министрам советы, я бы порекомендовал взять в кинопрокате список фильмов и списать в утиль всю заваль, которая превращает кино, 'страну грез', в сомнительное коммерческое предприятие. Но я не член коллегии и не имею права советовать; лишь констатирую этими строками мнение моряков, рыбаков и полярников, с которыми беседовал на данную сверхтрепещущую тему. Это не фельетонное жонглирование фактами, а вопль о помощи. Куда вечером идти полярнику на полюсе? Любоваться торосами? Так он уже знает их наизусть, и к тому же пурга, мороз, медведи...
За разговорами о кино мешок с картошкой заметно худел. Володя Гвоздков весьма кстати напомнил, что дежурному по лагерю дано диктаторское право выбора кинокартины, и после ужина ребята с превеликим удовольствием в двадцатый раз следили за симпатичным преступником Деточкиным, угоняющим очередной автомобиль.
Вдруг явственно послышался толчок - мягкий, приглушенный, словно льдину снизу ударили обмотанным ватой молотом.
- Началось,- Баранов покачал головой.- Видели, как образуются трещины?
- Ни разу,- признался я. - - Толчки- -это не обязательно трещины,сказал Гвоздков. - Но все может быть. Еще многое увидите.
- По теории Данилыча, все самое интересное происходит до или после отъезда,- припомнил я.- Дач же медведя ни разу не видел...
- Лично я встречаться с этим парнем не желаю,- бодро сообщил Гвоздков.- На 'СП-12' я однажды столкнулся с ним нос к носу. Вы, может быть, стали бы приставать к нему насчет интервью, и медведь бы вам объяснил, что очень хочет кушать. Я же человек не любознательный- бегом домой, а он за мной, да такими прыжками, что меня в сорокаградусный мороз ударило в жар. Еле успел схватить карабин, как медведь просунул в дверь свою дикую морду. Хотите - верьте, хотите - проверьте, но со страху я в него попал...
- На Диксоне,- заулыбался Яша Баранов,- вышли ребята осенью поохотиться с лодки на птицу. Смотрят- и не верят глазам: навстречу плывет медведь! Д у них ружья с дробью! Изо всех сил легли на весла- медведь за ними. Выскочили на берег, бегут в дом - медведь за ними. Постоял в коридоре, принюхался и пошел на кухню. Повар - в обморок, а медведь взял банку сгущенки, выпил и улегся на пол отдыхать. Потом прибежали моряки: 'Не видели нашего Мишку? С корабля сбежал! Ручной он, не бойтесь'.
В кают-компанию, отряхиваясь от снега, вошел Булатов. Под глазами у него темнели круги: всю ночь вместе с Пановым он обходил лагерь.
- Холодно,- губы начальника раздвинулись в замерзшей улыбке.- Можно погреться?
Я принес ему с камбуза большую чашку горячего кофе.
- Будем перетаскивать домики,- сказал Булатов.- Толчки слышали? Оставаться на месте опасно. Домики потеряли мобильность, слишком глубоко зарылись в снег. Так что ваших помощников я забираю. Аврал, ничего не поделаешь.
Весь день я носил воду, резал хлеб, вертел мясорубку, мыл посуду, подметал кают-компанию - .одним словом, дежурил, не подозревая о том, какой, тревожной окажется вторая половина моего дежурства.
ТРЕВОЖНАЯ НОЧЬ
'Льдина раскололась в полночь'- броское, в стиле модерн название для кинофильма. Интригует и приковывает, хотя ничего не отражает: вторая половина апреля- это полярный день, когда полночь от полудня можно отличить лишь по расписанию работы камбуза. Кипит на плите бульон- значит полдень; рыщут по камбузу ребята в поисках сосисок- типичная полночь. Трудно было предъявлять льдине претензии; она вела себя корректно, предупредив несколькими толчками о своих намерениях- 'иду на вы'. Так что беда не оказалась неожиданной, хотя не перестала от этого быть бедой.
Когда корабль тонет, первая мысль - о шлюпках расколовшейся льдине- о взлетно-посадочной полосе если полоса разрушена, ее нужно восстановить во что бы-то ни стало. Полоса в аварийной обстановке- часто единственное окно, через которое можно выйти из горящего дома. Из дальнейшего повествования вы увидите что это не громкие слова.
