как Вайолет, но и с Савором меня не сравнить. Создаваемые мной узоры не рассыпались довольно продолжительное время и я ни разу не заметил, чтобы Элизабет морщила лоб, как она обычно делает когда её что - то беспокоит. Видимо её моё создание структур всем устраивало.
- Ну как запомнила? - поинтересовался я после нескольких часов занятий.
- Шутишь? - осведомилась Элизабет. - Ещё день - два нужно.
- Хорошо, - кивнул я. - На днях ещё раз позанимаемся. - И припомнив своё обучение у Мэри, строго сказал: - А если не выучишь структуру и на втором занятии, то придётся тебя наказать самым жестоким образом.
- Ты чего Дарт? - изумлённо уставившись на меня, спросила Элизабет. - Какое ещё наказание?
- Самое жестокое, - повторил я. - Никаких развлечений до конца года.
- Дарт, ты сошёл с ума? - недоверчиво поинтересовалась девушка и изогнув губы, чтоб сдержать улыбку добавила: - За что столь изощрённое наказание?
- За леность, - ответил я.
- Что ж Дарт, - не сдержала - таки улыбку Элизабет, - ты сам суёшь голову в капкан. Я согласна понести наказание за леность, в случае если мне будет недостаточно ещё одного занятия для изучения этого заклинания. Но только если я освою заклинание, с тебя небольшое поощрение, для усердной ученицы.
- И какое же? - осведомился я.
- Ну скажем ты исполнишь одно моё желание, - с напускным равнодушием ответила Элизабет.
- Ого, - восхитился я запросом девушки, - ты не мелочишься. Сразу всё и на блюдце. Хотя если ты скажешь какое конкретно желание нужно исполнить, то можно над этим подумать.
- Нет Дарт, не скажу, - помотала головой Элизабет. - Так не интересно. Да и я ещё его не придумала.
- Тогда никакого соглашения не будет. Потому что ты явно что - то замыслила и пытаешься меня обмануть, говоря, что у тебя ещё не заготовлено желание. Да и не стоит спорить на желания - ты ведь знаешь, что я и так забочусь о твоём благополучии и не противлюсь твоим маленьким капризам.
- Жаль, - вздохнула девушка. - У меня был великолепный шанс выиграть. Ты стал гораздо лучше создавать структуру заклинания, и никакой проблемы в её запоминании теперь нет. Раньше мне было гораздо сложнее учиться у тебя чем сейчас. Не знаю как ты этого добился, но у тебя здорово выходит.
- Да, я тоже заметил, что теперь заклинания мне легче поддерживать продолжительное время.
- Только линии узора стали чуточку бледнее, - сказала Элизабет. - Изучению это не мешает, но раньше создаваемые тобой узоры светились ярче.
- Вот как, - задумчиво проговорил я, - а этой разницы я не уловил. Для меня узор остаётся столь же ярким, что и год назад. Видимо постоянное использование истинного зрения принесло свои плоды, и теперь я чётче вижу энергетические структуры.
- А для чего ты пользовался истинным зрением? - поинтересовалась Элизабет.
- Поначалу нужда заставила - мороки меня одолели и пришлось забыть на время об обычном зрении. Пришлось мне с поводырём топать. А через какое - то время я приноровился и оказалось, что истинное зрение вполне может заменить обычное. Кстати, это будет твоим дополнительным заданием - используй истинное зрение когда только можешь. Рассматривай окружающие предметы, пробуй ходить ориентируясь на потоки энергии.
- А зачем?
- Пригодится. Например, ночью можно без света обходиться и спокойно передвигаться в абсолютной темноте. Очень полезная возможность. И в бою может пригодиться, ведь тебя не смогут ослепить.
- Хорошо Дарт, я буду упражняться, - заверила меня Элизабет.
- И про сторожевое заклинание не забывай. Во время отдыха оно должно постоянно твой сон стеречь, чтоб тебя никто не мог застать врасплох. Как выучишь структуру, я объясню тебе, как контролировать размер сторожевой паутины.
