– Работой? Гм…

Это предложение, казалось, не слишком обрадовало отца Димитрия.

– Ну что ж. Денег у вас нет, а вы уже ели тут и, значит, должны хоть чем-то возместить это монастырю.

Алан решил, что дело плохо. Он никак не мог придумать убедительный предлог, который позволил бы им задержаться в монастыре еще на день-два. Но тут в келью вошел монах и сказал отцу Димитрию шепотом, но таким громким, что они расслышали каждое слово:

– Отец эконом, настоятель прослышал о молодых паломниках и желает их видеть.

Лицо отца Димитрия потемнело от гнева.

– Если бы старик вместо того, чтобы соваться не в свое дело, сошел бы в могилу и другой ногой, это было бы лучше для нас всех, – проворчал он.

– И все же, брат, он пока еще настоятель Варны.

– Черт бы побрал его крепкое здоровье! Долго мне еще ждать? – Отец Димитрий вскочил, яростно оттолкнув стул. – Ну-ка идите за мной! – сказал он громко. – Сам настоятель пожелал вас увидеть.

Настоятель монастыря Иоанн оказался сморщенным старичком с лысой макушкой – только за ушами еще свисали пряди пегих волос. Сжимая ручки кресла, он внимательно вглядывался в вошедших подслеповатыми голубыми глазами.

– Сын мой, ты никогда мне ничего не говоришь, – сказал он обиженно.

– Я только случайно узнал про этих молодых паломников.

– Я не хотел тебе докучать, – буркнул отец Димитрий. – Они явились вчера ночью и сейчас же отправятся дальше – вернее, как только заплатят за ночлег.

Алан решил, что настала удобная минута.

– Прошу твоего разрешения, святой отец, пожить в монастыре несколько дней, – сказал он. – Мы очень устали от долгого пути и нам необходимо отдохнуть, чтобы успели поджить раны на ногах.

Настоятель посмотрел на отца эконома.

– Что скажешь, сын мой? Наша гостиница не слишком-то переполнена. – И он засмеялся дребезжащим смешком.

– У них нет денег, – возразил отец Димитрий. – А мы не можем тратить зря и без того скудные средства нашего монастыря.

– Ты прав, – сказал старик с торжественным видом. – Наш священный долг – оберегать имущество монастыря, дабы умноженным вручить его тем, кто придет после нас.

Алан с трудом удержался от улыбки: столько шума из-за двух ломтей черствого хлеба и куска протухшей рыбы! Он заметил, что Анджела вот-вот расхохочется.

– Мы готовы работать, святой отец, – поспешно сказал он.

– Вот и хорошо.

– Конечно, воля твоя, – с досадой вмешался отец Димитрий. – Настоятель здесь не я, а ты. Но только какую работу можем мы им поручить? Дрова все переколоты. Время жатвы еще не настало… – Он смерил паломников презрительным взглядом. – Да что вы умеете делать?

Алан не упустил такой прекрасной возможности.

– Мы школяры, отец, – сказал он смиренно. – Мы оба умеем красиво писать и по-гречески, и по-латыни. Может быть, у вас есть книги, которые нужно переписать?

– Вот-вот! – вскричал настоятель, прежде чем отец Димитрий успел ответить. – Пусть поработают в библиотеке. Там уже давно никто не работал.

Отец Димитрий только выразительно пожал плечами, словно говоря, что это не работа, а лишь напрасная трата времени.

Настоятель, очевидно, давно уже отвык распоряжаться. Этот короткий спор с отцом экономом сильно его утомил. Он задал им еще несколько вопросов, но вдруг его голова упала на грудь, и он задремал.

Отец Димитрий знаком поманил их за собой. Перебирая ключи, он повел их по коридору и остановился перед запертой дверью.

– Мужайся, Алексид! – шепнула Анджела. – Спасение близко!

Библиотека Варны оказалась не слишком привлекательным местом.

Небольшие оконца под самым потолком пропускали так мало света, что читать древние рукописи было почти невозможно. На столах слоем лежала пыль, полки были затянуты паутиной.

Отец Димитрий взял со стола чернильницу, брезгливо заглянул в нее и поставил обратно.

– Высохли, – проворчал он.

– И неудивительно, – шепнул Алан, толкнув Анджелу локтем.

Монах подошел к двери и что-то крикнул.

– Сейчас вам принесут перья и чернила, – буркнул он, вернувшись. Несколько секунд он в нерешительности оглядывал полки, потом взял два растрепанных тома и бросил их на стол. – Перепишите эти жития святых.