— Обители нет дела до подсудимого.

Верховный судья причмокнул и спросил:

— Совсем не заступитесь?

— Ваша честь, разве вы не знаете, что Обитель никогда не защищает изгоев?

От последнего слова у Зага защемило сердце.

— Да, знаю, — кивнул пожилой крайт. — Однако же обвиняемый только вчера был одним из вас.

— Одно решение, одно деяние изменяет все. — Голос оннока шелестел, как пожухлая листва под ногами. — Все. И назад уже нет пути. Нет возврата.

В зале повисла тишь. У Зага закололо глубоко внутри. Если бы повернуть время вспять, как бы он поступил? Как?.. Подсудимый вздрогнул. Та шлюха не ушла б живой. Он до ломоты в скулах сомкнул челюсти и вонзил ногти в ладони. Нужно переплести пальцы. Нельзя уступать Жажде.

— Оннок, — сказал верховный судья, — я бы попросил вас не распространять на присутствующих ваше учение.

— Наше учение там, в Обители, — заявил оннок убежденно. — А здесь лишь жалкие обрывки.

Пожилой крайт хотел возразить, но так и не подобрал слов. Представитель Обители улыбнулся и без особого интереса уставился на пестрый витраж.

— Ваша честь! — подхватился обвинитель. — Это же просто непотребство творится! Вот он, — указал он на адвоката, — смеет обелять преступника!

«Зеленый» оспорил:

— Во-первых, не преступника, а подсудимого. А во-вторых, это мой долг — защищать.

— Его долг. — «Малиновый» скривился. — Ваша честь, вы позволите?

— Чего вы хотите? — спросил верховный судья.

— Хочу, чтобы вы все увидели, к чему привели выходки этого… изгоя.

Жажда разгорелась в груди обвиняемого. Была б его воля, он бы моментально разобрался с этим языкастым долговязым.

Кровь пульсировала в висках бывшего оннока. Руки тряслись.

Сквозь шум в ушах и стук сердца Заг расслышал скрип. Обернувшись, увидел, как плечистый крайт вкатывает в зал кресло. На нем, склонив голову, сидел тот, кому он вчера вогнал Жало в руку. Рука была обмотана. Впрочем, все внимание приковывал взгляд «малинового». В глазах была пустота. Заг невольно вздрогнул.

Широкоплечий крайт подогнал кресло в угол и встал рядом.

— Вот!!! — затрясло обвинителя. — Полюбуйтесь, что изгой сделал с Прарожденным!

Судьи зашептались. Некоторые выглядели напуганными и растерянными. Только оннок не обращал внимания на безумца в кресле.

Тот долго без дела не усидел. Поковырявшись в носу, облизал палец и улыбнулся, как умеют только полоумные.

— Кошмар, — прошептала молоденькая секретарша.

— И что вы можете сказать, ваша честь? — наступал обвинитель.

Вчерашний щеголь растер сопли по расшитому золотыми нитями малиновому пиджаку и выматерился так грязно, что запачкал не только воздух, но и пол, стены и потолок.

Заг ухмыльнулся. Символ величия Прарожденных, малиновый пиджак, в соплях. На самом-то деле за Прарожденными больше ничего нет. В кресле сидит безумец. А еще вчера он был уж очень высокого о себе мнения. Обедал в дорогих ресторанах, рядился в модные костюмы, спал с самыми роскошными женщинами. Он поморщился. Сегодняшний «малиновый» лучше вчерашнего. Этот хоть не считает себя пупом земли.

— И как это называется?! — Обвинитель терял над собой контроль. — Как?!

— А чего вы хотели? — с издевкой спросил адвокат. — Это вполне нормальное, обычное последствие действия яда ос с Агуриана. И заметьте, никто не заставлял вашего родственника доставать Жало. Кстати, ваша честь, — «зеленый» посмотрел на верховного судью, — надеюсь, вы принимаете во внимание, что пострадавший носил запрещенное оружие.

— Принимаю, — пробурчал пожилой крайт и скорбно глянул на часы.

Будь это спор между Просторожденными, верховный судья уже давно бы принял решение и отправился готовиться к поездке на стадион. Сегодня столичная команда любой ценой обязана взять реванш. В прошлом году эти лихачи с Церреры еще до перерыва укокошили на поле треть состава хлок-ту- риинцев.

— Ваша честь.

— Да, — вздрогнул верховный судья и вылупился на обвинителя. — Что?

— Вы не можете это так просто оставить. — Долговязый показал на безумца в кресле.

Тот пробовал выдувать из слюней пузыри. И хихикал, как ребенок.

Заг рассмеялся громко и заливисто. Все собравшиеся вытаращились на него. Одни изумленно, другие с испугом.

Бывший оннок ухмыльнулся и ткнул пальцем в сумасшедшего:

— И вот этот идиот считал, что правит миром?

Долговязого опять затрясло. Он оскалился и изрек:

— Он просто жил в свое удовольствие. А ты сделал его калекой!

— Хорошенькое «удовольствие» ходить по столице с Жалом, — вмешался адвокат.

— Хм… — призадумался верховный судья. — А ведь правда. — Он произнес это так, словно лишь сейчас узнал: яблоки растут на яблонях.

— Ваша честь, — вежливо обратился к нему адвокат. — Я считаю, что любезнейшие судьи уже достаточно выслушали и в состоянии принять верное решение.

— Верное…

Заг с ухмылкой на губах смотрел, как пожилой крайт ладонью вытирает со лба пот. От решения зависело не только будущее обвиняемого, но и судьба самого судьи. По долгу службы он оказался вовлечен в тянущееся веками противостояние ПраСемейств.

— Уважаемые. — Голос пожилого крайта дрожал, как и он сам. — Адвокат прав. Мы уже детально ознакомлены с делом обвиняемого. Думаю, настал час для вердикта. — Он потер надбровные дуги и продолжил суховато: — Напоминаю, что возможно применение статей восемьдесят четвертой, двести сорок седьмой и четырнадцатой со второй поправкой.

Слуги закона закивали.

— Если нет возражений, прошу приступать, — предложил верховный судья.

Возражений, естественно, не нашлось. Бывший оннок подивился той скорости, с которой пожилому крайту передавали коричневые бланки. Судьям поскорее хотелось покончить со всем этим. Раз за разом поглядывали на часы. Если засидеться, то можно и на финал по гигаболу опоздать!

Когда последний бланк оказался в руках верховного судьи, он быстро перелистал их, затем еще раз и, приосанившись, провозгласил:

— Решение принято.

Адвокат и обвинитель напряглись, будто хищники, изготовившиеся к прыжку. Создавалось впечатление, что судебный вердикт им гораздо важнее, чем Загу.

Меж тем судьи собирали листы в папки, посматривали на часы. Похожий на мраморную статую, задумавшийся оннок не отрывал взгляд от витража.

— Так вот, — продолжил пожилой крайт. — Как верховный судья я объявляю решение суда.

Девушка-секретарь быстро набирала что-то на мини — компьютере.

— Подавляющим большинством голосов принято решение. Кхм-кхм… К обвиняемому будет применена статья двести сорок седьмая.

Долговязый обвинитель стукнул кулаком по ладони и оскалился.

«Сейчас захлебнется от Жажды», — подумал Заг.

А верховный судья огласил:

— Шесть лет колонии строгого режима с отбыванием на алмазных шахтах Дегуристана.

Бывший оннок нахмурился. О такой тюрьме ему еще не приходилось слышать. Интересно, она на самой окраине Галактики?