— А кто принимал?

— Их наследники. Наследники атлантов создали этот город и крепость. Построили террасы, наладили жизнь и обучили всему, что сами знали местные народы, которые приняли их как богов. Но это только предположения. Я могу и ошибиться.

— А что это за летательные аппараты?

— В древних книгах описываются корабли атлантов 'Виманы', которые были разнообразных очертаний и размеров. Они могли иметь и сигарообразную форму, летали по воздуху и плавали по воде. Одна из распространенных форм этих кораблей — плоская лодка с крыльями. Кстати, тот корабль, который мы видели на стенах при входе, очень подходит под это описание. Для движения атланты использовали солнечную энергию, преобразовывая ее, возможно и с помощью вот этого алмаза. Их корабли могли взлетать вертикально и были способны зависать в небе.

— Ну, это уже кое-что. — произнес Уваров. — А то я уже устал себе голову ломать: то ли предки, то ли инопланетяне…

— А вы не ломайте почем зря, — из глубины зала эхом раздался голос Новицкого. — Лучше подойдите сюда. Сами все и увидите.

Пока все внимательно слушали профессора, ротмистр решил самостоятельно совершить экскурсию по залу. До места, где находился Новицкий, свет от кристалла попадал уже не раз преломленным и поэтому был довольно слабым.

— Там спят наши Предки. Боги-отцы! Верные воины Виракочи! — торжественно объявил Иллайюк, предлагая жестом следовать за ним.

Увиденное поразило присутствующих не меньше, чем сокровища первого зала и светящийся алмаз на алтаре. Перед ними возвышалась небольшая плоская трапециевидная площадка, на которую вели три широкие ступени. В конце площадки, в стене, имелись две ниши, где в полувертикальном положении, на каменных постаментах, располагались два больших прозрачных саркофага. При свете фонарей сквозь них виднелись тела людей, не менее двух метров ростом каждый. Первым к саркофагам подошел профессор Левковский. Он, также как и кристалл, осторожно потрогал саркофаги. Новороссы, переглянувшись между собой, с тревогой посмотрели на жреца и вождя уаминка, как бы те не приняли это за оскорбление своих богов. Но Иллайюк и Синчи Пума были абсолютно спокойны. Их лица не выражали ни малейшей тревоги.

— Это кварц. Горный хрусталь! — вновь восхитился Левковский. — Но как он обработан?! Это немыслимо! Невозможно придать такую форму! Его словно растопили как воск, затем положили тела и заморозили! Как будто какое-то насекомое в смоле! Но как?! Я скоро сойду с ума от невозможности понять всего этого!

— Не надо, Павел Иванович. Вы нам еще пригодитесь. — утешил пожилого профессора Уваров, подойдя к нему. — По-видимому, древние цивилизации обладали такой технологией. Ведь не приснилось же нам все это!

Вслед за Левковским и Уваровым, сгорая от любопытства, на площадку к саркофагам поднялись и остальные. Все с интересом стали рассматривать невиданные ранее хрустальные саркофаги, а также предметы окружавшие их. Даже, уже побывавшие здесь ранее Иллайюк и Синчи Пума, соблюдая молчание, присоединились к новороссам, не говоря уже о молодых уаминка, у которых от всего произошедшего кругом шла голова.

— Все, что вы здесь видите, принадлежит Богам! Когда-нибудь они за этим вернуться! — пояснил Иллайюк. — Наш народ собирал эти дары на протяжении многих поколений. То, что у стен, создали сами боги. Дальше — их дети и наследники. Каждое поколение добавляло свои дары…

— Как там, у Пушкина, в его 'Сказке о мертвой царевне и семи богатырях', — нарушая тишину, печально продекламировал Невзоров. -

— Ну, судя по фигурам и одежке, здесь явно не царевны лежат, а скорее царевичи или даже цари! — констатировал Климович, разглядывая сквозь хрусталь тела двух немолодых белых мужчин-европеоидов с длинными светлыми волосами и такими же бородами, одетых в белые одежды покрытые золотым узорчатым шитьем. — Зрелые бородатые мужи. А как хорошо сохранились! Как будто вчера заснули!

