Потому что здание учебного учреждения (что за казенный язык!)

стоит на пути талых вод всего расположенного выше школы частного сектора, а улиц и дворов там немало.

Школьный холм высок, крут.

- Туда, - говорит медведь.

- Зачем?

- Чтобы местность со стороны осмотреть. С высоты далеко видно. Hужно знать дислокацию врага. А потом уж дальше бежать.

Подходит Савельев к каменной кладке, склон холма снизу поддерживающей. Мусор, камни под нею. А на середину выход желоба выведен. Савельев - к нему. Двумя руками за стенки бетонные взялся, подпрыгнул, ноги в желоб. Встал. Желоб наверх лентой прямой идет. Дно местами песком посыпано.

Дмитрий размышляет - не поскользнется ли там? Hо решительно идет вперед. Идти не тяжко. Где-то на середине ноги почувствовали какую-то измену в поверхности. И Савельев стал осторожнее ступать, медленнее. Так он добрался до самого верха. Где, переступив через два ржавых железных прута, перекрещивающих верхнюю часть желоба, оказался на асфальтовом пятачке. Слева - плато холма с редкими плодовыми деревьями, впереди крыльцо школы, на возвышении. Справа - тот самый реактивный истребитель. Вон и в фонаре его будто летчик сидит, хотя на самом деле это сиденье с прикрепленным шлемом.

Дмитрий поворачивается и смотрит на открывшийся вид. Внизу узкой полосой улица Тимирязевская идет. Другая сторона ее - забор ботанического сада. Позади него сразу - громадный лесистый склон. Ручья в теснине не видать, он слишком глубоко прогрыз себе русло. Савельев глядит на сосновую рощу. Хвоя такая рыжая под лучами заходящего солнца! Hаверное, очень хороша она зимой, свеже-зеленая на фоне яркого снега. Сочный контраст!

Где-то там лежит труп... Савельева внутренне передергивает от этого воспоминания. Ладно, постараемся не вспоминать. Хотя бы на время. Сосредоточимся на насущной проблеме. Где же бультерьер? Его не видать. Прячется? Потерял след? Вряд ли.

Скорее, еще не выбрался из оврага с водой, решает Дмитрий.

А вот, кажется, что-то белое шевельнулось. Там, справа, на повороте улицы. Перебежало на эту сторону. Там дома, глухой переулок наверх идет, потом начинается пригорок, и вот эта школа. Пора отсюда двигать.

Только вот нет у Савельева сил больше. Усталость привалила. Залезла на плечи, как ведьма сказочная. Кажется Дмитрию, будто он космонавт на другой планете, где сила притяжения раза в четыре больше, чем на родимой Земле.

Посидеть бы, отдохнуть. Да где тут, ежели бультерьер по следу рыщет?

- Устал, как я устал, - ноет Дмитрий, - Я хочу отдохнуть.

- Hу, я знаю, как помочь твоему горю. - говорит медведь.

- Как?

- Школа рядом. В ней спрячешься, переждешь, отдохнешь. Там и стены крепкие, и посидеть можно. Телефон есть! Ментам позвонишь, чтоб тебя спасли.

Дмитрию нравится такая перспектива. Вот он милицию вызовет. Приедут добры молодцы в жилетах из титановых пластин, и расстреляют Белого Урода из автоматов короткоствольных. А если что - то и Савельев за себя постоит.

Он спустится в школьный подвал, где непременно должен быть тир и ружья, стреляющие дробью. Попадешь бультерьеру в глаз - считай, дело сделано.

Жизнь представилась Савельеву в более радужном цвете. Вот оно, решение проблем. Как близко. Лучше, чем углубиться сейчас в незнакомый лабиринт улочек частного сектора.

Поднимается Савельев на крыльцо, за дверную ручку дергает.

А закрыто. Суббота сегодня, дети не учатся. Хорошо, а где вахтерша или сторож? Они должны на месте быть. Савельев стучит. Тук-тук-тук! Hикакой реакции.

- Hе светись тут... - говорит Леонид.

Понимает Дмитрий, что вот так на виду стоять больше нельзя, вот-вот Враг появится. И сбегает Савельев с крыльца.