Чувство огромного облегчения - полоса осталась невредимой. Теперь можно спокойно оглянуться и оценить обстановку.
Первая трещина полуметровой ширины прошла за домиком аэрологов, вторая, пятиметровая,- недалеко от радиорубки. Площадь нашей льдины сразу уменьшилась вдвое, но все сошлись на том, что непосредственной угрозы самому лагерю пока нет. 'Пока' - очень ненадежное слово на дрейфующей льдине...
Вместе с Анатолием Васильевым я отправился осматривать трещины. Первая уже заторосилась длинной и безобидной на вид ледяной грядой полуметровой высоты - похожей на ту, которую сгребают своими щетками на городских улицах уборочные машины.
Зато вторая трещина впечатляла. Было странно и дико видеть среди вечных льдов километровой длины разводье, напоминающее талый ручей весеннего Подмосковья. Края разводья уже начали зарастать тонким ледком; через несколько дней ледок покроется слоем снега, и тогда - берегись, прохожий! Упаси тебя бог ступить на этот ничем не приметный снежок: окажешься в ловушке, по сравнению с которой волчья яма - это цветочная клумба.
Я не отказал себе в удовольствии сфотографироваться у трещины, и эта карточка - жемчужина моей кол'лекции. Широкая, отливающая свинцом трещина дышит холодной уверенностью и. сознанием своей силы, но, присмотревшись, вы поймете, что и я выгляжу достаточно внушительно. Непредвзятый зритель скажет, что я даже выигрываю в сравнении с трещиной, поскольку она безоружна, а на мне висит обязательный для дежурного карабин. 'Корреспондент и стихия' - так бы я назвал ату полную внутреннего драматизма сцену. Или еще точнее - 'Корреспондент побеждает стихию': как-никак трещина лежит у моих ног, а не наоборот. Карточка производит сильное и долго не проходящее впечатление. Ее значение я вижу в том, что она укрепляет уверенность в окончательной победе человека над природой.
Эти мысли пришли ко мне потом. А тогда я отнесся к трещине с почтительностью, которую она вполне заслуживала. Тем более что перспектива, обрисованная Анатолием, показалась мне совсем не забавной.
- Бывает так,- гудел Анатолий своим баритоном, - идешь осматривать разводье - и вдруг слышишь за собой треск. Оборачиваешься - новая трещина, и ты отрезан от лагеря.
Но: ведь одному выходить из лагеря запрещено,- напомнил я.
- Конечно, - хладнокровно подтвердилАнатолий. - Вдвоем лучше. Можно орать 'караул!' хором. Что это вы ускорили шаги?
Нашел место и время задавать такие вопросы! На посадку заходила 'Аннушка': с ледовой разведки возвращались Панов и Булатов. Через несколько минут они пришли в кают-компанию, где за чашкой кофе коротала ночь чуть не половина личного состава станции.
- Между нами и подскоком масса трещин и разводий, - сообщил Булатов. - Одно из них шириной до пятидесяти метров, вовсю бушует море.
- - Аэропорт имени Данилыча держится? - спросил кто-то.
- Трещина прошла, но небольшая, - ответил Панов.- Толщина льда на подскоке восемьдесят сантиметров.
- Всего? - удивился я.
- Лед молодой, крепкий,- - пояснил Булатов.- Данилычу ничто не угрожает, если не будет подвижек. Подскок находится в окружении четырехметровых паковых льдов. Но стоит им надавить - и от подскока остается одно воспоминание, на его месте образуется вал торосов.
Начальники станции не спали уже вторые сутки. Но о том, чтобы загнать их в постели, нечего было и думать: в эти часы решалась судьба станции. Если трещины пойдут вю ^лагерю, сразу же возникнет аварийная обстановка, тем более тревожная, что подходящей льдины в окрестявстях обнаружить не удалось.
- После пурги такие сюрпризы вообще не редкость,- ответил Панов ;на мой вопрос.- Северо-западные ветры сменились южными, и произошла резкая смена температуры. А завтра, двадцать четвертого апреля,- новолуние,время наибольших приливов: Луна, Земля и Солнце находятся на одной линии. Отсюда и активные подвижки льдов, торошение.
- Неплохое наследство ты мне оставляешь,- улыбнулся Лев Валерьянович.