— Я где-то читал, что в древности люди умели прекрасно бальзамировать трупы, вынимая их внутренности и пропитывая специальным составом… — снова показал своих знания Нечипоренко.

— Алексей, и когда ты успел так начитаться? — шутливо спросил его Антоненко. — На службе ведь времени свободного не было!

— А что охраннику делать, когда хозяин в безопасности и своими делами занят? Только и остается: все подряд читать! — в ответ рассмеялся Нечипоренко. — Я, пока на гражданке охранником поработал, больше прочитал, чем за всю службу в армии!

— Ну, ладно, ладно. Хватит на армию-то напраслину возводить… — примирился Николай.

— А ведь молодой человек прав! — воскликнул Левковский. — Эти тела действительно забальзамированы и прекрасно сохранились! И находятся здесь, судя по внешним атрибутам, я думаю не меньше несколько тысяч лет, а может быть и больше!

— А этот, на вас, Николай Тимофеевич, очень похож. — как-то буднично, по сравнению с профессором, проговорил Бондарев. — Уж не ваш ли предок?!

— Да ладно вам! — отшутился Антоненко. — Все мы здесь их наследники…

— Командир! А примерьте-ка вот эти доспехи! — подал голос Нечипоренко, отодвигая большой круглый выпуклый бронзовый щит, стоящий рядом с саркофагом. За ним обнаружился небольшой каменный манекен, облаченный в рельефную покрытую золотом кирасу с защитными сегментными наплечниками и нарукавниками. На 'голове' манекена был одет закрытый металлический шлем, очень похожий на коринфский как у древних греков, но с подвижными нащечниками. На шлеме имелся невысокий гребень с двумя крылышками по бокам, а сзади располагался тыльник прикрывавший шею. В 'ногах' стояли поножи. — По-моему, ваш размерчик! Мы для них мелковаты! Да тут еще и меч-кладенец имеется!

Николай Антоненко, заинтригованный и не меньше других раздираемый любопытством, посмотрев на уаминка и получив от них кивок в знак согласия, взял в руки доспехи. Доспехи и шлем были изготовлены из неизвестного легкого серебристого металла похожего на титановый сплав. Смахнув пыль веков, Николай с помощью Нечипоренко попробовал их примерить.

— Точно! — подтвердил Уваров, сравнивая друга с 'верным воином' Виракочи изображенном на фреске над саркофагом. — Коля! Ты прям как местный бог, что на этой картинке!

Это не осталось бесследными. Иллайюк, а за ним и Синчи Пума, также сравнили Николая с древней картиной пришествия белых богов расписанной на фресках.

— Ас. Да будет так! — воскликнул Синчи Пума и встал на колено перед Антоненко. За ним последовали Иллайюк и два молодых уаминка.

— Ника Тима! Я знал, что ты — сын нашего Бога, верного спутника Виракочи! Что ты один из нас, из уаминка! Ты это подтвердил раньше и сейчас. Прими нас под свое покровительство. Мы будем преданы тебе и твоим спутникам! — торжественно произнес вождь и все уаминки застыли в ожидании ответа.

'Не было печали, так черти накачали! На хрена козе баян! Прощай хуторок да вишневый садок! Здравствуй, жопа, Новый год!' — расстроился про себя Антоненко, но вида не подал. Понимая всю серьезность момента, он выждал паузу. В душе происходила борьба чувств. — 'Что это: провокация или искренность с их стороны?! Какой я на хрен бог! Мне бы с Тани прожить по-человечески остаток лет в тиши да заботе! А с другой стороны: если откажусь, что тогда будет с нашими? Не повернут ли индейцы свои