с любопытством разглядывают меня. Через тридцать минут к домику подъезжает на 'Джипе' сержант. Не вылезая из машины, он орет мне.

- Сэр, вы капитан Петроф?

- Да.

- Вас и капитана Мамонтова, приглашает генерал Симонс.

- Сейчас?

- Да. Я вас довезу.

- Хорошо, я позову капитана.

Захожу в дом и сдергиваю Мамонтова с дивана, на котором он только что прилег отдохнуть.

- Пошли, нас ждут.

- Кто?

- Зовут на прием к генералу.

Моложавый, седой генерал; толстенький, лысенький гражданский и бравый полковник с орлиным носом сидели вокруг стола и с любопытством уставились на нас.

- .Здравствуйте. Садитесь, господа, - раздвигает губы в улыбке генерал.

Мы вежливо здороваемся и усаживаемся в приготовленные для нас кресла.

- Я, генерал Симонс - командующий военно-воздушной базой. Полковник Глински, представитель министерства обороны, а это - представитель министерства иностранных дел Дэвид Манштад. Не могли бы вы представиться, господа?

- Мы русские подданные, - начал я, - я, летчик капитан Петров, а это капитан Мамонтов.

Сидящие напротив нас кивают головами. Генерал раскрывает толстую папку.

- Вы, наверно, удивлены тем, что находитесь здесь?

- Конечно, хотелось бы получить разъяснения.

- Руководство Народного Фронта Мали объявило вас преступниками и просило наше правительство способствовать вашей поимке и выдаче.

- За что же нас объявили преступниками?

- Здесь написано, что вы провели штурмовку мирного городка Ванин. Погибло 27 человек, и 40 было ранено; при штурмовке поселения на реке Майрес погибло до 60 человек мирных жителей, и более ста получили ранения. Кроме того, при штурмовке городка Ванин погибли видные члены совета Национального фронта.

- Это - война.

- Правительство Соединенных Штатов официально не признали Народный Фронт Мали, поэтому мы и не выдали вас еще.

- Так, может, не стоило нас задерживать и увозить так далеко от Родины?

- Стоило. Экипаж, сбивший знаменитого Адамса и новейшую 'Черную пантеру', стоило задержать. Престиж Америки нарушен, и с вашей помощью мы его будем поднимать.

- Что за чушь? - удивляется Мамонтов.

- Это не чушь, мы вам предлагаем потренировать наших летчиков. Конечно, у вас есть право выбора. Либо мы вас отдаем новому правительству Мали, либо вы работаете на нас.

- Как вы предлагаете учить ваших летчиков?

- Либо вы их собьете, либо они - вас.

- Не понял? Это что, по-настоящему?

- По-настоящему. Мы вас обеспечиваем боевыми вертолетами МИ-28, только ликвидируем ракетное вооружение, со своей стороны выставляем различные системы боевых вертолетов с полным вооружением.

- Мы - в неравных условиях, выходит, на ваших вертолетах - все виды ракет и, конечно, множество новинок, от броневой мощидо компьютерного управления системами наведения пушек и ракет, а мы даже не можем получить боевого усиления.

- Выходит так, но вы - опытные ребята.

- Смертники.

- Слушайте, капитан Петрофф и капитан Мамонтофф, мы вас вытащили из дерьма, а теперь вы начинаете артачиться...

- Простите, генерал, вы, уменьшив нашу огневую мощь, не научите своих летчиков сбивать чужие вертолеты.

- Я понимаю, но ваша квалификация и профессионализм компенсируют эту потерю.

- Хорошо, чтобы нам окончательно решиться, еще несколько уточняющих вопросов. Не могли бы вы сказать, есть ли какая-нибудь гарантия, что мы выйдем отсюда? Вернее, не составить ли нам контракт, по которому, после него окончания, мы смогли бы уехать домой?

Они переглядываются и, я вижу, весьма одобрительно.

- Мы как раз это и хотели вам предложить, - подал голос представитель министерства иностранных дел. - Было бы нелогично силком заставлять вас летать.

- На какой срок?

- Год, - сказал полковник. - Даем гарантию, что через год вы улетите на родину.

- Но это же... Я не знаю. Мамонтов, ты как? - последний вопрос я задал по-русски.

- Я тоже не знаю, командир. Если они через каждый день будут заставлять нас сбивать этих вшивых летчиков, то нам просто не хватит физических сил свалить все воздушные силы США.

И тут рассмеялся представитель МИДа, он взял и перевел офицерам наш разговор. Американцы начали хохотать. Генерал отдышался и сказал нам:

- Нет, каждый день мы вас не будем заставлять летать и сбивать наших летчиков, но вот раз в месяц вы нам устроите показательный бой.

- Соглашайся, командир, я что-то не хочу возвращаться в Мали.

- Ты понимаешь, чем мы рискуем?

- Понимаю. Но я надеюсь на тебя.

- Черт с тобой. Мы согласны, но... у нас есть еще одно но, помимо контракта. На военном корабле у нас изъяли честно заработанные в Мали деньги, не могли бы вы вернуть нам их?

- Нет проблем, - сказал полковник. - Если вы согласны с нами работать, то деньги вернем.

- Мне очень приятно, что мы нашли общий язык, - подводит итог генерал, - теперь вы можете быть свободными. Сегодня мы попросим юристов составить контракт и вечером представить вам. До завтра, господа офицеры.

Нас отвезли обратно в домик, и, только мы собрались отдохнуть, как в дверь постучались. На пороге стоял лейтенант и два солдата. Один из них держал в руке коробку.

- Сэр, - сказал лейтенант, - мне приказано возвратить Вам ваши личные вещи.

Солдат подносит мне коробку.

- Хорошо. Расписаться где-нибудь надо?

- Нет, сэр. До свидания.

Они ушли, и я вскрыл верхнюю крышку. Знакомый брезентовый мешок банка Мали мелькнул передо мной, рядом в полиэтиленовом мешке лежали доллары Мамонтова, два паспорта, часы и две картонки с нашими фотографиями с надписью: 'Пропуск'.

Вечером мы пошли знакомиться с городком. Несколько магазинов, кафе, бары, рестораны - все забегаловки выглядят гораздо богаче, чем в Мали. Зашли в шикарный бар. Он полон военными и женщинами. У стойки попросили у бармена пива, и вдруг в зале наступила тишина. Я оглянулся. Все смотрели на нас.

- Чего это они? - слышу шепот Мамонтова.

- Видно их смущают наши гражданские костюмы.

Ко мне подошел огромный военный с эмблемами летчика.

- Шли-ка вы, ребята, отсюда.

- Что это ты вдруг так разволновался?

- Я знаю, кто вы и совсем не хочу чувствовать вашу вонь в своей стране.

- Придется тебе потерпеть. Я вот, например, хочу выпить пива и выпью...

- Не выпьешь, ты сейчас уйдешь.

- Мамонт, дай мне бутылку.

Капитан подсовывает мне бутылку с пивом, я перехватываю ее за горлышко и с силой бью о стойку