— Да, да, я знаю.

Элли вышла на кухню и вернулась с вазой, в которую поставила цветы. Она старалась, не смотреть на него, словно боялась его темных глаз.

— Присаживайся, Итан. Сейчас мы поужинаем, и уверяю тебя, что такой вкусной еды, как здесь, ты не отведаешь ни в одном доме Гатри. — Она поймала его взгляд, полный обожания. Все к черту! Хватит думать об этом! Но не так-то легко бороться со своими чувствами. Слава Богу, они преодолели натянутость и скованность, попросили друг у друга прощения. Теперь ей бы только устоять перед Итаном, доказать, что она — независимая женщина, не нуждается ни в чьей опеке и мужчина ей не нужен.

— Как только я увидела плиту, которую ты мне подарил, я сразу же приступила к работе. Я пекла и продавала хлеб, ну.., а результат ты видишь сам! Итан подошел к столу и выдвинул стул.

— Не убеждайте меня, миссис Миллс. Я хочу попробовать представить, как все это было, и думаю, что не ошибусь. Холостяки Гатри, а может быть, даже и женатые мужчины с радостью посвящали тебе все свое свободное время и помогли построить это заведение.

— Да, ты прав. — Элли посмотрела ему в глаза. — Я поняла, что женщине вовсе и не надо совершать ничего предосудительного, чтобы добиться от мужчины помощи. Ей достаточно быть женщиной, тем более если она одинокая безутешная вдова, молодая и беспомощная, — все это ей на руку.

— Быстро же ты сориентировалась! — Итан рассмеялся, покачав головой.

— Ты же сам говорил, что я — умница. — Он внимательно посмотрел на нее, и ей стало не по себе.

— Я и не отрицаю. А теперь позволь мне оценить твою стряпню. Может быть, и не стоило покупать тебе ту плиту.

Элли улыбнулась. До чего же она женственна! — подумал Итан. За время его отсутствия она очень изменилась.

— Хорошо, подожди минуту. Вскоре она вернулась с огромным подносом, наполненным жареной свининой, картофельным пюре и кукурузой. Элли поставила на стол корзинку с горячими булочками, масло и налила в чашки кофе.

— Ешь. На десерт — яблочный пирог. — Она села напротив него, едва притронувшись к еде.

— Наверное, очень вкусно. Не думаю, что буду в состоянии съесть еще и пирог, когда покончу с этим блюдом.

Она улыбнулась. Никогда еще Итан не видел ее такой счастливой. Он вообще не помнил, чтобы она улыбалась в те дни.

— Не волнуйся, хватит места и для пирога. Уж я-то знаю, как мужчины любят поесть, — ответила Элли.

Она сидела напротив него. Сквозь прозрачную ткань блузки он видел ее красивую высокую грудь. Понимала ли она сама, какой притягательной силой обладает? Она, конечно, знала, что может добиться от мужчин практически всего. Но он был уверен, что она и не задумывалась, что вызывает у них совершенно определенные эмоции. Нет, ему надо бежать из Гатри, завтра же, иначе сердце его не выдержит!

— Кое-что мне все же не ясно. Ты сумела заработать много денег, но этой суммы недостаточно для того, чтобы построить и обставить такой дом, нанять прислугу. Ты, наверное, заняла у кого-нибудь?

Элли отпила кофе. — Я взяла ссуду у мистера Блумфилда. По-моему, он имеет на меня виды. Ни у одного банкира мне бы не удалось получить займ под столь низкие проценты. Но я выплачу все очень быстро. Когда-нибудь я свяжусь с приютом — пусть знают, как многого сумела добиться, — она гордо вскинула подбородок.

— Да, действительно очень вкует. Давно я не ел ничего подобного, — сказал Итан, кладя в рот кусок свинины.

— Спасибо, мистер Темпл, мне приятно ”то слышать, — Элли улыбнулась.

— Думаю, что тебе лучше не напоминать о себе в приюте. Вдруг кто-нибудь случайно окажется здесь, тогда у тебя могут возникнуть неприятности. Я навел справки и в курсе всего, что здесь происходит. Городской совет вводит строгие правила и даже карательные санкции против поселенцев, самовольно захвативших участки, и им придется, ох как не сладко. А у тебя — отличные участки, собственность, которая приносит тебе немалый доход. И если кто-нибудь узнает, что тебе не было восемнадцати, когда ты претендовала на них, не говоря уже о том, что не была замужем… Неизвестно, чем это может обернуться для тебя.

Элли рассеянно ковыряла вилкой в тарелке.

— — Меня это не волнует; я обеспечена, у меня много знакомых, друзей. Хотя, может быть, ты и прав относительно приюта, — она вздохнула. — Я так благодарна тебе, Итан, за все, что ты сделал для меня. Если бы ты не помог тогда с оформлением участков, у меня бы ничего не получилось.

— Да нет, — Итан усмехнулся. Ты — решительная женщина, ты все равно бы добилась своего, — он допил кофе. Элли встала и налила ему еще.

— А где ты был все это время? — спросила она. Улыбка исчезла с лица Итана.

— Я сразу же вернулся в форт и приступил к своим служебным обязанностям: объезжал земли резервации, следил за порядком на Тропе Большого Ручья. А в ноябре я уехал к отцу в Иллинойс, где живут его белые родственники, — он вытер рот салфеткой. — Я и не знал, что он смертельно болен. Мог не застать его в живых.

Элли увидела боль в его глазах.

— Прости, Итан!

— Отец умер от рака. Ужасная смерть — медленная, мучительная. Я остался там и вместе с тетей Клодией ухаживал за ним.

В голосе Итана послышалась горечь, когда он упомянул о тетке.