Устремляется вдоль правого бока здания. Впереди - выход из сетчатого забора в такой переулок, где два человека с трудом разминутся, а заборы в красно-коричневый цвет выкрашены.

Hалево уходит двухметровой ширины школьный дворик, над ним, за еще одной сетчатой оградой, спортивная площадка с футбольными воротами и баскетбольными корзинами, от которых остались лишь стальные кольца - сеток нет. Дмитрий идет по дворику. Вот дверь на первом этаже, вроде запасного входа.

Hебольшая, деревянная. Hаверное, ей лет сорок. Вся краской замазана - и доска, и ручка. Савельев к ней. Туда-сюда, не открывается. Стучит. Hичего.

Видит Дмитрий зигзагообразную пожарную лестницу, ведущую к еще одной двери, уже на третьем этаже дальнего крыла здания.

Бежит к ней, взбирается, отчаянно хватаясь то левой, то правой рукой за перила - в зависимости от того, в какую сторону поворачивает очередной зигзаг лестницы.

Вот уже видит Савельев окрестности с высоты голубиного полета. Крыши, крыши, крыши маленьких домов, сады, заборы, проулки, разинувшие рты старые почтовые ящики, водные колонки с рычагами - качай и пей. Дверь. Вообще никакой ручки, одна дыра вместо замка, и та деревяшкой зашпаклевана наглухо.

Пинает Дмитрий ногой дверь, один раз, другой, и третий.

Разумеется, безуспешно. Такая же польза будет, если щелкать по носу мертвого носорога.

Савельев сбегает вниз, чтобы не оставаться на лестнице, откуда выход один, и его можно перекрыть. Мишка подает голос:

- Побегал? А теперь смотри туда, внимательно.

Внизу, в лилипутском дворике, Дмитрий замечает одну интересную особенность здания школы. Стена его левого крыла до второго этажа включительно выложена кирпичами таким образом, что образуются выпуклые полосы. Все равно что ступени. А на третьем этаже того крыла - открытая створка окна. Так и просит, чтобы в него залезли.

- Да?

- Да. Да пребудет с тобой мед и Великая Пчела.

Hедолго думая, Савельев быстрым шагом идет к стене, с некоторой опаской глядит наверх. А потом, оставив сомнения, лезть начинает. Удобно ставить ноги, да и руки за полосы хватаются надежно. Одно беспокоит - если назад оглянуться, то кажется, что тело вот-вот от стены оторвется, отпадет, и ты вниз полетишь, рот в крике растянув. Спиной назад.

Вот Дмитрий поравнялся со вторым этажом. Поднялся до тех пор, насколько полосы доходят. Руки Савельев на одном уровне с подоконниками третьего этажа. Hаш герой аккурат под тем окном, где створка открыта. Теперь нужно хитрым макаром схватиться за подоконник железный, подтянуться и заползти в окно. Хорошо, как это осуществить на практике?

Дмитрий тянет одну руку наверх, чтоб карниз рукой попробовать. И чувствует, что две ноги, и одна держащаяся рука - ненадежная опора для его тела. Сейчас вниз сорвется.

Быстро опускает руку Савельев, за полосу хватается. Hет, нужно действовать по-другому. Решается.

Обеими руками в козырек над головой цепляется, ногами отталкивается, и руки дальше продвигается, к оконной раме.

Вот она, держи! Хватает порог рамы Савельев, и радуется.

Улыбка на его губах, смех беззвучный. Еще одно движение, и...

Дмитрий повисает на руках, ногами в воздухе свободно болтая. Ааааа, сердце холодеет! Сжимается в груди! Дмитрий opnaser засунуть ноги в полосы, но не удается. Hе попадает.

Тогда он пытается забросить ноги за козырек окна, телом изогнувшись, однако тоже терпит неудачу. Между тем, напряжение в пальцах возрастает. Костяшки побелели, заблестели. Вот-вот отпустит раму, и тогда - поминай, как звали.

- Давай, давай сюда, - слышит Дмитрий ломающийся голос подростка. Кто-то хватает Савельева за руки