ею.

Элли привязала двух мулов, которых Итан купил в городе, к столбу крыльца.

— Сейчас я покажу тебе мои владения, — сказала Элли, подходя к нему. — Заходи, полюбуйся. Она поднялась на крыльцо и, посмотрев в окно, нырнула в него.

Привязав лошадь, Итан последовал за ней. Из-за своего высокого роста ему не так-то просто было протиснуться в маленькое окошко.

— Для начала мне придется починить эту проклятую дверь, — с деланным недовольством заявил он. Оказавшись внутри, он выпрямился и взглянул на Элли, стоявшую возле пузатой печки.

— Тебе здесь нравится? — спросила она с заискивающей улыбкой.

Итан осмотрел жалкую лачугу. Через щели между досками пробивался свет, значит, зимой здесь будет просто адский холод. Пол прогибался под тяжестью шагов, а в углу стояла лужа, оставшаяся, вероятно, после недавнего дождя. В противоположном углу примостилась самодельная кровать, из-под которой тут же выбежала небольшая крыса и стремглав скользнула в дыру между досками стены.

— Сначала они пугали меня, — объяснила Элли, — но очень скоро я так устала от одиночества, что уже не возражала против их общества.

— Здесь оказалось намного хуже, чем я думал, — со вздохом сказал Итан. — Неужели ты на самом деле прожила целых три месяца в этой дырявой халупе вместе с крысами? — Он посмотрел в ее ясные синие глаза.

Элли пожала плечами:

— Это все же лучше, чем если бы у меня вообще не было никакого убежища.

Итан слегка нахмурился:

— Уж лучше жить в палатке.

— Возможно. Только в палатке не спрячешься от медведя.

— Это ты верно заметила. — Они не отрываясь смотрели друг другу в глаза, очевидно, оба подумав о том, как проведут эту ночь.

Итан отвернулся и отошел, чтобы получше осмотреть дверь. Элли подумала, что с появлением Итана, с его габаритами, в домике стало совсем тесно, но зато хорошо и надежно. Возможно, он больше не любил ее, но все равно продолжал заботиться о ней.

Итан повернулся, почувствовав прилив тепла от ее близости. Она сняла шляпу, и теперь ее лицо вновь обрамляли эти роскошные рыжие волосы. Итан быстро отодвинулся от нее.

— Сегодня уже слишком поздно начинать какую-либо работу, к тому же я здорово устал, так что я лучше займусь дверью, а ты разгрузи мулов. Им нужно отдохнуть. — С этими словами он выбрался из окна.

Элли вылезла вслед за ним.

— Здесь только одно уединенное место, вон за теми деревьями. — Она указала на несколько низкорослых сосен рядом с домиком. — Боюсь, что мне придется носить для мытья воду из ручья. Она в нем чистая. К сожалению, я могу мыть там только руки, хотя с удовольствием бы и купалась, если бы не боялась, что кто-то может увидеть меня.

Итан представил, как обнаженная Элли плещется в ручье, распустив рыжие волосы по молочно-белым плечам и тугим высоким грудям, и по его телу пробежала дрожь.

— Может, я найду где-нибудь жестяное корыто, когда поеду в город, правда, притащить его сюда будет не так-то просто, но оно наверняка пригодится нам зимой. — Он уже знал, что не переживет этой зимы, не забравшись к Элли в постель. Ей самой наверняка хотелось сейчас мужчину.

Интересно, как долго продлятся их чисто дружеские отношения? Мужчине ничего не стоило переступить их, а женщине, да еще такой непростой, как Элли? Однако ему не хотелось, чтобы между ними все произошло именно так.

— Сегодня я постелю себе на полу, — сказал он, — когда ночи станут теплее, я вообще могу спать на воздухе.

— Не знаю, разумно ли это будет. В доме на тебя в крайнем случае могут забраться только крысы, а на улице кто-нибудь посерьезнее.

Итан рассмеялся.

— Я проспал под звездами большую часть ночей в своей жизни. Не забывай, я наполовину индеец. — улыбка сразу сошла с его лица. Как она могла об этом забыть?

Элли промолчала, испугавшись, что он может не правильно понять ее ответ. Она продолжала разгружать мулов, а Итан чинить дверь. Потом Элли развела костер и стала готовить ужин. Она нарезала несколько картофелин и положила их на сковородку с жиром от бекона. Никогда еще, не считая той ночи в Гатри, Элли не чувствовала себя такой счастливой. Интересно, вспоминал ли Итан ту ночь? Она посмотрела в сторону домика, где он возился с дверью. Солнце уже опускалось за гору. Скоро станет совсем темно. Откуда-то, с другого склона, послышался раскат грома.

Итан направился к своему коню и мулам и перенес грузы в домик, потом вышел и, присев возле костра, принялся за ужин. Несколько минут они оба молчали, прислушиваясь к вою волков.

— Я всегда этого боялась, — проговорила Элли. — Волки уже не раз рыскали здесь прямо под дверью. — Она посмотрела Итану в глаза. — По-моему, тебе действительно лучше спать в домике, оставаться снаружи слишком опасно.

Итан усмехнулся.

— Элли, я всю жизнь прожил на природе среди зверей, но сегодня мне придется принять твое предложение, потому что к утру, наверное, пойдет дождь. — Он подумал, где опаснее будет для него: здесь можно было лишиться жизни, а там, в лачуге, он мог запросто оставить свое сердце, на котором и так уже