ответь мне на один вопрос, Норм. Так, отвлеченно. Представь: ты сейчас выйдешь на улицу, к тебе подойдет человек и скажет, что он занимается перемещением людей во времени и что если ты хочешь отделаться от всего этого… Что бы ты ему ответил?

Помрат задумался.

— Я отказался бы! Разве это честно — бросать жену и детей? Пусть это хорошо для Бада Виснека, но я не смогу уклониться от своих обязанностей, Хелейн.

Ее серо-голубые глаза вспыхнули, на губах заиграла улыбка, как будто она хотела сказать: «Не делай из меня дурочку!» — Сказано очень благородно, Норм. — произнесла она. — Но мне кажется, что ты точно так же исчез бы, предложи тебе кто-нибудь подобное.

— Можешь думать все, что тебе заблагорассудится. Поскольку это всего-навсего фантазия, это не имеет ровно никакого значения. А теперь я хочу заглянуть в бюро трудоустройства. Попробую еще раз потолкаться у машины. Кто знает? Может быть, мне уже выпал седьмой разряд, как у Джо?

— Может быть, — усмехнулась Хелейн. — Когда ты вернешься?

— Поздно.

— Норм, не задерживайся во Дворце Грез. Я так волнуюсь, когда ты накачиваешься этой дрянью.