Поблагодарив богов за то, что Элизабет понятливая и не строптивая ученица, я посоветовал ей побыть немного с дядей. Должен же Нолк поговорить с дочерью перед отъездом, а завтра такой возможности может и не быть. Я же спустился в зал, и обнаружив там Стефани, пошёл к ней.
- Присаживайся Дарт, - с улыбкой предложила мне Стефани. - А то я тут скучаю одна. В город по такой мерзкой погоде не выйти, а заняться не чем. Хотела Элизабет позвать, а её нет.
- Она с отцом прощается, - сказал я.
- Понятно, - сказала Стефани, - тогда ей сейчас не до пустых разговоров. - Вздохнув, добавила: - Мне тоже было очень тяжело расставаться с родителями. Хорошо ещё, что отец не позволил матери поехать со мной.
- А чего он уехал - то, не дождавшись, когда ты в Академии устроишься? Странно это как - то оставить тебя одну, без присмотра.
- Тебе не понять Дарт, - вздохнула Стефани. - Мой род насчитывает тридцать семь поколений благородных предков. Наш род известен даже за пределами Империи и славен своими героями, а тут такой позор…
- Какой позор? - спросил я умолкшую девушку. - Нет, если действительно что - то постыдное, то я не настаиваю на ответе.
- Позор в том, что я решила поступить в Академию, - грустно усмехнувшись, ответила Стефани. - Наследница древнего аристократического рода стала служанкой.
- Какой служанкой? - недоумённо спросил я. - Вроде в Академии служанок не учат.
- Маги не одну сотню лет служили аристократам. Это сейчас они силу набрали и привилегии себе выторговали, а раньше маги были обычными слугами. Потому и стала я служанкой. Чтобы учиться, мне пришлось принять новый статус, и теперь я не отношусь к настоящему благородному сословию. И отец от меня отрёкся…
- Вот же идиотизм какой, - нахмурился я. - Отречься от дочери из - за каких - то глупых убеждений, это безумие.
- Дарт, дворянская честь это не глупость, а одна из святынь благородных людей. Аристократы это самые достойные и порядочные люди, которые являются образцом для подражания и на чести и следованию заветам предков держится их слава.
- Угу, порядочные и благородные, - скривился я. - Ты наверное никогда не была на окраинах империи и не видела, что творят эти достойные люди.
- Это наверное какие - нибудь посвящённые в рыцари простолюдины или потомки молодых родов ведут себя неподобающе. Настоящая аристократия не такая и мерзавцев о которых ты говоришь не пустят на порог ни одного приличного дома.
- Это чушь, - убеждённо сказал я. - Негодяев среди благородных даже больше чем среди простолюдинов и не важно к какому роду кто принадлежит. Просто многие низкие и отвратительные поступки благородные принимают как норму, вот и кажутся они сами себе белыми и пушистыми.
- Ты считаешь, что я негодяйка? - вывернулась Стефани из неприятного разговора с помощью стародавнего женского способа.
- Нет, - покачал я головой. - Просто хочу сказать, что титул сам по себе не делает людей порядочными и принадлежность к благородному сословию не значит, что этот человек достоин уважения.
- Этот спор не имеет смысла, - сказала девушка. - Всё равно я уже не принадлежу к благородному сословию.
- Почему не принадлежишь? Маги ведь приравнены в своих правах к благородным, а кое в чём и большими свободами пользуются.
- Приравнены, - подчеркнула Стефани, - но не являются благородными.
- Ничего, ещё десяток - другой лет и аристократия исчезнет, - утешил я девушку. - У них нет будущего. Слишком уж они надоели Императору.
- Да, за Императором сила, - признала мою правоту девушка. - Он может стереть в порошок аристократию, но этим обречёт себя на зависимость от нового сословия - благородных магов.
- Может так будет лучше.
- Может быть.
Замяв разговор на спорную тему, мы немного посидели молча.
