теперь не защищенная.

Три быстрых выстрела, очередное кряканье, и крыса, разбрасывая в агонии пачки и банки, корчится на полу. Тоха, решив, что тварь больше не опасна, поднял голову, уставившись на то, что ее там заинтересовало.

Наверху, обхватив руками и ногами вывороченную из потолка железную балку, притаился ребенок. Чумазый, тощий, в разорванной курточке и стоящими колом длинными волосенками. Годика четыре или пять – не больше. Живой – испуганно поблескивает глазенками из-под колтуна испохабленной прически. Вроде бы девочка.

Тоха, опустив пистолет, без тени улыбки произнес:

– Это ты погремушку свою бросила? Умница – выручила. Поступок нормального мужика, а для девки выше всяких похвал. Слезть оттуда сама сможешь?

Малышка еле заметно покачала головой.

– Н-да… Не хочу даже спрашивать, как ты туда забралась. Ты одна?

Утвердительный кивок.

– Отлично. А звать тебя как?

Ноль эмоций. Ни звука, ни жеста.

– Ладно. Допустим… Допустим, ты будешь Ксюша… Не возражаешь? Отлично – молчание знак согласия. Никуда оттуда не уходи – сейчас я тебя попробую вниз спустить.

Память Тоху не подвела – стремянку нашел быстро. Когда забирался сюда, попалась на глаза. Раньше, наверное, с ее помощью товары на верхние полки укладывали или щиты на верхушках стеллажей подновляли, а сейчас она пригодится для спасения ребенка.

Девчушку с трудом получилось оторвать от балки – вцепилась в холодное железо, будто в родную мать. Тоха едва не сверзился, когда это ему удалось. Замер, прижал к себе вонючее легкое тельце, осторожно спустился вниз, поставил, взглянул в невероятно усталые и испуганные глазенки:

– Ох, ты и загадилась. Долго, видать, там сидела. Есть хочешь? Или пить? Вот я тормоз! Конечно, хочешь!

Пила девочка жадно, а вот есть не захотела. Даже от шоколада отказалась и конфет. Похоже, устала сильно. Плюс нервы – оклематься ей немного надо.

У Тохи появилась новая цель – вытащить этого чудом выжившего ребенка из ловушки города. Он знал, как это осуществить. Даже рассвет не помешает ему добраться до зеленой зоны. Да и свинки, наверное, слишком заняты – все еще бузят на месте его художеств и по пути не попадутся.

А вот что делать дальше? Куда податься? В лес детства? Или…

И тут Тоха понял – дорога у него теперь осталась одна. Он совместит сразу два полезных дела – спасет ребенка и доберется до людей, чьи взгляды на обстановку ему импонируют: перекликаются со взглядами изменившегося Тохи.

А потом, возможно, они вместе найдут еще один атомный снаряд.

Обратный путь Тоха преодолел втрое быстрее. Память ведь хорошая – отлично помнил, где можно без проблем перебраться через речки, где спрямить путь по бездорожью или лесным тропкам. Да и ехал теперь не с пустыми руками – по пути, в одной из брошенных машин, нашел хорошую карту.

Малышка, сидя за спиной, умудрилась заснуть. К счастью, Тоха сразу догадался обернуть ее ремнем, привязав к сиденью, да и рук на его боках она не разжимала даже во сне. И описалась не просыпаясь. Но Тоха был на нее не в обиде – намаялась, бедная.

К искомому месту добрался еще до полудня. Все как запомнил: пересечение железки с сельской дорогой. Вроде бы по карте ближайшее подходящее под описание место. Только вот про поселок Рощин ничего не говорил. Хотя назвать это поселком было бы сильным преувеличением: два длинных ярко-желтых дома и будка возле шлагбаума. Жить здесь, наверное, весело было – от грохочущих поездов в нескольких шагах.

Шлагбаум был задран к небесам, на нем покачивалась повешенная за ноги свинка. Кто-то не особо добрый превратил ее голову в месиво, да еще и топор в спину забил.

Милые люди.

Еще недавно Тоху покоробило бы такое зрелище, но сейчас его побеспокоила лишь одна мысль – как бы девочка не перепугалась: она как раз проснулась. Но нет – вроде не боится. Наверное, свое уже отбоялась.

Остановившись возле импровизированной виселицы, Тоха задумчиво осмотрелся и вздохнул:

– Ксюша, нас здесь не ждут. Наверное, не дождались – не верю я, что их всех перебили. Раз такой рохля, как я, выжил, они тем более выжить должны.

Девочка ничего не ответила – лишь покрепче за него ухватилась. Похоже, опять спать собирается.

– А ну-ка прикрой ушки. Сейчас дядя Антон сделает громкий бабах.

Тоха, вытащив пистолет, выстрелил в небо. Загуляло эхо, отражаясь от железнодорожной насыпи и близкой опушки леса. Малышка вздрогнула, но не проронила ни звука. И опять тишина. Зря, наверное, перевел патрон – их и так почти не осталось.

Но нет, не зря: из леса знакомым, чуть придурковатым голосом проорали:

– Тох?! Это ты?!

– Привет, Лысый! Я!

– Супер! Мы уже тебя не ждали! Ты где пропадал?!

– Смокинг гладил! Не ори – сейчас подъеду!

Лысый поочередно вытаращился на ребенка и Тоху. В голове у него не укладывалось множество вопросов, и он все попытался выразить одним:

– Шо тут за трубочист и шо за дети???!!!

– Ну запачкался маленько, а что? Где все?

– Да тут рядом – в лесу. Минут пять ходьбы.

– Ну веди, – разрешил Тоха, маскируя в кустах мотоцикл.

По пути словоохотливый Лысый рассказал Тохе все новости, при этом ухитрившись ни разу не упомянуть про оральный секс. Неудивительно – судя по услышанному, если секс такой и имел место, Лысому в нем отводилась пассивная роль и хвастать подобным ему было неловко.

Танк с бронетранспортером оттянули на себя основные силы врага, но, увы, не все – оставшихся хватило, чтобы разогнать экипаж самоходки по лесу. Хотя, не завязни она в пруду, неизвестно, как бы еще все сложилось. В ходе короткого, но ожесточенного боя танкисты наколотили немало техники и заманили свинок в лес, где сумели оторваться. Бронетранспортеру повезло меньше – доездился. В него попали очень серьезно: лейтенант Чижов погиб, рядовой Тюрин тоже, Синельникова тяжело ранило, и лишь рядовой Бакаев отделался перепачканными штанами. Счастье, что Никитин ухитрился разогнать врагов хоть на минутку и спасти выживших.

Больше потерь не было – грузовик враги не потревожили: он без проблем добрался до обговоренного по радиосвязи места сбора. Судя по всему, им действительно нужна была только самоходка – расстреляв машину, завязшую в пруду, они потеряли к группе Рощина интерес.

Самоходка ремонту не подлежала – повреждения были такие, что Егорыч не заштопает за остаток жизни. Но странное дело – свинки не тронули атомный снаряд. Так и остался лежать в возимом боекомплекте – с собой его не забрали и не пытались повредить.

Снаряд – это первое, что бросилось Тохе в глаза, когда они вышли к месторасположению отряда Рощина. Все такой же кремовый, аккуратненький – ни царапинки. И надпись «Без ГМО» все так же краснеет – полковник не стал приказывать ее стирать: видимо, оценил незатейливый юмор. Покоится на родной тележке. Неужто вручную тащили от самого пруда?

Расположились, кстати, неплохо. Живописное и удобное местечко. Треугольная полянка с маленьким