Мышка, жалея старшую сестру, ходила как тень за Динкой, и, промучившись до обеда, все трое с удовольствием возвращались домой. В конце концов они начали устраивать эти поездки не для себя, а только для мамы, чтобы она не беспокоилась.

– Мы так хорошо надышались, – хитрили все трое, возвращаясь.

Потом уже они окончательно отказались от всяких поездок, считая самой дальней своей прогулкой Ботанический сад.

Однажды вечером, когда Марина грустно наигрывала что-то на пианино, Мышка, прижавшись к ее плечу, тихо спросила:

– Мамочка... А что, если послать дяде Леке емшан?

– Нет, зачем же... Если он не едет и не пишет, значит, ему нельзя, а мы будем срывать его с места емшаном! – отвечала Марина.

Вася, сидя, как всегда, в своем кресле, прислушался.

– А что это такое – емшан, если не секрет? – с любопытством спросил он.

с улыбкой продекламировала Марина.

– Мама, я расскажу Васе! Можно, я расскажу? – выскочила Динка и, не дожидаясь разрешения, начала сбивчиво рассказывать своими словами вперемежку с рифмованными строчками:

И вот один раз, когда они пировали, – с жаром рассказывала Динка, – когда у них «велик полон был взят из Руси», на них вдруг, как буря, налетел русский князь Мономах и разбил их наголову! И вот тогда:

Пусть он идет к себе на родину, в благоухающие степи!

Певец едет к хану, говорит, что брат велел ему вернуться...

Певец ему поет песни его родных степей, но хан нахмурился и отвернулся...

Вот, Вася, какой волшебный этот емшан! – закончила Динка.

– Ну, это все так! Кстати, я вспомнил, это стихи Майкова. Но при чем тут вы? – спросил Вася.

Марина засмеялась:

– А у нас в семье с давних пор так уж повелось, что, когда кто-то слишком долго отсутствует и не дает о себе знать или надо спешно вызвать его, то мы посылаем короткие строчки:

пояснила Марина. – Одним словом, для каждого из нашей семьи достаточно одного слова: емшан!

– А хорошо, честное слово, хорошо! – вскочил Вася. – Ну и что же тот, кто получает такой призыв?

– О! – воскликнула Динка. – Он мчится как угорелый, он летит как стрела! Он так спешит на этот зов...

Динка вдруг оборвала себя на слове и, внезапно осененная какой-то мыслью, обвела всех затуманенным взглядом и села на свое место.

А наутро в дальнем уголке двора Динка о чем-то шепталась с Хохолком; потом Хохолок исчез и Динка ежеминутно выбегала к воротам... Наконец Хохолок вернулся и, разжав кулак, показал Динке прилипший к потной ладони телеграфный листок.

– В-от, – заикаясь, сказал он. – Еле при-и-нял-и, ник-то не знал, что та-кое ем-шан!

– Еще бы! – шепотом ответила Динка. – Это же волшебное слово! Его никто не знает. Но ты, Хохолок, знай! На всю жизнь запомни: емшан!

Переполох поднялся вечером, когда Динка уже улеглась спать.

– Арсеньева, телеграмма! – крикнул на лестнице почтальон.

– Телеграмма! Телеграмма! – заволновались Мышка и Алина. – Мама, мама, иди скорей!

– Да слышу, слышу! Не кричите так, – торопливо идя по коридору, ответила Марина.

Леня, зажимая пальцем страницу учебника, пошел за Мариной.

– Что-то случилось, – упавшим голосом сказала Алина, прислушиваясь к шагам матери.

Худенькое личико Мышки сразу заострилось, словно она приготовилась услышать что-то ужасное.

– От кого бы это? От кого бы это? – вылезая на середину комнаты в длинной ночной рубашке, возбужденно тараторила Динка.

Марина медленно вошла в столовую, читая на ходу полученную телеграмму:

– «Выехали курьерским. Лека».

– Что?

– Что такое? Кто выехал? Прочти еще раз!

– «Выехали курьерским. Лека», – пожимая плечами, медленно повторила Марина.

– Ничего не понимаю... Кто и с кем выехал? Почему курьерским?

– Ну чего вы не понимаете? И почему никто не радуется? Ведь к нам едет дядя Лека! – кричала Динка.

– Мама! Дядя Лека едет не один! Он, наверно, везет Никича! А может, с ним Кулеша? – гадала Мышка.

– А вдруг Кулеша, правда? Может, он везет письмо от папы? Но зачем же везти, он мог бы передать через дядю Леку.

Алина, хмурясь, прочла телеграмму и передала ее Лене. Леня читал, молча шевелил губами, вертел телеграмму в руках, потом вдруг спросил:

– Что, дядя Лека всегда ездит курьерским или в этот раз такая спешка?

– Вот именно. Никогда без особой нужды он не поедет курьерским... Вот это меня и тревожит, – сказала Марина.

– И как странно, мама, – усмехнулась Мышка, – я только вчера спросила, не вызвать ли дядю Леку емшаном, и вот он словно почувствовал и летит на курьерском! Просто чудо какое-то!

– Обыкновенное чудо! Обыкновенное чудо! – забормотала Динка. Она уже была смущена общей тревогой и побаивалась, что ее секрет откроется, как только приедет дядя Лека...

Дядя Лека приехал не один; из-за его плеча, как хилый пенечек около молодого дуба, выглядывала сухая фигурка Никича.

– Никич! – вскрикнула Динка и, обхватив обеими руками своего старого друга, чуть не свалила его с ног.

– Дина, Дина, пусти, уронишь... – испугалась Мышка.

– Никич, голубчик... – растроганно говорила Марина, обнимая старика.

– Ну, вот и добрался, пробился к своим, – задыхаясь, бормотал Никич, не успевая отвечать на объятия.

Дядя Лека, сильно встревоженный неожиданным вызовом, начал с того, что громко пересчитал всех по