вакидзаси, но все же они скорее умрут, чем отступят, и готовы сами убивать, не раздумывая. И если понадобится, у него полно автоматов и пистолетов.

И все же Кондо чувствовал, что Сёгун нервничает. Он сидел, возбужденно облизывая губы, освещенный отблесками огня в камине, судорожно сглатывал и время от времени дергался, пытаясь совладать с собой. Предстоящие события были чуждой для него стихией. Его присутствие здесь было необязательным, но он настоял. И все же его мысли были проникнуты сожалением по поводу этого решения.

— Ну почему все это произошло? — обиженным голосом произнес Сёгун. — Времени у нас в обрез.

«Лучше бы занимался только своей порнографией!» — подумал Кондо. Такому человеку бесполезно объяснять: что произошло, то произошло. Глупо застревать мыслями в прошлом, это ничего не даст, надо жить только настоящим.

— Господин, я обо всем договорился. Косираэ будет готово в кратчайшие сроки. Самой сложной была полировка. Ключом к успеху было именно это, а старик, насколько я понял, выполнил свою работу на славу. Вы получите меч, и у вас останется предостаточно времени на то, чтобы объявить о нем, чтобы насладиться всеобщим вниманием и славой — и тем самым упрочить свои позиции. Вы получите все, о чем мечтали, как и было задумано. Эта непредвиденная заминка — неприятная, должен признать, — не заставит нас отступить от намеченного.

— Эта затея с девчонкой оказалась просто блестящей. Одним движением мы превратились из проигравших в победителей.

— Стратегия имеет решающее значение.

— Ты просто гений, Кондо-сан. Ты будешь по достоинству вознагражден.

— Главной моей наградой является моя служба вам. Но я все равно возьму эти четыре миллиона долларов. Завтра в это время у меня будут деньги и голова противника. Полагаю, можно будет устроить себе приятный отдых.

— Слетай в Лос-Анджелес. Я дам тебе несколько телефонов. Потрахай белых блондинок. Ни с чем не сравнимое наслаждение. Познав его, ты поймешь, почему это удовольствие можно позволять лишь избранным японцам. Простой народ быстро развратится, и вскоре перестанет существовать само понятие «японец»! Мы должны оберегать сексуальную силу наших мужчин, покорность наших женщин и чистоту наших…

Надо его остановить, иначе он будет болтать так часами, а Кондо хотелось немного поспать.

— Я с нетерпением жду этого, — сказал он.

Встав с кресла, Мива сходил к бару и налил себе еще виски. Некоторое время он смотрел, как янтарная жидкость плещется поверх кубиков льда. Затем поднял голову и взглянул в окно, где многочисленные прожектора создавали непроницаемую стену яркого света.

— Кондо-сан, — сказал Сёгун, — смотри! Пошел снег.

Постороннего, случайно увидевшего странное сборище в банкетном зале гостиницы «Касаибаси» на улице Касаибаси, в квартале от парка Киёсуми, можно было бы простить, если бы он принял это за реальное заседание фехтовального клуба. Молодые парни были сильными, изящными, красивыми; у всех были спортивные сумки, достаточно длинные, чтобы вместить синсы — учебные бамбуковые мечи. В других сумках, несомненно, лежали доспехи, а присутствие медиков только подтверждало это впечатление, потому что в спортивном фехтовании неизбежны ссадины, синяки, иногда даже порезы. Тренеры, мужчины на несколько лет старше самих спортсменов, тоже были сильные, изящные и красивые. У всех под свитерами были черные спортивные костюмы, у каждого за пояс была засунута черная шапочка, все тихо переговаривались с друзьями или молчали. Так много молодых ребят — но это была одна команда, потому что никто ни перед кем не «выступал», никто никого не подначивал. Определенно впереди их ждали крупные состязания.

Постороннего наблюдателя, наверное, заинтересовал бы гайдзин, по-видимому выполняющий роль консультанта, ибо он пользовался вниманием со стороны всех тех, кто был постарше, и вскоре завязал оживленный разговор со старшим тренером. Но чем объяснить присутствие стройной красивой женщины в очках, которую все также слушали с большим вниманием? Она тоже занимается фехтованием? Молодая женщина была в синих джинсах, кроссовках и черной водолазке — этот наряд лишь с большой натяжкой можно было бы назвать одеждой для фехтования. И были еще четверо корейцев, выше ростом и шире в плечах, чем их японские товарищи. Они ни с кем не говорили и старались держаться рядом с женщиной. Одним словом, очень странное сборище.

Однако никакого стороннего наблюдателя, разумеется, не было. Двухзвездочная гостиница «Касаибаси» расположена вдали от туристических достопримечательностей, в ней останавливаются в основном бизнесмены средней руки. В полночь, когда начали собираться эти странные люди, приходя по одному и по два, представляясь тому гайдзину, который был больше похож на сержанта, чем на тренера, в гостинице дежурил лишь один сотрудник, совмещавший обязанности ночного администратора и телефонного оператора. И ему настоятельно посоветовал не совать нос не в свое дело человек, серьезность намерений которого не вызывала сомнений. Одновременно кто-то втихую отключил выход телефонного коммутатора на внешнюю линию. Все это было сделано крайне вежливо, но и крайне убедительно.

Прибывающие проходили в большой зал и устраивались перед грифельной доской, молчаливые, сосредоточенные. Наконец в три часа ночи собрание началось. Всех приветствовал старший тренер, заверивший, что предстоящая ночь будет той самой, которую все так долго ждали. Сегодня ночью они будут торжествовать победу. Собравшиеся напоминали спортсменов перед ответственным соревнованием: все были напряжены и взволнованы, но притом горели желанием приниматься за дело.

Наконец к ним вышел гайдзин. Гм, что может знать о фехтовании какой-то гайдзин? Однако этот гайдзин тотчас же завладел вниманием всех присутствующих, хотя, похоже, говорил он не о фехтовании.

— Последняя проверка, — начал он по-английски. Этим языком свободно владело больше половины собравшихся, а для остальных с легкостью синхрониста переводила женщина. — Так, медики. Майор Фудзикава, медики здесь?

Майор кивнул, и трое подняли руки.

— Надеюсь, у вас достаточно ватных тампонов, скобок, швов и систем для переливания крови? Сегодня все раны будут резаными. Надеюсь, вам троим уже приходилось накладывать швы. Работы будет много.

Медики кивнули.

— Окада-сан, — обратился гайдзин к женщине.

Та раздала отксеренные листы бумаги и заговорила по-японски:

— Это самые последние снимки объекта, полученные со спутника приблизительно шесть часов назад. Не спрашивайте, откуда они у меня. Здесь видно расположение зданий, расположение стен. По нашим оценкам, на объекте находится около пятидесяти человек. Судя по всему, они располагаются в подвале, потому что в здание они входят через одну из боковых дверей, ведущих вниз. По состоянию на девятнадцать ноль-ноль все они были внутри. Входные ворота заперты. Как вы можете видеть, мы указали маркером маршрут выдвижения к цели. Отсюда не больше полумили.

— Давайте повторим все еще раз, — сказал гайдзин. — Каждый из вас уже получил задание, но давайте снова пройдем все шаг за шагом.

Так и было сделано: гайдзин рассказал, как им предстоит небольшими группами проникнуть в парк Киёсуми, незаметно пересечь его до противоположного конца и собраться двумя отрядами у северной и южной частей стены, примыкающей к особняку Мивы. Четыре снайпера займут позиции на стенах. Затем Сьюзен и Боб подъедут на «мазде» к западной стене и поставят машину посередине между двумя отрядами.