чтобы Шут, Карлик или Поэт язвили и осмеивали ценности, на которых государь строит свое правление, дабы продемонстрировать ему, что каждая прямая линия предполагает скрещенную противоположность, каждый конечный продукт есть лишь куча неподходящих частиц, каждый умный разговор есть только сотрясение воздуха. И все же временами эти софизмы, колкости, насмешки пробуждали неясную тревогу в Короле: все это было предусмотрено и даже определено контрактом Короля и Карлика, и все же это немного беспокоило его, не только оттого, что главное назначение беспокойства – заставить человека чувствовать себя обеспокоенным, но главным образом оттого, что Король действительно испытывал неловкость.

Это чувство владеет Королем и сейчас, когда Шут ведет его в лес, где все мы заблудились. «Я не предполагал, что в моем королевстве остался столь густой лес, – должно быть, замечает монарх. – Теперь я могу лишь насмехаться над теми, кто утверждает, что я мешаю листьям вдыхать кислород сквозь поры и впитывать солнечные лучи своим зеленым соком».

И Шут сказал: «Когда б я был Вашим Величеством, я бы не слишком радовался. Не за стенами освещенной столицы роняет сень этот лес, но внутри: в умах ваших подданных, последовательных и деятельных».

– Так ты обвиняешь меня в том, что нечто ускользнуло из-под моего контроля, Шут?

– Вот это мы сейчас увидим.

Лес расступается, открывая просветы вспаханной земли, прямоугольные ямы, белые пятна, подобные грибам, прорастающим из земли. В ужасе мы видим на Тринадцатом Аркане таро, что подлесок удобрен полуразложившимися телами и костьми без плоти.

– Куда ты завел меня, дурак? Это же кладбище!

И Шут говорит, указывая на беспозвоночных, кишащих в могилах: «Здесь правит монарх, могущественнее тебя: Его Величество Червь!»

– Никогда не видел в своей земле столь отвратительного места. Какой идиот здесь надсматривает?

– Я, Ваше Величество, к вашим услугам! – То была минута, когда на сцену выступает гробокопатель и начинает свою речь. – Чтобы подавить мысли о смерти, граждане прячут тела здесь, как попало. Но затем, действительно подавленные, они вспоминают о них вновь, и приходят узнать, надежно ли похоронены тела, правда ли, что мертвые, будучи мертвы, действительно нечто иное, чем живые, ибо иначе живые не будут полностью уверены, что живы, не так ли? И вот этим-то, захоронением и эксгумацией, копанием и засыпанием, всей этой суетой, вот чем я занят». И гробокопатель поплевывает на руки и принимается вновь копать.

Наше внимание переключается на другую карту, которая, казалось, желает оставаться неприметной. Это Папесса, и мы указываем на нее нашему компаньону вопрошающим жестом. Он мог соответствовать вопросу, заданному гробокопателю Королем, заметившим фигуру, пробирающуюся между могил и облаченную в монашеские ризы. «Кто эта старуха, что рыщет по кладбищу?»

– Помилуй Господи! По ночам здесь собирается племя мерзких женщин, – должно быть отвечал гробокопатель, осеняя себя крестным знамением. – Посвященные в тайну приворотных зелий и книги ведовства, они ищут компоненты для своих снадобий.

– Давай последуем за ней и проследим, что она станет делать.

– Но без меня, Ваше Величество! – с этими словами Карлик с содроганием отступил. – И умоляю вас, обойдите ее десятой дорогой!

– Я должен разузнать во что бы то ни стало, до какой степени дикие суеверия еще сохранились в моем королевстве. – Можно было поклясться упрямой натурой Короля: гробокопатель указывал дорогу, он шел за ним.

На Аркане под названием Звезда мы видим женщину, снимающую свой плащ и монашеский убор. Она отнюдь не стара; она нага. При мерцании неверного лунного света открывается, что ночная посетительница кладбища напоминает Королеву. Сперва Король узнает тело своей супруги, матово-жемчужную грудь, нежные плечи, роскошные бедра, упругий живот; затем, как скоро она обнажает чело и открывает свое лицо, обрамленное тяжелыми власами, ниспадающими на плечи, мы также раскрываем от удивления рты: если бы не исступленное выражение лица, отсутствующее на парадных портретах, она была бы совершенно схожа с Королевой.

– Как этим глупым колдуньям удается принимать обличье благородных и возвышенных людей? – именно такой была реакция Короля, который, дабы отвести подозрения от собственной супруги, готов был согласиться с тем, что ведьмы действительно обладают некой таинственной силой, включая способность к превращению. Он, вероятно, тотчас же отмел иное, более правдоподобное объяснение («Моя жена, бедняжка, такая нервная, а теперь страдает также лунатизмом!»), глядя на то, что делает предполагаемая лунатичка, стоя на коленях у края ямы: она смазывает землю черными снадобьями (если, конечно, приспособление, которое она держит в руках, не является ацетиленовой горелкой, разбрасывающей искры и плавящей свинцовые печати гроба).

Какое бы действие ни производилось, оно касалось открывания гробницы, сцены, которую иная карта предвещала в день Страшного Суда, но на самом деле угадывалась в жесте руки порочной женщины. При помощи Пары Палии и веревки ведьма за ноги извлекла из ямы тело Повешенного. Тело оказалось мужским, похоже, хорошо сохранившимся; жесткие иссиня-черные волосы ниспадали с бледного черепа; глаза были широко раскрыты, как будто от ужаса насильственной смерти; губы открывали длинные и острые звериные клыки…

Во всем этом кошмаре одна деталь особенно потрясла нас: как ведьма являлась двойником Королевы, так точно извлеченный труп и Король были похожи как две капли воды. Единственный, кто не замечает этого, – сам Король, бормочущий: «Ведьма… вампир… и прелюбодейка!» Осознал ли он, что ведьма и его жена – одно и то же? Или, возможно, думает, что, приняв обличье его супруги, ведьма должна также уважать и ее обязательства? Быть может, мысль, что ему изменили с его собственным двойником, могла утешить его? Но никто не отваживался сказать ему это.

На дне могилы творится нечто непристойное: ведьма садится на тело, как наседка; теперь покойник встает вертикально, как Туз Палиц; подобно Пажу Кубков он подносит к губам предложенный ведьмою кубок; как в Паре Кубков они чокаются, поднимая бокалы, полные свежей, еще не свернувшейся крови.

– Оказывается, мое металлическое и стерильное королевство представляет собою скопище вампиров!

Вероятно, так воскликнул Король, а его волосы встали дыбом на голове и в мгновенье поседели. Он всегда был уверен, что его столица, гигантский метрополис, компактна и прозрачна, словно чаша,

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату