Из замка вышел маленький человечек в военной форме, похожий на одичавшего лягушенка, и принялся разглядывать скалы в биноколь. Слава показал человечку язык, потом повернулся к Миле:

— Вот твои погранцы, сама дооралась.

Мила поглядела в сторону домика и опять одервенела — на пару секунд.

— Ты… Ты — гадкая сволочь!!! Сволочь!!!

— Да?

— Да! Да-да-да!!! — она резко вскочила и чуть не полетела вниз, Слава успел ее вовремя подхватить, но вдруг почувствовал сильную боль в плече. Капнула кровь. В свободной руке Мила держала нож.

— В эту игру могут играть и двое, — сдавив зубами ее ухо, он не сразу почувствовал, что рот наполнился солоноватой жижей. Мила обмякла.

— Ты мне ухо откусил, — она безучастно размазывала грязь по шее.

— Покажи. Да нет, только мочку слегка прихватило… Пройдет, — Слава потрогал порезанный бицепс. — Стерва ты. И дура.

— Спасибо.

Может, думал Слава, ангел прилетит и нас спасет? Где же этот вертолет гребаный за две штуки грина? Пускай две штуки, жизнь-то дороже… А если ангел прилетит — это, наверное, все. Это за нами, чтобы в рай забрать.

И ангел прилетел. Он был белый и треугольный, сзади у него рокотал моторчик, а в легкой гондоле сидели два человека. Дельтаплан — то есть, самолетик из дельтаплана, на нем катают всех желающих за двадцать баксов, можно и купонами платить по курсу.

— Эй! Помоги-и-ите!

Мила замахала руками, пару раз подпрыгнула, опять чуть не свалилась. Слава молча улыбался и тоже махал руками. Дельтаплан кругами подлетел поближе, совсем близко, стали даже видны заклепки на кожаных куртках пассажира и пилота, розовое солнце отразилось в черных очках и в черном ребристом боку автомата «узи». Пули сухо застучали над головой и справа, стрелок промахнулся. Дельтаплан разворачивался по красивой дуге, готовясь к следующему заходу. Слава не мог оторвать от него взгляда, он понял, что перед ним — настоящий ангел, но вовсе не тот, которого он ждал. Ангел смерти. Ангел летел теперь прямо на него, под крыльями мигали злые смертоносные огоньки. Теперь пули стучали чуть ниже карниза. Наконец, Слава услышал и звуки выстрелов — они по ритму не совпадали с миганием ангельских огоньков и доносились тоже не от дельтаплана, а откуда-то слева. Слава скосил глаза налево: Мила снова одервенела, а чуть дальше, на площадке, находился Бек. Привстав на одно колено, Бек вытянул обе руки вперед — в руках у него был пистолет — и неторопливо палил по дельтаплану. Еще Слава заметил, что нос Бека потерял благородную восточную форму и был теперь больше похож на негритянский — или на такой, какой бывает у сифилитиков. Впрочем, сифилитиков Слава никогда не встречал, он только слышал, что у них обычно куда-то проваливаются носы.

Дельтаплан подлетел почти вплотную к скале и вдруг нервно качнулся в сторону. Злобные огоньки погасли, пассажир скрючился в своем седле, «узи» выпал у него из рук и через несколько секунд бесшумно скрылся под водой. Бек выпрямился и спокойно посмотрел прямо в глаза Славе. Слава тоже был спокоен — только почему-то потерял слух… Нет, это просто грохот, невозможный, окутывающий все кругом небесный грохот.

Сверху, из-за вершины горы выкатился, разгоняя задумчивый утренний воздух, большой зеленый гроб. Вертолет! Лягушенок в казеном замке, видимо, решил, что пора зарабатывать свои баксы.

Вертолет сам чем-то напоминал гибрид гигантской жабы и авоськи с картошкой: из уродливых выпуклостей и шишек на его теле во все стороны торчали толстые стволы. Вертолет завис над морем, мордой к Кара-Дагу, вылупив на Славу слепые плоские глаза. Бек резко развернулся к вертолету, потом так же резко направил пистолет куда-то вниз. Слава увидел, что под вертолетом кружит дельтаплан. Вот дельтаплан ушел в сторону, поднялся выше по плавной спирали… Теперь было видно, что пассажир исчез, остался только пилот. Бек снова упал на одно колено и, не обращая внимания на вертолет, занялся дельтапланом. Выстрелов слышно не было — все съедал грохот вертолета. Внезапно Слава опять услышал выстрелы — но совсем другие: мощную ровную дробь, словно Бог на небе вздумал сыграть на барабанах. Снова заплясали огоньки — теперь уже на концах вертолетных стволов. Бек не шелохнулся, пули с оглушительным треском врезались в скалу у него над головой. Наверное, это была предупредительная очередь — Бек не внял предупреждению и продолжал целиться в дельтаплан, пытаясь достать пилота.

Но предупреждение оказалось слишком суровым: кусок скалы величиной с арбуз откололся от недалекой вершины и медленно, как показалось Славе, опустился прямо Беку на темечко. Бек упал, рука его свесилась за край пропасти, продолжая сжимать пистолет.

Дельтаплан маячил где-то позади вертолета. Вертолет стал медленно разворачиваться: лягушата решили устроить охоту на мух. Но дельтаплан быстро ушел вниз и вынырнул за спиной у лягушат, совсем близко от скалы. Слава чуть не попытался прыгнуть и ухватиться за шасси дельтаплана, но передумал — вовсе не от страха, а потому, что случайно увидел лицо пилота. Лицо было спокойное. Слишком спокойное, противоестественно спокойное. Дельтаплан взмыл к белесому утреннему небу и оказался прямо над вертолетом. Вертолет все еще глупо поворачивался в поисках ускользнувшей добычи. Пилот дельтаплана что-то достал из кармана куртки, поднес ко рту и сразу отдернул руку. Вынул чеку, понял Слава. Маленькая еле заметная точка упала на гладкий мелькающий диск винта… Слава почему-то вспомнил детскую сказку про серебряное блюдечко и наливное чблочко…

Вертолет взорвался сразу весь целиком — казалось, от него не осталось ни одной твердой детали, только рассыпчатый огонь. По лицу Славы ударила горячая волна воздуха, плотного, как ватная колотушка.

Рядом с огненным шаром мелькнуло отдельное слабое пламя — дельтаплан вспыхнул, словно мотылек, дорвавшийся, наконец, до свечки. Вспыхнул, сразу же погас, с предсмертным жужжанием понесся вниз по идеальной прямой и врезался в воду. Следом тяжело рухнули обломки вертолета.

И тишина, только чайки кричат. Долина все еще стыдливо прикрывается полупрозрачным туманом, солнце все еще не сбросило розовую кожицу. Раннее утро, отдыхающие дрыхнут.

Как же выбраться с этого карниза? Пограничники не помогли, ангел не помог…

— Эй, там! — донесся сверху слабый голос, — Вы чо залипли?! Ща эти набегут… — откуда-то сверху, из невообразимой вышины смотрела маленькая лохматая голова.

— Сашок, — не поверил глазам Слава.

— Давайте, вон по тропке. Тропку, что ль, не видите? Вот она, вверх, левее. Там говно будет, не вляпайтесь… — голова исчезла и через минуту была уже гораздо ближе. Слава увидел тропку, истоптанную множеством ног.

— Пошли, — закинув сумку на плечо, Слава поморщился, мышцы бешенно ныли. — Ну! — прикрикнул на растерявшуюся девочку, — Давай вперед! — подтолкнул ее к едва заметному проходу. Слава был рад, что не прийдется перешагивать через Бека.

Сразу за камнем дорожка пошла ровнее и не так круто, место оказалось часто посещаемым, поэтому ступать приходилось осторожно: не все успевали добежать до грота. Сашок, не дожидаясь, исчез среди кустов.

Утренние горы выглядели мирно, даже захотелось на миг просто лечь под деревьями, под барбарисом, и послать всех к чертовой матери. Слава вздохнул и остановился. «Должно подкрепление подойти, оцепление установят, — мысль была какая-то отрешенная, совсем абстрактная, как будто его и не касалась вовсе, — что там Сашок сказал?» Снова перед глазами проплыл огненный цветок взорвавшегося вертолета. Слава не выдержал, сел на жесткую траву, привалился к тонкому стволу — не то дерево, не то куст такой. Эх, хорошо!.. За спиной послышались шаги.

— И шо там у них взорвалось!

— А хрен их разберет! У капитана что хошь взорвется, лишь бы нас погонять лишний раз…

— Володь, а правда, шо там на пляжу уси голые?

— Та голые, голые, и с вышки за полтинник в биноколь посмотреть дают…

— Ты видал?

— Ты шо, в ночное по берегу не ходил?

— Не…