- Скажу-ка я так, - говорил Гусперо, встретившись с ними впервые после публичной порки. - Не стоит пытаться превратить рыбу в сковородку. Я прав?

- Думаю, Гус, в этой стране нет ничего невозможного. - Гарбранд Питере не уставал восхищаться чудесами пустыни. - Тебе попадалось на глаза животное с оленьей мордой, которое бегает в дальних полях?

- Это «мус» - американский лось, Гарбранд.

- Му-ус? - Он пропел это слово будто охотничий клич.

- Ты ведь называешь меня «Гус»? Так это почти то же самое.

- Ни разу не встречал гуся с рогами. Дай Бог, чтобы с тобой этого не случилось.

Гусперо не обиделся на этот намек; он достаточно хорошо знал Кэтрин.

- Вернусь-ка я на свою прежнюю дорожку, ладно? Рыба и сковородка - мистер Мильтон назвал бы это аллегорией. Законопослушных братьев из вас сделать не легче, чем из самого Вельзевула.

- Здесь и дьяволу пришлось бы несладко. - У Джона Петика все еще болела спина после порки. - Ад, думаю, куда более приятное местечко.

- Когда кончается ваш подряд?

- Через полгода - целая вечность. Шесть месяцев нужно томиться, зато потом снимемся с якоря.

- Вот что, Джон Петик, я знаю выход. Может быть, мне удастся вас выручить. Слышали вы когда- нибудь о Мэри-Маунт?

- Досужие разговоры. Обрывки сплетен. - Это произнес, внезапно заинтересовавшись, еще один бристолец - Уильям Донтси. - Папистская колония. Попы. Что-то в этом духе.

- Я скажу другое. Там чудеса!

Гарбранд Питере громко рассмеялся.

- Об индейских волшебниках мы слышали. Но я думал, что в Мэри-Маунт живут англичане.

- Такие же, как вы или я. Мне они хорошо знакомы. И я имею влияние. Могу замолвить за вас словечко. - Гусперо так вдохновился собственной идеей, что принялся накручивать на пальцы волосы и соорудил у себя на голове настоящее птичье гнездо.

- А говорят, Гус, что паписты все содомиты.

- Нет. Ерунда. У них есть жены. Некоторые приехали с индейскими женщинами. - Внезапно он понизил голос. - Я сдуру сболтнул об этом мистеру Мильтону и, сдается, он ни о чем другом теперь думать не может.

- Правда?

- И у них видимо-невидимо детей. Как голубей у собора святого Павла. Вот почему им так требуются умелые руки, чтобы отделать и обставить мебелью дома. Добрые бристольцы придутся им очень кстати.

- Если все так и есть…

- Бог и Пресвятая Дева Уиллзденская мне свидетели.

Гарбранд переглянулся с остальными.

- Ну что, попросить Гуса за нас похлопотать? Пусть поговорит с папистами?

- Да-да. - Это произнес Джон Петик, но было заметно, что и остальные обрадовались возможности поскорее покинуть Нью-Мильтон.

И вот Гусперо на следующий же день отправился в Мэри-Маунт; мистеру Мильтону он, разумеется, ни словом об этом не обмолвился, и брис- тольцам тоже посоветовал держать язык за зубами. Ралфа Кемписа он застал под сенью кленов за обедом из домашней птицы.

- А я как раз закусываю вами! - воскликнул Кемпис. - Вкусно - пальчики оближешь!

- Всегда рад служить вам обедом, мистер Кемпис.

- Раз так, дайте мне эту бутыль. И присаживайтесь.

- Прежде чем начать, не призвать ли мне благословение?

- Но только по секрету от хозяина. Он желал бы, чтобы благословение доставалось ему одному.

Они были достаточно хорошо знакомы, чтобы не таиться друг от друга, и Гусперо рассказал без обиняков, в какое незавидное положение попали бристольские плотники.

- Вы говорите, он был пьян? - прервал его Кемпис. - Ну так давайте его сюда немедленно!

- Они спят и видят, как бы убраться, Ралф, но разрешите я закончу? - Он объяснил, что поселенцам Мэри-Маунт придется уладить дело с шестимесячным контрактом бристольцев в Нью- Мильтоне, дабы те могли с чистой совестью приступить к работе на новых заказчиков. Не исключено, что они решат тут обосноваться и, будучи искусными плотниками и столярами, принесут новой колонии большую пользу. Они могут построить не только дома, но и семьи.

Едва Гус замолчал, как Кемпис одобрил его план.

- Однако, - сказал он, - едва ли я смогу договориться с мистером Мильтоном. Вы его знаете. И вам известно, что он ответит.

- Ах ты тупоголовое ничтожество! - Гусперо прекрасно удавалась имитация. - Самонадеянный червь!

- Ох, а вы не преувеличиваете, Гус?

- Медный лоб!

- Вот поэтому я не стану с ним ни говорить, ни вступать в переписку. Не могу терпеть его наглость.

- Тогда что же делать?

- Пошлю-ка я Бартоломью Гидни. Любой сумасшедший найдет в нем родственную душу.

Два дня спустя в Нью-Мильтон прибыл верхом молодой англичанин. На нем была синяя шелковая рубашка, зеленые бархатные панталоны и большая шляпа с плюмажем из перьев.

- Что это? - вопросил Храним Коттон, первым его увидевший. - Что это за ходячий майский шест?

Гидни осадил лошадь.

- Простите, дорогой сэр. Не могли бы вы показать мне дом почтенного и многоученого мистера Мильтона? Полагаю, он проживает здесь? - Храним был настолько ошеломлен, что смог только махнуть рукой в нужном направлении. - Весьма вам признателен. Навеки ваш должник. - Он спешился, привязал лошадь к столбу и направился к дверям Мильтона. - Мистер Мильтон? Дорогой сэр?

- Войдите.

Бартоломью Гидни вошел и увидел Джона Мильтона, сидевшего у окна на простом деревянном стуле.

- Весьма дорожу честью…

- Ваш голос мне незнаком.

- Увы, это не является для меня неожиданностью. Я…

- Откуда вы прибыли, сэр?

- Мой прежний адрес - Уэстминстер-сквер, но в настоящее время я проживаю в живописном городке Мэри-Маунт.

- Вот как.

- Быть может, вы случайно о нем слышали? Окрестность самая восхитительная. Сельская идиллия. Временами она напоминает мне Челси в летнюю пору - место, где берег петляет вот эдаким манером. - Он изобразил рукой волно- ообразное движение и слегка подпрыгнул.

- Замечаю, сэр, что язык у вас без костей.

- Да, это общепризнанно. - Он приосанился. - Однако по своей природе я человек в высшей степени дружелюбный и искренний. Такова же была и моя дорогая матушка. Стоило ей взять в руки шитье, и речь начинала литься из нее потоком. О, как она повествовала о пережитом! Ничто не могло ее остановить.

- Чего же вы хотите от меня?

- Не уверен, дорогой сэр, что чего-то от вас хочу. Речь может идти о желаниях других людей. Это ужасно деликатный предмет.

- Мне недостает ловкости, чтобы поймать вашу мысль. Выскажитесь яснее, мистер…

- Гидни. Бартоломью Гидни. Происхожу, разумеется, от кембриджских Гидни. Обойден в завещании. Если я начну рассказывать, какие обширные земли…

- В таком случае не начинайте. Лучше скажите ясно, что вас сюда привело. Или уходите.